Двойник для шута

ГЛАВА 3

ГЛАВА 3

 

Арианна проснулась около восьми утра и сладко потянулась. Несмотря на обилие впечатлений вчерашнего дня и на то, что спать она легла далеко за полночь, принцесса чувствовала себя свежей и отдохнувшей. К тому же она находилась в состоянии приятного возбуждения, прежде ей незнакомого. Будущее рисовалось самыми светлыми красками, а тайны императорского двора казались теперь не страшными, но захватывающе интересными.

Ее опочивальня, еще вчера видевшаяся тесной золотой клеткой, в которой ей предстояло провести чуть ли не всю оставшуюся жизнь, сегодня была оценена по достоинству: ее недаром заново отделывали и обставляли к приезду ее высочества. Действительно небольшое помещение, находящееся в конце длинной анфилады комнат, отведенных принцессе и ее ближайшим фрейлинам, было убрано в светлых, пастельных тонах. Толстые ковры — бежевые с бледно–голубыми розами — устилали весь пол; султан из бежевых, розовых, белых и голубых перьев украшал небесно–голубой шелковый балдахин над кроватью. Повсюду стояли высокие вазы из оникса, опала и молочно–белого агата с восхитительными цветами. Шелковые шпалеры были затканы серебристыми пчелами, бледно–голубые занавеси в розовых цветах мерно колыхались под дуновением нежного теплого ветра. Все вещи радовали глаз и успокаивали мятущуюся душу. Внимание принцессы привлекло зеркало в раме из розового дерева и маленький столик перед ним, уставленный крохотными, изящными безделушками, коробочками, шкатулками и флаконами изысканной и благородной формы.

Арианну немного лихорадило, ей казалось, что кровь бежит по жилам как–то быстрее, даже пузырится, как кипящая вода в гейзере, каких было много на ее родине.

Первым делом ей пришло в голову поинтересоваться своей внешностью. Это тоже стало новостью: воспитанная в суровых традициях предков, знающая о том, что она предназначена Ортону с первых же лет своей жизни, принцесса никогда не задумывалась над тем, хороша ли она собой. Прежде это не имело никакого значения. К тому же девушка чуть ли не всерьез полагала себя дурнушкой: тому сильно способствовало ее первое неудачное чувство, закончившееся разочарованием. Но вчерашний разговор с императором, его доброта и искреннее восхищение ею, а также несомненная внешняя привлекательность заставили Арианну всерьез поволноваться. Она уже думала, что слезы и усталость после долгого пути безнадежно ее изуродовали и состарили, что она не произвела на Ортона выгодного впечатления. Поэтому девушка резво соскочила с постели и встала перед огромным зеркалом, в котором она отражалась во весь рост.

Из серебристой глади глянула на нее совершенно незнакомая, очаровательная особа — немного, правда, заспанная и встрепанная, но невероятно привлекательная. Принцесса была истинной северянкой: с волосами того изысканного светлого оттенка, который принято называть льняным, безупречным овалом лица и изысканной формой точеного, с тонкими, маленькими ноздрями носа. Глаза казались осколками серого северного неба, брови были густыми и изогнутыми, а ресницы — длинными и пушистыми. Могла Арианна гордиться и своей белой, атласной кожей, и совершенным сложением. На пухлых розовых губах играла мечтательная улыбка.

— Что ж, — сказала принцесса, вдоволь налюбовавшись своим отражением, — я очень даже мила, и будет вполне естественно и прилично позвать служанок и принарядиться к утреннему выходу.

И она нетерпеливо дернула шелковый шнур с привязанной к нему гроздью маленьких золотых звоночков. Через несколько минут на пороге бесшумно возникли две фрейлины и три служанки, приехавшие вслед за своей госпожой из Лотэра.

— Распакуйте мои сундуки и принесите мне побольше нарядов: я хочу выбрать лучший, — приказала Арианна.

Уезжая из дому, расставаясь с матерью и старой няней, она горько рыдала. Поглощенная собственным горем и скорбью разлуки, принцесса понятия не имела о том, какое приданое дал ей отец, что находится в бесчисленных сундуках, ларцах, шкатулках и плетеных коробах. Ее это не интересовало. Теперь же она вспомнила о некоторых вещах, которые ей явно потребуются сию минуту, и заволновалась, додумались ли служанки захватить их с собой.

Через двадцать минут ее опочивальня могла с успехом конкурировать с любой городской ярмаркой по яркости и количеству разбросанных в живописном беспорядке вещей, по бестолковости ведущихся тут разговоров и по тому, как разбегались глаза у всех присутствующих.

— Я надену это… Нет, вот это, — то и дело восклицала принцесса, крутясь перед зеркалом. — Уложи мне волосы, нет, распусти… Ну, не знаю…

Фрейлины улыбались и переглядывались: в отличие от своей госпожи они неоднократно влюблялись сами и были любимы, а потому прекрасно знали, что является причиной внезапной страсти к нарядам и влечения к столичной моде. Арианна еще сама не понимала, что творится с ней, а ее служанки уже шептались между собой о том, что, кажется, брак вовсе не династический и о принуждении и долге говорить не приходится.

Когда принцесса наконец нарядилась, даже женщины, которые, как известно, скупы на похвалы соперницам любого ранга, тихо вздохнули от восхищения. Арианна превзошла сама себя.

Длинные густые волосы были собраны надо лбом в замысловатую прическу, но зато свободно спускались по спине до самых подколенок, в этом светлом водопаде то и дело мелькали слезинки жемчужин и небольших бриллиантов. Принцессе чрезвычайно шло парадное пышное платье с жемчужным лифом и тремя юбками — жемчужной, жемчужно–голубой и голубовато–серой; крой его нельзя было назвать чересчур скромным: хотя пышные рукава полностью закрывали тонкие руки, зато плечи были кокетливо обнажены. Крохотные башмачки, расшитые жемчугом и опалами, ловко сидели на ее изящных ножках. Но перемерив целую груду ожерелий, браслетов и серег, Арианна решила отказаться от них и не прогадала — ибо варварская пышность считалась в Великом Роане признаком отсутствия всякого вкуса. Не зная об этом наверняка, но руководствуясь интуицией, принцесса с честью вышла из трудного положения.



#19599 в Фэнтези

В тексте есть: драконы, магия

Отредактировано: 08.04.2016