Элемента.L

Глава 17. Несостоявшаяся встреча

Когда на следующее утро Дэн проснулся, то первое, о чём он подумал, была девушка с поезда. Что-то он так подустал за эти дни от чужих проблем! Шейн с его поисками бессмертия и бирюзовой чумой, Арсений с его Изабеллой и прочими заморочками. Конечно, за них он тоже переживал, но у него есть и свои дела.

Позавтракав в одиночестве и оценив оставшиеся с прошлого снегопада сугробы, в гараже он взял джип. И, прыгая по ледяным кочкам на плохо почищенных дорогах, ни разу не пожалел об этом. Он поставил машину прямо напротив подъезда. Несмотря на то, что в доме был подземный гараж, а гостевая парковка перед домом при обычной экономии места для этих целей просто огромной, ему сильно повезло, что свободное место вообще нашлось и к тому же так удачно.

Наверно, для выходного дня было ещё слишком рано. Людей почти не было. Он только сейчас догадался посмотреть на часы. Не было даже восьми утра! Он на что-то надеялся? Был ли у него план? Знал ли он, что делать? Тройное «нет». Но он заглушил двигатель, сидел в машине и тупо смотрел на её подъезд.

В прошлый раз тоже было раннее утро. Он сел за ней в автобус на привокзальной площади. В холодном автобусе, сидя на краешке пустого сиденья, она была похожа на нахохлившегося воробья. Он не знал, о чём она думала, но она улыбалась. На ней были высокие коричневые сапоги, точнее, рыжие, а может, это цвет какой-нибудь дижонской горчицы или гнилой дыни. (Арсений бы его обязательно поправил). И шарф, который он ей принес, тоже с этим рыжим и ещё какими-то цветными пятнами. Синяя куртка и простая вязаная синяя шапка. Какого цвета были у неё глаза, Дэн не помнил, да он их толком и не видел. Наверно, ей было холодно, она все время опускала лицо в этот мягкий шарф и смешно морщилась. И ему вдруг нестерпимо захотелось вновь её увидеть. Он даже взялся за ручку, чтобы открыть дверь и выйти. Он решил, что сейчас просто выйдет, поднимется и позвонит в её дверь. А там будь что будет! Но вдруг представил, что дверь откроет какой-нибудь хлыщ в помятых семейных трусах с небритым лицом, и передумал. И ему совсем не понравилось, что рядом с ней мог находиться какой-то хлыщ.

Машина остывала, и от его дыхания стало запотевать стекло, пришлось её снова завести. Прошло минут десять с того момента, когда он твердо намерился провести возле этого подъезда хоть весь день, чтобы увидеть девушку, а это тупое бездействие уже стало его доставать. Как только эти шпионы сутками ведут слежку из машин? Видимо, шпион из него был не очень, даже вышедшая из подъезда на прогулку с собакой бабулька презрительно смерила взглядом его машину. Уже сколько работал Дэн с этими бабками, а так и не научился их понимать. Вот что не так? Машина слишком чистая? Или слишком дорогая? Или что работает? А может, он занял место какого-нибудь её соседа Пупкина с седьмого этажа. А может, у неё просто такая привычка всегда ходить с таким лицом, словно у неё под носом говном намазано? А полезь сейчас к ней в голову — там какие-нибудь пироги в духовке, которые она поставила печься да пошла быстренько выгулять собаку. «А вот возьму сейчас и проверю!» Он инспирировался и вышел из машины. Наверно, бабка подумала, что открывали дверь, чтобы что-нибудь выкинуть. Она не поленилась, подошла и подозрительно посмотрела на асфальт у машины. Дэн уже почти видел её память, похожую на темный наглухо заколоченный сарай, когда с другой стороны к подъезду неожиданно быстро начало двигалось что-то светлое чистое и в рыжих сапогах. Думать было некогда! Ну, здравствуй, светлая комната с гостеприимно открытыми дверями!

Ева устала и была очень расстроена. Дэн не понимал, чем она расстроена, он просто знал, чувствовал это сейчас, находясь в её памяти. Другие асы ошибочно думали, что мемо, попадая в память человека, попадают в голову и куда-то в мозг, а потому читают мысли человека и всё такое. Но это было совсем не так. То, что человек делает, думает и видит сейчас, мемо, находясь в его памяти, не знает. Но мемо слышит, что происходит, и понимает, что чувствует этот человек. Память, она словно существует вне нас, в том измерении, по которому перемещаются мемо, но у каждого она как свой отдельный мир. Мемо видели её как помещение, в которое они могли зайти. И этот «дом памяти» каждого человека был уникален. И, набравшись немного опыта, Дэн с первого взгляда, попав в этот «дом», мог многое сказать о его владельце. Люди то, что они помнят. Злые помнят зло, обидчивые — обиды. Каждое событие, отложившееся в памяти, обязательно окрашено эмоциями этого воспоминания. И Дэн не раз встречался с людьми, которые помнят сплошь раздражение, ссоры, неприятные ситуации, некрасивые детали и откровенно неприличные вещи. Такая память — это были покосившиеся дома, где, как говорили даже люди, у их владельцев или крышу сорвало, или чердак снесло. Оттого что он постоянно работал с пожилыми людьми с их захламленными старыми сараями, ему совершенно удивительно было видеть, как, оказывается, бывает всё чисто, ново и аккуратно. В этой белой комнате, наполненной светом, казалось, все двери были стеклянными. И там было уютно, и, Дэн видел такое впервые, стояли книжные полки и вещи, аккуратно расставленные по местам. Когда Дэн был здесь первый раз, то просто, не задерживаясь, вышел в распахнутые настежь двери, но сейчас он достаточно осмотрелся. И ему здесь нравилось. Если бы она не была так грустна. Он услышал, как ударяясь о металлическую мойку, в кухне зашумела вода. Нужно было выйти и зафиксироваться, если такая возможность есть. Он вышел и, увидев её квартиру, очень удивился тому, насколько она была похожа на комнату её памяти. Судя по всему, никакого хлыща с небритой мордой не наблюдалось. Только её вещи, аккуратно расставленные и разложенные по местам. Девушка налила чайник и ушла в ванную. В душе зашумела вода. Дэн убедился, что один. Всё же из того невидимому человеческому глазу измерения реальный мир всё равно искажался. Став видимым, Дэн сел на её диван. Панорамные окна, свет, свежесть и чистота и запах выпечки. Да, полка с книгами. Он встал, поводил пальцем по корешкам. Одну книгу вытащил. Стендаль. Сильно! Девушка не пела, пока принимала душ, но вода ещё лилась, поэтому он не спеша обогнул стеллаж. Кровать. Заправлена. А в кухне что? Те самые, пахнущие на всю квартиру, булочки? Он поторопился в кухню, нечаянно наткнулся на комод, и стоящая на нем статуэтка чуть не упала. Она стала качаться, но он успел её остановить. Давид. Микеланджело. Хоть и в сильно уменьшенном виде, но во всей своей красе.



Отредактировано: 25.03.2022