Бумага жизни

Бумага жизни

На днях я потерял очки. Точно помню, что клал их на стол. Но утром не обнаружил на нем даже футляр. Сначала подумал на кота и уж хотел наказать пушистую шкодливую морду, но вспомнил, что кота увезли на дачу.
День обещал быть хорошим – солнце кидало прозрачные лучи на старый паркет. Майский ветер распахивал занавески, нагло влетал в комнату, обдавая ароматом сирени и свежей зелени. На столе ожидал завтрак, заботливо приготовленный супругой.
Но насладиться всеми прелестями майского утра мне не удалось – очки все портили. Точнее, их отсутствие. Пейзаж смазывался, словно весь мир был завернут в пелену. Мир состоял из мутных цветных пятен.
Поиски очков успехом не увенчались – я облазил все уголки, но увы. Надежда оставалась на Аньку, или же придется покупать новые. Без очков мир все же потускнел и настроение испортилось. Но я пытался себя утешить – это всего лишь очки, не бумажник же. В столб не врежусь – и на том спасибо.
Смирившись со своим положением, я стал собираться на прием к терапевту. Я взглянул на часы – время поджимало.
Нацепив на себя первый попавшийся свитер, я выскочил в подъезд. Старый узкий лифт еле-еле тащился. Наконец из него грузно вывалился сосед по площадке Николай Петрович. Он шумно сопел и ежесекундно поправлял сползающие спортивные штаны. Сосед кинул на меня неодобрительный взгляд и, пряча улыбку, прошествовал к себе. Я ощутил дискомфорт и поглядел в зеркало. Свитер был какой-то странный, я у себя такого не помню. И самое ужасное, он был мне мал! Коротенький совсем. Я попробовал его растянуть, но он съеживался, словно стыдился своего хозяина.
Видимо, за зиму я набрал жирку. Я мысленно распрощался с пирожными, пиццей и бургерами. Надо же, поправился и совсем не заметил, да и Анька не говорит ничего. Придется жевать всякую траву... Настроение совсем испортилось.
У входа в поликлинику я подивился переменам, которые произошли здесь с момента моего прошлого неудачного визита. Здание было выкрашено в тепло-оранжевый цвет, появились кустарники и лавки. Точно помню, что цвет фасада был серый, а вокруг так же уныло серел асфальт. «Вот какие изменения. А в новостях ничего. Что-то тут не так», – скептично подумал я.
Надо сказать, к доктору я не мог попасть три раза. Словно злой рок владел учреждением – вечно у них были какие-то проблемы. То потолок осыпался прямо на посетителей, то карточки не находились, то клопы обнаружились. Форменный бардак. Но я не сдавался и решил прийти в последний раз.

