А завтра лёд растает

Глава 8. Детектив и полтергейст.

Что-то во мне колыхнулось. Я захлопнула дверь и медленно прошла в дом.

-Под домашним арестом, значит? –я склонила голову на бок и воззрилась на Евгению. –Ну и с каких это пор ты, дорогая мамочка, контролируешь время моего прихода?

-Не смей так разговаривать с матерью!

-Вот значит, как ты себя теперь называешь? –усмехнулась я. –Помнится мне, ты всю жизнь запрещала нам себя так называть.

-Теперь все будет по-другому. –отрезала Евгения. –Мы начнем новую жизнь. Все изменится.

-Да ничего не изменится. Поздно спохватилась. Я выросла. Влад тоже. Все наше детство ты обустраивала свою жизнь, а мы были сами по себе.

Кажется, она попыталась мне возразить, но я уже пронеслась мимо нее и взбежала вверх по лестнице. Внутри меня все кипело. Злость просто распирала меня изнутри. До этого момента она особо не обращала внимание на мое существование, а теперь вдруг решила притвориться, что все было иначе? Почему это я вдруг должна нормально относиться к тому, что она разломала мою прошлую жизнь на куски, чтобы совершить что-то в собственных интересах?

В дверь постучали, и в комнату зашел Влад. Он окинул меня хмурым взглядом.

-Знаешь, Аурика… Ты эгоистка. Просто чертова эгоистка. Ты можешь думать хоть о ком-то, кроме себя?

-Влад, да ей всю жизнь было на нас плевать! –фыркнула я. Неужели ты согласен беспрекословно слушаться ее, прямо как провинившаяся собака?

Тот еще раз взглянул на меня и с грохотом захлопнул дверь. Ну и пусть. Хочется ему- пусть выпендривается сколько влезет. Я уселась на пол и устало прислонилась к ножке кровати. Только подумать- именно из-за Евгении я росла без отца и, формально, без матери, а мой братец её еще и защищает. Приехали!

Когда мне было пять лет, я думала, что у нас нормальная среднестатистическая семья- даже пусть меня воспитывал брат, а мама в это время занималась своими делами. Когда мне исполнилось восемь, я думала, что моя мама работает в какой-то тайной секретной службе и поэтому у нее нет на меня времени. В одиннадцать я убеждала себя в том, что мой папа каким-то образом пропал, а мама безуспешно пытается отыскать его, разъезжая по разным городам. Но лишь в тринадцать я поняла, что Евгении просто-напросто наплевать на нас с Владом, а командировки она берет лишь для того, чтобы меньше находиться дома. И тогда я осознала, что на самом деле Евгения- совершенно посторонний для нас человек.

У нас была еда, одежда, хорошая квартира и деньги. У нас было все. Но вместе с тем у нас не было ничего. Я завидовала тем детям, которых забирали с садика родители- ведь за мной всегда приходил Влад. Я завидовала тем ученикам, чьи родители приходили на школьные собрания и хвалили своих детей за хорошие оценки.
Я знала некоторых детей, чьи родители постоянно кричали и ругали их, придираясь ко всему. И им я завидовала тоже. Все же лучше того холодного безразличного взгляда, которым на миг смеривала меня Евгения, перед тем, как удалиться в свою комнату. Туда нам строжайше было запрещено заходить.

Я помню, как каждый день, утром, провожала Евгению до парковки, где она оставляла свою машину. Надеялась, что она станет уделять мне хоть немного больше внимания, расскажет что-нибудь, спросит про друзей или про школу. А она никогда не спрашивала.

Я помню, как всегда ждала ее у подъезда после работы. Помню, как хотела увидеть внимание и радость в её глазах. Помню, как она, почти не обращая на меня внимания, лишь равнодушно бросала: «Привет, Аурика». А иногда и вовсе проходила мимо.

Помню, как злилась, разочаровывалась, расстраивалась и плакала. А потом я стала тверже. И, как говорится, забила на нее. Мне стал даже нравится такой расклад событий. Я перестала провожать ее до машины и встречать у подъезда. Я перестала вообще хоть как-то стараться ей понравиться.

Потому что некоторые вещи не прощают.

* * *

Утром следующего дня я просто умирала со скуки. Евгения и Влад вместе укатили в Осло- подавать документы в какой-то новомодный университет. Меня-то можно было без проблем записать в школу, да и школьная программа должна была быть здесь попроще. А вот Влад пропустил целый семестр, и у него могли возникнуть некоторые проблемы.

Впрочем, я даже была рада их отсутствию. Не то чтобы я злилась на них. Просто мне не хотелось их видеть.

А вот до приезда Кристиана я буквально считала минуты. Он сказал, что заедет после обеда. До обеда, по моим меркам, оставалось еще три часа. Но кто знает, когда в Норвегии, по стандарту, начинается обеденный перерыв? Если в России это время с часу до двух, то в здесь он может начинаться и в четыре, и в пять, и в шесть вечера.

Зато с Крисом было не так скучно. Даже не так - с ним было весело. Очень весело. Но сейчас его тут не было, а я даже не представляла, чем себя занять.

Сначала я читала. За утро мне удалось дочитать вторую часть «Голодных игр» и приняться за третью, после чего я ненадолго оставила это дело. Нужно растягивать удовольствие как можно дольше. То есть, пока не придет моя посылка с той небольшой частью моей библиотеки, которую удалось забрать с собой.

Может, стоит пройти и проверить почтовый ящик? Я покосилась на пейзаж за окном.
Пейзаж был не очень радужным. Точнее, за стеклом бушевал ветер, и, помимо этого, шел ужасный дождь. Еще хуже, чем в ту ночь, когда мы приехали. Нет, пожалуй, еще прошло слишком мало времени. Книги будут идти не меньше месяца.

Я поймала себя на мысли, что в такую погоду Крис может вообще не приехать. Хотя, он скорее всего и не приедет. Много чести, чтобы ради моей компании под дождем таскаться.

Тем не менее, мне нужно было чем-то себя занять. Минут тридцать я бездумно шаталась по своей комнате, слоняясь от кровати к окну и так далее по кругу-настолько мне было скучно. Но вот мой взгляд упал на фотографии, сложенные в аккуратную стопочку на шкафу. Неплохо было бы их подписать.