Элемента.N

Глава 8. Предложение и признание

Как удивительно быстро бежит время, которое принадлежит лично тебе. Не работе, не делам, какими бы они не были – домашне-хозяйственными или общественно – полезными, а исключительно тому чем ты действительно хочешь заниматься. И пусть это будет прогулка по парку или просмотр сериала, чтение книги или просто дневной сон – это время всегда летит быстрее, чем то, которое наполнено каким-то важным или полезным содержимым. И эта неделя на больничном, которая была у Евы, пролетела незаметно как сон. Красивый, приятный, волшебный, но такой короткий сон. Она началась с приятного сюрприза, когда Ева узнала, что Дэн не просто отпросился на два дня – он взял неделю, которую собирался целиком и полностью посвятить ей, чтобы она не только ни о чём не беспокоилась, но и могла действительно полноценно отдохнуть и восстановиться, и закончилась так внезапно, словно её и не было. Дэн ревностно оберегал, её сон, её здоровье и её душевное спокойствие всю неделю, не разрешая ни думать, ни беспокоиться, ни переживать и запрещая что бы то ни было делать. Он заботился обо всём – о еде, о чистой одежде, о свежем воздухе, о положительных эмоциях и исключал всё, что могло её расстроить, потревожить или огорчить. Ева понятия не имела как ему это удалось, она могла бы поклясться, что он просто остановил время, но стрелка на её настенных часах ни на секунду не замедлила свой бег, и эта неделя пролетела. Если бы за эту неделю что-то и изменилось, Ева бы этого не узнала, но самое поразительное, что ничего и не изменилось. Мир не рухнул, словно Дэн и с ним договорился не тревожить его девушку до полного выздоровления. И пусть на её плече всё ещё красовался этот жуткий болезненный шрам, она чувствовала себя отдохнувшей, здоровой, сильной и самое главное, счастливой.

Но эта неделя прошла, и завтра своей неумолимой неизбежностью надвигалось на них, и даже Дэн не мог уже его остановить.

            - Скажу тебе честно, - сказала Ева, лёжа на твёрдом голом плече Дэна, - у меня такое ощущение, что мне приснился очень длинный и странный сон, в котором в меня стреляли, а потом я оказалась дочерью Бога, и должна выполнить какую-то миссию, чтобы спасти вымирающую цивилизацию, но завтра утром я проснусь и просто как обычно пойду на работу, потому что никто не обращает внимание на сны, какими бы реальными они не казались.

            - А ведь завтра и правда, на работу, - удивился Дэн.

           - Да, и все эти Олимпийские Боги, вымирающие народы и сверхчеловеческие способности покажутся мне глупой сказкой по сравнению с кипой бумаг на моем рабочем столе, которую мне завтра придется разбирать.

            - Ты можешь не ходить на работу, - оживился Дэн и голова Евы запрыгала на его мускулах, как мячик, когда он стал класть руку под голову. – Правда, зачем тебе эта работа?

Ева изогнулась, чтобы посмотреть в его бесстыжие глаза.

            - Наверно затем, что мне не платят ежемесячно несколько тысяч евро только за то, что я алисанг.  И у мамы на шее я хоть и могу сидеть, но в моем возрасте это как-то уже неприлично. И мне надо на что-то жить, а для этого надо работать. Так уж заведено у нас у человеков – мы зарабатываем деньги честным трудом.

            - Я обещаю, ты не будешь ни в чём нуждаться, - сказал Дэн серьезно.

            - О, нет! – сказала Ева твердо, - Твоей содержанкой я быть не согласна.

            - А женой? – спросил он и ни один мускул не дрогнул в его теле на этот раз, хотя Ева прижималась к значительной площади его тела.

Она промолчала, сомневаясь, правильно ли его поняла.

            - Моей женой ты быть согласна? – повторил он.

Она снова развернулась, чтобы убедиться не смеется ли он.

            - Это что было? Предложение? – спросила она строго.

            - Прости, что так неромантично, - поднялся он на локте и внимательно посмотрел ей в глаза, - Но, да, это было предложение. А еще я люблю тебя!

И он сделал небольшую паузу, во время которой она не ответила, но не сводила с него глаз.

            - И это было признание, - добавил он.

            - Признание и предложение? – уточнила она, всё еще не веря своим ушам.

            - Да, только наоборот, - сказал он и притянул её к себе и сказал в самое ухо шепотом:

            - Я люблю тебя Ева Аполлоновна Гиперборейская и хочу, чтобы ты стала моей женой.

            Она думала, что сердце её должно отправиться вскачь и в припляску выскочить из груди, но оно билось ровно и кажется даже медленнее обычного. Даже в такой момент он умудрялся шутить, хотя она понимала, что говорит он вполне серьезно. Она подтянулась поближе к его уху и ответила тоже шепотом.