Другой. Книга I. Разлом времени.

Глава II

В кабинете было душно, как бывает в конце сентября, когда осень уже вступает в свои права, но лето не хочет сдаваться, вцепляясь в землю мёртвой хваткой, выдавая последние проблески жары. Евгения Петровна стояла возле открытого окна и курила, стряхивая пепел на пыльные Жигули, припаркованные во дворе детского дома. Наверное, она думала об отдыхе от этой осточертевшей работы, об отпуске где-нибудь в Крыму. А лучше в Турции, среди приветливых местных жителей. Там она ещё не казалась себе старой, хотя седина уже начинала пробиваться меж непослушных кудрей, которые она каждое утро старательно выпрямляла - так она выглядела солидней. В общем, хоть куда-нибудь, лишь бы подальше от детей.
    Директор докурила и, стряхнув последнюю горстку пепла с тлеющей сигареты, легким щелчком отправила её планировать вниз. Проследив за ней быстрым взглядом, она подошла к столу. Звонка всё не было, хотя уже половина второго. Это странно и не по правилам. Раньше такого не случалось. Она машинально поправила стопку бумаг, которые, по-хорошему, давно надо было бы разгрести. Но из-за такой жары работать было совершенно невмоготу. Вентилятор старался на полную мощность, разгребая раскалённый воздух лопастями, но, судя по всему, он пока проигрывал в этой неравной битве.
    Резкая телефонная трель заставила директора непроизвольно вздрогнуть. Худая рука, испещрённая мелкими венками, схватила трубку.
- Да. Да, здравствуйте. Я уже боялась, что Вы не позвоните, - второй рукой Евгения Петровна выстукивала какую-то трель на столешницу, - Нет. Ну что Вы, конечно, нет. Я ждала.
    Она схватила первый попавшийся листок, взяла ручку, внимательно прислушиваясь к голосу в трубке.
- Да, пишу, пишу. Диктуйте. Ага, так... - ручка шустро забегала по белому листу, выводя имена и фамилии, - Погодите. Вы уверены? Нет-нет, ничего такого, просто раньше...кхм...раньше Вы ей не интересовались. Ой, ну перестаньте.
    Женщина позволила себе слегка улыбнуться, лишь краешками губ, после чего подвела на листочке общую черту под написанным.
- Да, всё записала. В этот раз Вы...интересно. Всё по старой цене, для Вас без изменений, - она немного провернулась на своём кожаном кресле. Её настроение улучшалось, - можете приехать... Ну, скажем, завтра. После обеда. Да, забирайте. Что? Да какие проблемы, господи-боже. До завтра.
    Она небрежно кинула трубку на телефон и устало откинулась в кресле. День начинался хорошо.

***

- Привет. Кто ты?..

    Этот голос вывел Ярослава из оцепенения. Он прозвучал совсем рядом, близко-близко, но мальчик был уверен, что в карцере он один. Ярослав снова создал огонёк, вложил побольше сил, так, что свет от него озарил сразу всю комнату, не оставив ни одного тёмного угла. Яр успел заметить убежавшую в невидимую нору мышь, пару тараканов в углу, но никого больше не было. Человек в комнате был один. Он.

- Не бойся, - голос донёсся снова, - Я за стеной. Подойди поближе.

    Ярослав подошёл. Он уже понимал, что этот голос, а точнее - его обладатель или обладательница, не желают ему зла. Но он слишком не привык к добру.
- Ну вот, - голос прозвенел, как хрусталь. Совсем рядом. - Теперь мы можем общаться. Наконец-то.
- Кто ты? - сипло спросил Ярослав. Он был уверен, что за стеной девушка. И её голос, даже приглушённый каменной кладкой, был прекрасен.
- Эй, я первая спросила вообще-то, - притворно обиделась она.
- Яр... Ярослав, - сказал он. И зачем-то прибавил, - я из дет.дома.
- Глупый, но а откуда ещё, - девочка звонко рассмеялась, - Я Ангелина. И я бы пожала тебе руку, но... сам понимаешь.

    Ярослав готов был поклясться, что Девочка-За-Стеной, Ангелина сейчас улыбнулась. А ещё он готов был поклясться, что хочет слушать этот голос вечно.

- Ангелина, - он покатал это имя на языке, словно аккуратно пробуя на ощупь, - Сколько ты здесь?
- Не помню, - просто ответила узница, - Правда, не помню. Я перестала считать где-то после года. Когда у меня сточился камешек, я им заметки делала.
- Больше года?! - Ярослав был поражён. Он, конечно, слышал, что провинившихся детдомовцев держали здесь долго, но даже самое долгое долго в его понятии не могло и приблизиться к такой цифре.
- Ну да. Евгения Петровна меня...не очень любит, - в её уже привычном весёлом голосе просквозила грусть.
- А за что? - Ярославу казалось, что говорить с ней он может часами, - Ты что, кого-то убила?
- Нет, ты что, - Ангелина возмутилась, - Но если я скажу, ты мне всё равно не поверишь.

    Ярослав молчал. Он уже понимал, что она не выдержит. Слишком долгая тишина в качестве собеседника не идёт на пользу никому.

- Я волшебница, - доверительным шёпотом ответила девочка.
    Ярослав не мог не засмеяться. Он очень хотел, но смех распирал его и рвался наружу. И он смеялся во весь голос, эхо отражалось от стенок карцера. Казалось, весь дет.дом слышал его смех.
- О боже... прости, - выдавил Яр, когда наконец смог отдышаться и сказать хоть что-то.
- Ну вот, - удовлетворённо отозвалась девочка, - Я же говорила. Не поверишь.
- Да как я могу не поверить! - воскликнул он, - Как, если я сам такой же.
    В этот момент, казалось, не было никого счастливее на этой земле, чем мальчик и девочка, сидящие в карцере в старом детском доме на окраине города. У них была общая тайна. Они оба были особенными.

***

- Я вот так ещё могу, - сказала Ангелина, и спустя мновение Яр услышал красивую мелодию из-за стены, будто там был целый хор, но дело было в другом. Просто у девочки была потрясающе красивая магия.