Двойник для шута

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ

— Бабушка! Бабушка! Расскажи сказку…

— Спи, сорванец. Вот придет мать, нажалуюсь ей на тебя.

— Бабушка! Сказку!

— Спи, говорю.

— Не буду… не буду, пока не расскажешь!

Звонкий детский голосок может запросто перебудить всю округу, и пожилая дама наконец сдается. Кажется, все сказки внук знает наизусть, но поди перепутай или пропусти хоть одно слово: он потребует начинать заново. Все дети, по существу, настоящие мучители, а родители, если вовремя не опомнятся, останутся жертвами на всю жизнь.

— Бабушка! Сказку–у–у–у… — Внук хныкал от того, что бабушка обстоятельно излагала свою жизненную позицию рыжему одноглазому господину, который пребывал в глубоком трауре.

В трауре по императрице ходили почти все жители Великого Роана, и дама с внуком тоже была одета в черное. Однако жизнь продолжалась, и внук–сорванец отказывался спать в душном доме, а погода нынче ночью менялась то и дело — то душно, то холодно и тучи. Сейчас вот опять жара, и ребенок запросился на улицу. Около особнячка разбит уютный садик, отчего бы и нет, но малыш не хочет спать, а требует сказки — что поделаешь?

— Охо–хо–хо, — вздохнула дама, усаживаясь возле плетеной детской кроватки. — Слушай, горюшко мое, и не голоси на всю столицу, а то я рассержусь.

— Вы позволите мне узнать, о чем будет сказка? — внезапно спросил Сивард, повинуясь безотчетному порыву.

— О драконах конечно, — ответила дама любезно. — О чем же еще согласится слушать молодой человек пяти лет от роду? О драконах и рыцарях…

— Вы не будете возражать, если немолодой человек раз в десять старше тоже послушает, стоя вот здесь, под деревом?

Дама удивленно разглядывала своего собеседника. В сущности, хоть он об этом и не подозревал, она знала его очень давно. Ее особняк находился как раз напротив здания Тайной службы империи, по другую сторону площади Цветов. Очень красивое место, между прочим. И дама вот уж лет восемь, а то и десять подряд наблюдала, как по утрам карета привозит рыжего одноглазого господина в немыслимых одеждах огненных или красных цветов и он печально бредет к центральному входу, досыпая на ходу.

Сиварда Ру знала вся столица. Конечно, в черной одежде, да еще ночью, он сам на себя не похож — и у нее глаза уже не те, что в молодости, а все же признала.

Зачем самому господину Сиварду слушать какие–то детские сказки? Кто его знает?

Но ей его внимание было очень приятно, и поэтому, как благовоспитанная и любезная хозяйка, она только вежливо раскланялась с ним, выражая согласие.

— Бабушка! Сказку!

Джералдин отыскал своего начальника совершенно случайно. На самом деле он бы в жизни не догадался, что маркиз может стоять столбом у ограды чужого сада и слушать сказки, которыми чья–то бабушка увещевала непокорное дитя.

— Маркиз! — окликнул он одноглазого. — Маркиз! Что вы тут делаете?

— Я?! Джералдин, как ты меня отыскал?

— Интуиция, конечно.

— Я просто слушаю вот эту милую даму. Погоди, скоро закончится сказка, и мы пойдем куда–нибудь. Надо же и мне сегодня ночью поспать.

Секретарь посмотрел на осунувшееся лицо одноглазого, на запавшие щеки и ссутулившуюся спину и решил, что все свои соображения по поводу его отсутствия и ночного шатания без охраны и сопровождающих изложит Сиварду потом, когда тот отдохнет как следует. А поскольку делать было нечего, то он прислушался к словам, которыми дама завершала свое повествование.

— …И тогда король драконов, великий Аластер, повел свои войска обратно, в Гравелот, который, как известно, был вотчиной этих волшебных существ.

В том сражении пали многие драконы, и в их числе — брат благородного и могучего дракона Теобальда. И Теобальд настиг рыцаря–убийцу и поверг его. И молвили ему: прокляни душу этого человека, обреки ее на вечные мучения (ведь драконы могут благословлять и проклинать, и Господь на небесах прислушивается к их словам).

И отвечал Теобальд:

"Может, не каждый человек заслуживает прощения, зато его достойна каждая душа. Пускай идет с миром и найдет свой свет и покой".

И гордился своим подданным великий король–дракон Аластер…

Дама умолкла и перевела дух. В саду царила тишина: внук наконец уснул, убаюканный ее голосом.

— Пойдемте, маркиз, — сказал Джералдин, дождавшись конца сказки. — Пойдемте–ка отдыхать. Кстати, никогда не задумывался, что драконы жили в Гравелоте. Интересно, нашего Аластера назвали в честь их короля? Узнайте у него как–нибудь.

Сивард со странной улыбкой оглядел своего секретаря и произнес:

— В честь короля драконов, говоришь? Да нет, не думаю…

* * *

Большой Ночной Совет должен был начаться с минуты на минуту. Все его члены уже собрались в темном зале и ожидали только императора.

Он шагал длинным коридором, стены которого представляли собой страницы из книги законов Брагана. Буквы величиной в ладонь были высечены на белом мраморе и покрыты черной эмалью. Всякий раз, когда император спускался в этот потайной ход и шел по направлению к залу Совета, текст древнего закона сам собой отпечатывался у него в памяти. Так, как и было задумано. Император знал эту книгу наизусть. "Не используй свою великую силу во зло". "Не пожалей себя, но пожалей других". "Пусть никто под солнцем Лунггара никогда не будет расплачиваться за ошибки или преступления тех, в чьих жилах течет кровь Агилольфингов". "Помни о сожженной и погибшей земле Бангалора и скорби о ней…"