В поликлинике народу было много, но не чересчур. По свежевыкрашенному коридору прокатывался тихий гул. Бабки шептались, кивали друг другу и прижимали к себе сумки, высокий дядька в черном пиджаке непрерывно и шумно чихал, молодая девушка в красной шляпе читала книгу. Она недовольно косилась на дядьку и, не выдержав, нацепила марлевую маску и снова углубилась в чтение.
Я по привычке тоже решил почитать, но ничего разглядеть на странице не мог, как ни пытался. К счастью, очередь продвигалась быстро, и вскоре коридор опустел. Передо мной был лишь один мужчина. Он радостно потирал ладошки и что-то мурчал себе под нос. Одетый во все в белое, бледный, как свежий снег. Он удивил меня своей худобой. Худее людей я не встречал. Такое ощущение, будто, захоти он спрятаться за шваброй, ему это удастся без проблем. Мужчина напоминал скелет, обтянутый для приличия кожей.
– Хорошая погода, правда? – произнес он и подсел ко мне.
– Да, неплохая, – сдержанно ответил я.
– Вы давно приема ожидаете? – участливо поинтересовался собеседник.
– Да, уж пару недель, много, – я пытался его разглядеть, сощурившись.
– Это еще ничего, я уже 5 лет справку не могу получить! – голос его понизился, и он шумно вздохнул. Наверняка он нахмурился, но я этого не разглядел.
– Ого! – присвистнул я. – Больничный?
– Справку о смерти!
– Соболезную… Утрата близких – это одна из самых жутких вещей в жизни, – тихо произнес я, смутившись своего вопроса.
– Да нет, справку я для себя беру! Я-то уже давно умер! – махнул тощей ручонкой мужчина. И нервно хохотнул.
Я лихорадочно пытался вспомнить номер психиатрической. Интересно, не буйный ли.
Тут книжка, лежащая на коленках, соскользнула на пол, и из нее выпали злополучные очки. От радости я вскрикнул.
Представьте мое удивление, когда я на месте моего нового знакомого увидел скелет! Протерев очки, я снова на него посмотрел – ну натурально, человеческий скелет. Вот и ребра, сквозь которые видны недавно побеленные стены, и берцовые кости, и стопы, упирающиеся в линолеум. 
Через пару секунд я немного отошел от удивления и с любопытством спросил:
– Как же так получилось? И как вас зовут?
Скелет представился Дмитрием и поведал свою историю.
Пять лет назад геолог Дмитрий Усиков скоропостижно скончался в своей постели. После того как сердце Дмитрия остановилось, хмурый врач установил факт смерти и уехал восвояси. Нужно было приступать к похоронам. Но просто приехать на кладбище, естественно, нельзя – нужна справка о смерти. Родственники, бледные от бессонницы и измученные внезапной потерей, обратились к лечащему врачу. Тот покачал головой и отправил к главному. Главного не застали – уехал на симпозиум. Родные к заму – зам отсылает к главному. Ну, подождали день-два, пошли снова. Зам согласился, но решил сам засвидетельствовать смерть. Рыжий толстый доктор пульс пощупал, послушал стетоскопом и вынес вердикт:
«Не похоже, что он мертв. В анабиоз впал, видимо. Вон как у него шумит в животе-то. Однозначно анабиоз. Таких справок не даем».
А тем временем вернулся главврач. Неделю родственники Дмитрия бегали за ним, но врач был очень занят и никогда не принимал. Его перехватили случайно – когда он уходил с работы. Главный врач поправил смятую брючину и направил в районную больницу. Ну, тут уж не выдержал Дмитрий, встал со своего ложа и отправился добиваться правды. Но вместо этого каждый день он отсиживал в очередях. И в больнице, как назло, что-то постоянно случалось: то комиссия, то ремонт, то карантин. Врач уезжал то на конференции, то в отпуска… В общем, как считался Дмитрий Усиков живым, так и считается.
– Вот какой я стал, – скелет-Дмитрий развел руками. Он нервно заходил по коридору, поскрипывая.
– Зачем вам в гроб ложиться? Конечно, не очень, наверно, удобно так, но жить-то главное, – робко проговорил я.
– Да разве это жизнь? – с болью в голосе ответил Дима и отчаянно махнул костяной рукой.
И только тут я заметил, оглядевшись, что приехал не в поликлинику, а в больницу, где работала Анька. Наверно, сослепу перепутал трамвай.
Дверь кабинета наконец-то распахнулась, и врач холодным тоном произнес фразу, которой Дмитрий боялся больше всего: «Приема нет». Такого психика Дмитрия не выдержала. Он подскочил, щелкнув суставами, и, схватив врача за грудки, закричал ему прямо в лицо: «Да как вы смеете! Справку мне! Спра-а-авку! Ироды! Пять лет!» Суставы его заскрипели, а челюсть перекосило от злости.
Врач абсолютно невозмутимо и с долей презрения убрал костлявые руки от своего сияющего белизной халата и, громко хлопнув дверью, удалился. Дмитрий взвыл разъяренным тигром и принялся колотить в дверь. Звуки от удара были глухие и мерные.
– Вот умрете, тогда и приходите! – послышалось за дверью.
– Но… я… уже... – Дима в отчаянии упал на кушетку и закрыл лицо руками, плечи его затряслись, периодически щелкая. Я начал думать, как ему помочь, но, к счастью, решение появилось само собой.
– Саша! – послышался сзади знакомый голос. В начале коридора виднелась маленькая фигурка Ани в белом халате. – Что ты тут делаешь? – она прижимала к себе пачку карточек и, нахмурив черные брови, сердито на меня глядела. 
– После расскажу! Ты можешь справку человеку выписать? – я нетерпеливо показал на Дмитрия. Он повернул голову. Или череп?
Если б он был человеком, наверняка в его красных заплаканных глаза появился бы огонек надежды. Но глазницы были пусты, и что чувствовал Дмитрий в этот момент, неизвестно. Я вкратце пересказал его печальную историю.
Аня сочувственно посмотрела на Дмитрия.
– Я поговорю с нашим главным, – произнесла она и без стука прошла в кабинет.
– Спасибо вам, Александр, и жене вашей! – благоговейно прошептал Дмитрий.
Через пять минут он был уже у главврача. На душе у меня стало спокойней.
Аня вышла, оставив их вдвоем.
– Эй, чего это ты мой свитер надел?  – сказала удивленно она.
–Что? – я густо покраснел и стянул его. – Вот почему он мне мал.
Анька засмеялась.
Я в ответ недовольно пробурчал про очки. Но в душе был радостен – бургерам быть.
Тем временем Дмитрий буквально выбежал из кабинета.
 «Свобода!» – торжественно выкрикнул скелет, и, подпрыгнув как можно выше, он приземлился и… рассыпался, превратившись в безмолвную груду костей. Белая тонкая бумажка осенним листком опустилась рядом. На ней четко виднелась жирная черная надпись «Справка».