Помолвка, которая все испортила

Глава 1

— ...окажи милость и прими преподнесенные тебе дары. Взываем к тебе, о...

Желания в космос надо посылать конкретные. Вот я, например, мечтала о романтическом вечере с красавцем-мужчиной, что взгляд от меня оторвать не может, свечами, приятно скользящему по телу шелковому платью, бокалом вина и легкой музыкой.

Ну, что сказать. Вселенная меня услышала. Правда, внесла парочку небольших таких поправочек. Комната, где я находилась, напоминала комнату старинного замка, только вот в стенах откуда-то были трещины, а по углам валялись подсвечники и ошметки картин, будто тут небольшой ураган прошелся. Чадящих черных свечей, почему-то не задетых катастрофой, на полу было уставлено множество, и все какими-то то ли узорами то ли геометрическими фигурами. Лежала я не на мягкой перине, а на ритуальном камне, и не соблазнительно устроившись, а привязанная за руки и за ноги к этому самому камню. На мне даже было легкое шелковое платье! Досадно только, что, судя по ощущениям, под ним ничего не было. Музыку заменял повторяющийся речитатив, на котором я никак не могла сосредоточиться. Вина я не пила, но голова кружилась, как после знатного похмелья. Мужчина тоже был, но вселенная и тут промахнулось – их было аж целых пять, и все в масках и плащах.

Я что, попала на косплей-вечеринку фанатов пожирателей смерти?

— Мы преклоняем пред тобой колени, о Богиня Хаоса! — произнес тот, кто стоял у меня за головой. Давление, грозившее разорвать мою грудь, словно медленно каменная плита опускалась, исчезло.

Стало как-то обидно. Ну, подумаешь, стащила с медицинской кафедры пару скелетов, и усадила с нами за парты на лекциях. Так половина преподавателей даже не заметили! Так и получилось доказать, что на лекции они внимания не обращают, приходят, разложат свои книги, и тихо читают тот же материал, что и двадцать лет назад. Экономичку Веру Петровну, правда, к врачу пришлось отправить, ну это она просто первый год работает, не попривыкла еще к студенческим фантазии и энтузиазму. И вовсе я не варила запрещенные субстанции на общажной кухне – все это злобный поклеп! Я пыталась булочки с сахаром печь для бездомных, просто размах получился побольше, чем я планировала. Пожарные могут подтвердить. А что до того, что я на подработке в кафе гостя водой облила – так он же пьяный был и к девушке приставал, а другие официанты ничего не делали. Только смотрели, как она вырывается, и лицо у нее все отчаяннее становится. Вода-то даже не горячая была, вышел и пошел дальше. А жаль.

Ладно, возможно, что-то от хаоса во мне присутствовало. Но Богиня? Я привстала, повертев головой. Мужчины настороженно замерли.

Последнее, что я помнила – удар о машину. Я даже боли не почувствовала. А потом – длинный полет. В фильмах как бывает, удар, мгновенье, и жертва уже на асфальте. Но я летела целую вечность. Говорят, в такие моменты перед глазами пробегает вся жизнь: горести, радости, сожаления о неслучившемся. У меня перед глазами пролетела уехавшая в пригород последняя электричка. И еще старая шутка про «Эрик, я не чувствую ног!». А потом – тьма. Во тьме были какие-то голоса, то ли прохожие, то ли бригада скорой помощи, и какая-то женщина настойчиво спрашивала про дверь, но потом голоса спутались с речитативом, и растаяли чадом свечей.

Если это и есть жизнь после смерти, то многие служители священных культов будут разочарованы. Я подергала руками, убедившись, что из веревок их не достать. Или не разочарованы. Зависит от служителя. И от культа.

Один из мужчин подошел ближе. Его белая маска, с черными непонятными символами закрывала все лицо, кроме глаз. Он что-то пробормотал, сделал пасс руками и надо мной будто млечный путь с созвездиями зажглись. Мужчина удовлетворенно кивнул другим. Повинуясь второму пассу, веревки, точно живые, развязались.

Я встала, потирая руки. На запястьях были красные саднящие следы, будто я вырывалась, и веревка успела растерзать кожу до крови. Мужчины внимательно смотрели на меня, чего-то ожидая. Не так я представляла себе смерть. Если это все-таки она, ее маркетологи явно забили на техническое задание, делая рекламную компанию.

— Это честь, Богиня, — поклонился тот же, что освободил меня. Все пятеро отличались друг от друга только узорами на масках. Из-за темноты я ни цвета глаз, ни телосложения разобрать не могла.

Это какой-то культ? Я в них плохо разбиралась, да и с сектантами дел никогда не имела. Медленно осмотрела комнату вновь – выход был только один, за массивной дверью с железным затвором, перед которой стояли двое в плащах. У одного, что стоял сразу за спиной говорившего, в руках был нож.

Хотелось закричать, или сказать какую-нибудь глупость, чтобы все посмеялись, и ребята, снимающие этот пранк, уже показались. Край ножа вспыхнул отблеском огня от свечей. Я промолчала.

— Внемли призвавшим тебя, Богиня, и отомсти Ордену, запечатавшему тебя во тьме на тысячелетие! Уничтожь всех паладинов! Верни власть над этими землями Ордену Хаоса!

А коньки вам в придачу не нужны? Ясно-понятно, господа хорошие. Вам нужен психотерапевт, а мне – сбежать от вас.

— Проводите меня в мои покои, и принесите... — голос предательски дрожал. Что могла попросить богиня Хаоса? Амброзию? Ванну крови в стиле графини Ботари? —... достойные меня одежды.

Мужчины замерли. Мое сердце бешено билось. Не то? Ошиблась? Нужно было для эффекта топнуть ногой, обрушить стену и пару устоев общества?

Но после секундной заминки они кивнули. Я опустила ноги на пол и вздрогнула. Он был сырым, и только усилием воли я заставила себя не смотреть. Вода. Просто вода и ни разу не чья-то кровь. Дверь отворилась, и я последний раз кинула взгляд на ритуальную комнату. Камень алтаря на секунду будто бы вспыхнул созвездиями, и тут же потух.