Элемента.N

Глава 22. Пятый день без Дэна

После ухода Феликса, Еве стало лучше. Возможно, помогло само его присутствие, возможно, то, что он настоял на спасении её бренного тела. Эмму она уложила спать, всё же сил у неё осталось совсем мало, и своих собственных и Евиных, и включила телефон.

Последний раз она разговаривала по нему с Софией. Конечно, Ева ей не грубила, просто вежливо отказалась от денег. София, единственная проявившая о ней заботу, ничем не заслужила такого отношения. Естественно, деньги просил её перечислить Дэн. Ну, почему, когда любовь заканчиваются на первый план всегда выходят деньги? Он помнил, что обещал о ней заботиться. А то, что предложение сделал, интересно, забыл? И про то, что она содержанкой быть у него не хотела тоже? Ева так разозлилась после этого звонка, что швырнула телефон об стену. Он рассыпался на запчасти, но, в общем, уцелел.

 Эмма не была свидетелем её истерики. Эмму она пошла вызволять после этого, чтобы чем-то себя занять. И если бы не Эмма, ей было бы совсем худо. Но, Эмма мужественно её поддерживала, успокаивала и просто с ней всё время говорила. Иногда о себе, но чаще о Еве. Эмма, будущее которой было неопределённо, а прошлое так печально, именно Эмма находила нужные слова, чтобы поддерживать Еву.

 Она уговаривала её вернуться в своё тело хотя бы выпить воды, но Ева была непреклонна. Ей так нравилось без него. Не только то, что без него не так больно, но и то, что можно не есть, не мыться, не спать и чувствовать себя всегда одинаково. Честно говоря, она надеялась, что и выглядела одинаково, если бы Феликс не открыл ей глаза.

И вот телефон включен. Конечно, Дэн звонил. Дэн звонил больше всех. На что он надеялся? Что она его простит? А как? И где найти силы, если каждый раз, когда он будет к ней притрагиваться она будет думать, что также он обнимал другую. Ева невольно брезгливо дёрнулась. Нет, она лучше потратит эти силы на то, чтобы его забыть. Главное, с ним не встречаться, и не возвращаться в своё тело. Это тело точно не выдержит, оно помнит слишком много – его руки, его губы, его горячее дыхание, его улыбку. Стоп! Нельзя об этом думать! Главное, с ним не встречаться в своём теле и тогда она справится.

Она пролистала журнал звонков. Звонил Арсений, звонила Изабелла, звонила София. СМС были только от Арсения: «Ева, не могу до тебя дозвониться. У тебя всё нормально? Изабеллу выписывают в субботу из больницы, ждём тебя вечером в замке Гард». Ага, как же! Чтобы снова увидеть Его как Париж, и потом точно умереть? Ни за что!

И вторая СМС, следом, через несколько минут: «Дэна не будет». Наверно, Дэн отказался в её пользу. Она бы не удивилась, что это был Дэн, благородный и великодушный Дэн. И где-то в груди, в которой не было сердца, что-то мучительно сжалось от боли — его не будет. Уже никогда не будет.

Оказывается, привидения умеют переодеваться! Осматривая себя в мятой пижаме, она с прискорбием поняла, что опрометчиво выскочила из своего тела именно так, и теперь ей вечность придётся носить эту пижаму, а не голубое нарядное платье, в котором похоронили, например, Эмму. Но Эмма посмеялась над ней и сказала, что она всего лишь в другом измерении, оно пропускает вещи и Ева умудрилась стащить из шкафа джинсы и свитер. Ну, что? Жизнь налаживается!

Краситься так и быть не стала — она не отражалась в зеркале и Эмма её больше не видела, поэтому не могла помочь. Надежда была на Изабеллу. Но оказавшись в замке Гард, и слёзно наобминавшись с подругой, поняла, что ни к чему всё это. Ни к чему.

Пока не было Арсения, они говорили обо всём, даже о Дэне. Изабелла поделилась, что бабушка поправляется, её выпишут через неделю, и они помирились. Изабелла чувствовала себя очень виноватой перед ней, но и бабушка решила, что тоже была не права. В конце концов, у них никого не было кроме друг друга, и они не могли не помириться.

Изабелла сказала, что Дэн ушёл работать в то самое секретное подразделение, что занималось спасением людей, чем очень всех удивил, поэтому он не смог приехать сегодня, поэтому его не было в зоне любого доступа три предыдущих дня. Он проходит обучение, и это отнимает у него и все силы, и всё время.

Ева понимала, она избавилась от своего тела, а он с головой ушёл в новую работу – так они оба глушили свою боль. И честно призналась во всём Белке. Белка её не осуждала, и его не осуждала. Это ужасно, что они расстались, но она была уверена, что во всём виновата Виктория. Ева тоже так когда-то думала, но не долго. Не было смысла искать виноватых — дело сделано, ребёнок растёт. Ева хотела пошутить, что надеется, Вики не откусит ему голову, когда он родится. Но пошутить не получилось. Вышло мрачно и жестоко — она больше не умела смеяться.

Когда пришёл Арсений, они стали говорить обо всём, кроме Дэна. Об Эмме, о Неразлучниках. Обо всём, чего Ева за эти дни добилась сама. И о Феликсе.

— Я знаю, почему бабка упомянула меня, рассказывая о Неразлучниках, — сказал Арсений убеждённо, — теперь я точно знаю, как погибла моя мать.

— Как? – одновременно и спросила, и удивилась Изабелла.

— Её убил Франкин. С помощью Неразлучников. Раз Эмма сказала, они всегда были у него. От Эммы это узнала и бабка.

— Не обязательно от Эммы. Ты забыл, что бабка проработала у него не один год. Возможно, она слышала это от него самого, — возразила Ева. — Эмма не разрешила их проверять даже на самом Франкине. Уж будь уверен, если бы она знала, что с их помощью он уже кого-то убил, она бы не отзывалась о нём так… — Ева не знала, какое слово будет правильным. — Благоговейно? Восторженно?