Зачем нам нужны феминитивы,
или выдающиеся женщины, о которых вы наверняка думали, что они мужчины
Когда начинаешь говорить с кем-то о желаниях женщин состояться в различных сферах, а не только в рамках пресловутых Kinder-Kuche-Kirche, очень часто сталкиваешься с аргументацией о том, что, дескать, женских имен в науке и культуре не так-то много. Да, встретятся время от времени Мария Склодовская-Кюри или Софья Ковалевская, но это же так – единицы, а на самом деле и наука разного рода, и высокое искусство – это мужское, а женщинам нравится только домом и семьей заниматься. Начинаешь копать глубже и обнаруживаешь много интересного.
Оставляя в стороне причины экономические и социально-политические, которые зачастую просто мешают (и мешали) женщине пробиться сквозь толпу мужчин, уже занявших свои позиции, обратимся к тому, почему мы, собственно, женщин так редко слышим? Попробуйте включить новости, а там «президент такой-то страны сказал…», «министр сделал…», «полицейский обезвредил…», «химик открыл…». Что кажется на первый взгляд? Что все действующие лица – мужчины, не правда ли? Мало кто будет задумываться, какого пола были эти министр, полицейский и химик. Везде мужчины, грамматический род очевидно мужский, а значит, скорее всего и пол участника действий – мужской. Принято так в языке, что по умолчанию пол мужской! Доходит даже до того, что читаешь статью про какую-то сферу, в которой мужчины совсем не представлены – про роды, например, а там к тебе обращаются тоже в мужском роде, и не потому, что статья про роды с мужчиной, а потому, что у нас по определению пол мужской.
А теперь маленькое упражнение. Наверняка многие слышали про шкалу Апгара? Уж женщины, родившие ребенка, точно – она изобретена для оценки состояния новорождённого на первых минутах жизни. А кто ее придумал, знаете? Понятно, доктор Апгар. Только вот о том, что доктор Апгар на самом деле Вирджиния, мало кто знает. Конечно, в начале данного абзаца я допустила ошибку – правильнее было бы сказать «шкала Апгар», потому что женские фамилии такого типа не склоняются. Но, положа руку на сердце, мы понимаем, что далеко не все до такой степени хорошо знакомы с правилами русского языка, а во-вторых, на слух очень просто не заметить, шкала Апгар или АпгарА. А типология Майерс-Бриггс? Кто обратит внимание, что Катарина Бриггс и Изабель Майерс – на самом деле женщины, внесшие вклад в психологию? Гертруда Гурлер, работавшая в области педиатрии, тоже незаслуженно забыта – вместо синдрома Гурлер Яндекс предлагает мне найти «синдром Гурлера», подразумевая, что Гурлер – мужчина.
Смотрим дальше. И. Леманн - датский геофизик, сейсмолог, преподаватель Королевского общества в Лондоне. Преподаватель – это, очевидно, мужчина? Нет, Инге Леманн, на самом деле, женщина. Но кто это поймет за «геофизик, сейсмолог, преподаватель»? Чай под названием «Доктор Селезнева» яндекс предлагает мне искать (и находит массу ссылок!) как «чай доктора Селезнева». Биолог К. Видаль… думаю, вы уже догадались. Да, Катрин Видаль – тоже женщина (кстати, она очень понятно и научно говорит о том, что никакой «женской» логики в природе не существует). Пилот Эрхарт на самом деле Эмилия, альпинист Руткевич – Ванда… Список можно продолжать бесконечно.
Узнаем мы о том, что все эти люди, внесшие большой вклад в развитие самых разных сфер жизни, только в тот момент, когда читаем о них более подробно. До этого они все – физики, биологи, преподаватели, сейсмологи, композиторы, художники и ученые – по определению мужчины. Феминитивы в этих сферах не употребляют даже тогда, когда образование женского рода существительного грамматически устоялось – преподаватель Иванова и воспитатель Петрова не получат женского окончания своей профессии, а мир будет продолжать настаивать, что женщины ничего не добиваются.
Попробуйте сказать «сейсмологиня и преподавательница Леманн», «биологиня Видаль», «психологини Майерс и Бриггс». Сразу нет нужды склонять фамилию, чтобы узнать, женщина это или мужчина, не нужно прислушиваться – есть окончание или его нет. Женщины в науке, искусстве, политике и экономике сразу становятся видимыми, сразу появляются примеры для других женщин, растет мотивация (если она смогла, то и я смогу!), уходит в прошлое «наука – это не женское дело». Да, зачастую использование феминитивов – это непривычно и вызывает как внутренние колебания (я, например, так и не смогла пока образовать комфортную для себя форму женского рода для слова «борец» и пошла на компромисс в виде «женщина-борец»), так и вопросы со стороны окружающих. Но все в мире когда-то было новым, и женщины в аудиториях университетов и правительствах тоже когда-то казались таким же странным явлением, как сейчас слова «борица», «докторка» и «биологиня».
Источник - http://margo-balerinka.livejournal.com/131386.html
2 комментария
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарий
Войтив отношении тех перечисленных, о ком вообще слышал, я был вполне в курсе, что они женщины. Уж Эмилия Эрхарт - персонаж вполне раскрученный. Про Ванду Руткевич тоже знают: она, покорительница Чого-Ри (2-я вершина мира - после Джомолунгмы), погибла во время восхождения на Канченджангу (вершина №3). По местной легенде, Канч - гора-женщина, она ревнива и пытается убить всех женщин, которые на неё поднимались - если не в процессе восхождения, то при спуске или даже позже (там и правда какая-то мрачная статистика такого типа есть).
Не имею ничего против феминитивов, вопрос лишь в конкретной их форме.
согласна, на восприятие это влияет
Удаление комментария
Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Удалить ОтменаКомментарий будет удален безвозвратно.
Блокировка комментирования
Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?
Запретить Отмена