Карамель

События шестого дня

Первая таблетка. Вторая. Третья. Четвёртая. Сегодня их четыре. Всегда четыре. Или однажды я открыла пять блистеров подряд? Запиваю таблетки и смотрю на себя в отражении. Вода странно пахнет. Она всегда странно пахнет или сегодня особенно? Она сладкая, точно.

Стук.

Скрип.

Двери открываются – без предупреждения. Либо служащая вновь позабыла, как ей следует себя вести (что маловероятно), либо она пожаловала с сообщением от родителей. Срочным сообщением.

– Мисс Голдман, – говорит служащая, – ваш отец настаивает на прочтении последних публикаций в Вестнике.

Препираюсь:

– Я не читаю Вестник. Жалкие сплетни, собранные по крупицам со всего Нового Мира.

– Он настаивает, мисс Голдман.

Служащая кивает. Лицо у неё спокойное, безучастное, вот только плечи напряжены, и сама вся скована; тело выдаёт неладное.

– Что случилось, Миринда? – спрашиваю я.

– Сенсор заряжен, мисс Голдман, – продолжает женщина, – но вы можете использовать сенсор в кабинете отца.

– Тоже его рекомендация?

– Да, мисс Голдман.

Твою мать.

В спешке покидаю ванную и бегу в отцовский кабинет.

Твою мать!

Что случилось?

Что могло случиться?

Что могло случиться за одно утро?

Над столом пляшут изображения конвертов. Почта отца. Смахиваю рукой по встроенной в стол клавиатуре и открываю Вестник. Последняя публикация – «Интервью не быть!». Читаю под своей фотографией, сделанной в Академии, абзац: «Интервью с Карамель Голдман – девочкой-примером для всего Нового Мира и в особенности для подростков, обучающихся в Академии – отменено! Оно должно было состояться на следующей неделе и транслироваться по утренним Новостям, однако команда журналистов обеспокоена здоровьем золотой наследницы и не желает подставлять под удар собственную репутацию. Кажется, образ Карамель Голдман всё это время был лживым. Она больна?» Какой дешёвый язык, какая дешёвая подача, какая дешёвая новость! Что за дрянь пишут в Вестнике? Никогда он мне не нравился, никогда!

Перелистываю статью. Следующая публикация с заголовком «Золотая наследница не в себе». Фотографии со вчерашнего дня – в машине, когда янтарные глазки довели до слёз напоминанием о Бесе…Вот только лицо Каина на всех кадрах искусно сокрыто – то зеркалом дальнего вида, то несущимся рядом автомобилем, то падающей тенью. Чёртов сукин сын, как ему повезло!

Следующая статья. «Семья Голдман не доглядела за старшей дочерью! Разврат и скандал!». Несколько фотографий – приближаю их: Ромео держит меня за плечи, прижимая к стене. Но лица Ромео не видно, лишь затылок. Да чтоб тебя…да чтоб тебя! Камеры в лифте всё время работали? Сигнальная лампочка не горела, но камера записывала – и беседы, и происходящее. Да чтоб тебя!

Вот только всё было не так, как рассказывает Вестник. Новости перевёрнуты, вырваны из контекста…

В воздухе появляется изображение телефонной трубки. Входящий вызов из Палаты Социума. Очевидно. Клацаю по невидимой клавиатуре – принимаю звонок.

– Поздравляю, дочка, – говорит объявившийся в воздухе отец. – Тебя слили.

– Поздравляешь? – восклицаю я.

– Не забывай, что ты Голдман даже сейчас. Держи себя в руках.

От обиды приземляюсь в кресло. Смотрю на отца. Он закрылся в кабинете, поправляет волосы, протирает мокрый лоб. Волнуется? По глазам не скажешь…

Требую объяснений:

– Что значит «слили»?

– А как ещё назвать разом вываленную, нелестно демонстрирующую в обществе, информацию по кому-либо? – отвечает отец. – Или ты думаешь, все истинно без грехов и идеальны? Да, я пытался привить тебе эту мысль, но не ожидал, что получится…

Вот так известия…

– А люди – идеального Нового Мира – отличительны, – продолжает отец. – Они виртуозно скрывают свои ошибки, а кто не скрывает – отправляется в Картель или Острог. Но для начала – на первую страницу Вестника. Просто скажи: кому ты перешла дорогу? С кем познакомилась? Кто мог это сделать? Кто собрал данные со всех камер и выплюнул их Вестнику?

– Я не знаю, – отвечаю я. – Не знаю. Мы же Голдман! У нас наверняка множество недругов.

Мог ли Каин? Нет, у него даже машины своей нет, нет чипа, значит, нет права голоса и возможности официально обращаться с жалобами, он не зарегистрирован как гражданин Нового Мира – что уж говорить о доступе к камерам и выходу на Вестник.

Отец кивает:

– Потому я просил тебя быть осторожней. Хотела обниматься с Ромео –пригласила бы в дом и спрятала в комнате, почему я должен учить тебя элементарным вещам? Где изворотливый ум Голдман?

– Прости?

Он серьёзно?

Он же несерьёзно…

– Карамель, ты ещё не поняла? Делай всё, что ты захочешь, но так, чтобы никто не видел. Либо обыгрывай. Либо готовься к последствиям.

Не даёт переварить мысль. Велит открыть почту и прочитать последнее из отправленных ему писем. Смахиваю рукой Вестник и нажимаю на конверт.