Агент-призрак

Главы 17 и 18

Глава семнадцатая

…«Дождь не может идти вечно». Любопытно, какой смысл вкладывал в эту  фразу Тень?..

Скиллы!

Я встретил их раньше, чем мог предположить.  

Рожденные или гражданами Страны-под-Солнцем, или лесными людьми. Украденные в младенчестве и перевезенные скиллами, действующими под покровительством Ревнителей Ктулбы, за горы, на южный берег континента.

Распознают ли они во мне не совсем человека, как когда-то это смог сделать Хтор? Примут ли за своего или встретят стрелами и свинцом? Эти птенцы боялись, и от страха могли натворить глупостей. Но дети-скиллы — не взвод чернознаменников. Я не смогу не дрогнувшей рукой пустить совят под нож. 

Мой силуэт наверняка был отлично виден на фоне проема. Придется исчезнуть, точно призраку…

 В центре эллинга темнел провал диаметром, примерно, два метра. Горловина была огорожена бетонным бордюром. С одной стороны провала я увидел лебедку, с другой — решетчатый подъемный кран, стрела которого едва не упиралась в свод эллинга. Пол был засыпан мелким гравием и плотно укатан.  

Я ускорился. Рванул сквозь густую, словно мокрота, тьму. В один миг преодолел расстояние от ворот до бетонного ограждения, присел за лебедкой и вернулся в нормальное время.

Птенцы ничего не заметили. Но растяпа Брукс, который, само собой, не увидел ни мой маневр, ни, тем более, вооруженных до зубов маленьких скилл, вошел в эллинг, словно в университетскую аудиторию.

— Господин Айрус! — успел позвать он громким шепотом, прежде чем щелкнула тетива арбалета. Профессорскую шляпу сорвало с головы, словно порывом ветра. Брукс охнул и повалился навзничь.

Маленькие паршивцы ожили. Заерзали, забормотали. Самый смелый — светловолосый подросток с невероятно длинной по сравнению с его ростом винтовкой — пошел, крадучись, проверить, кого они там подстрелили.

Зажегся электрический фонарь. Белый луч рассек осязаемую темень, осветил залитое кровью лицо профессора.

Что ж, Брукс. От судьбы не убежишь. Ты вовремя ушел с Южного экспресса, но смерть нашла тебя несколькими минутами позже.

Я метнулся из своего укрытия к подростку. Схватил его за тонкие запястья, отобрал и отбросил подальше винтовку, отнял фонарь. Подросток запищал, забился. Птенец оказался девчонкой. Прежде, чем остальные поняли, что к чему, я сграбастал их подружку одной рукой, а второй направил автомат в их сторону.

— Свои! Спокойно! — рявкнул я. Девчонка выгнулась дугой и врезала мне локтем под ложечку. Наверное, кто-то ей наврал, что от такого коварного удара взрослый человек должен упасть на землю, после чего его можно будет запинать ногами. Я лишь встряхнул строптивого птенца и крепче прижал к груди, не обращая внимания на острые коготки, которые резали мне ладонь с тыльной стороны.

— Свой! Почувствуй! — я не знал, как назвать то ощущение, которое мне пытался описать покойник Хтор. — Я не враг! — а затем рявкнул на остальных: — Опустите оружие!

Как бы ни так! Совята были упрямее чернознаменников! Их обрамленные бесцветным пухом глаза светились решимостью драться. Они не думали, они действовали, точно загнанная в угол крыса. Снова щелкнула тетива, и мне понадобилось на миг ускориться, чтобы убрать голову с траектории арбалетного болта.

Девчонка неожиданно обмякла, когти перестали терзать мою руку.

— Это дух! — объявила она срывающимся голосом. — Это дух Великой Машины!

— Я сейчас тебя отпущу, — пообещал я, касаясь губами ее пахнущих пылью волос. — Только спокойно, ладно? Я — не враг.

— Ладно, — согласился птенец.

Я отвел руку в сторону. Маленькая скилла, ступая, словно кукольный человечек, сделала несколько шагов вперед. Затем обернулась, поглядела на меня, раскрыв рот. Ее приятели и приятельницы не торопились опускать стволы.

— Ты, правда — он? — спросила девчонка.

— Правда, — на всякий случай сказал я. — Я похож на вас. Я — не враг.

— Тогда что ты здесь делаешь? — спросил меня уже сломавшимся голосом какой-то мальчишка.

— Ищу ваших взрослых, — честно ответил я и тут же перешел в контрнаступление: — А вы что здесь забыли? Почему вы вооружены?

— У нас испытание зимой и огнем, — рассказал новый голос. — А ты нам мешаешь.

— Из-за тебя могут не засчитать экзамен, — высказалась какая-то девочка. — И нас изгонят из деревни. 

— А давайте его застрелим, а труп отдадим огнежорке, — предложил следующий. — И никто не узнает…

— Ну, уж нет, — отказался я. — Вы и так натворили бед. Зачем убили человека? — я кивнул в сторону профессора. — Вас не научили, что сначала надо думать, а потом спускать курок? Этот господин вам ничем не угрожал!

— Ким, он говорит, как железноголовый, — обратился басовитый паренек к девчонке, с которой мне довелось обниматься. — А ты уверена, что он — дух Великой Машины?

Девчонка еще раз смерила меня взглядом. Сделала робкий шаг навстречу. Затем еще один. Протянула руку.

— А можно я…

Она не дождалась разрешения. Положила мне на грудь ладонь, и я ощутил ее тепло сквозь сукно пиджака и шелк рубашки. 

— Ральф, попробуй сам, если не веришь! — бросила девчонка через плечо. И тут же посторонилась, пропуская юнца, чей лоб был украшен россыпью алых прыщей. Юнец протянул ко мне немытую, покрытую цыпками лапу и тоже положил на грудь. Шмыгнул носом, втянув зеленую соплю, и заблажил с хрипотцой:

— И правда! Ребята, пощупайте его! Он на самом деле из Великой Машины!