Кинжал раздора

8 Кем на самом деле оказался Бартоломью

Барт вернулся, довольный обменом. Женевьевы у вещей не было. Он удивленно оглянулся. Потоптался. Ему показалось, что по радио объявляют их рейс. Вот ее саквояж. Куда же она запропастилась? С ней что-то случилось? Вот и оставляй ее одну! Точно, их рейс! Барт отмахнулся от звуков радио, как от назойливой мухи, и побежал на улицу.

– Чика? Чика? – спросил он у чернокосой местной торговки, что разложила свой товар прямо на земле на фартуке недалеко от входа.

Как же в театре сказали, что Женни блондинка? Вспомнил!

– Рубио?

Женщина заулыбалась и показала ему на дверь аэровокзала. Барт поспешил внутрь и, к облегчению своему, увидел светлую головку Женевьевы на фоне темноволосой толпы.

– Женни! – заорал он.

– Барт! Как же ты меня напугал! – воскликнула она, бросаясь ему на шею.

– Кто кого еще испугал! – рассмеялся он, подхватил ее на руки и закружил в воздухе.

Он поставил ее на землю, но рук не разнял – вдруг она опять исчезнет.

По аэровокзалу шла та торговка, с улицы, и предлагала свой товар. Барт помахал ей рукой, она подскочила обрадованно. Барт сунул ей денег, не ожидая ничего взамен, но получил деревянную фигурку. Женщина что-то быстро говорила. Женни смутилась.

– Что она сказала? – поинтересовался Барт.

– Что это нам на счастье, – щеки у Женевьевы запылали. – Пожелала нам семейного счастья.

– А что? – захохотал Барт. – Пойдешь за меня?

– Да, – прошептала Женни.

Они озадаченно посмотрели друг на друга.

– Жена? – потянулся было он к ней, прислушался. – Женни? Наш рейс?

– Ой! Посадка заканчивается!

Они подхватили вещи и поторопились к стойке. Там уже шла регистрация следующего рейса. На них поворчали, но пропустили. Женни протянула свой билет, Барт быстро поставил самый тяжелый чемодан. Потом протянул свой билет и взялся за саквояж и второй чемодан. Служащий улыбнулся Женевьеве, не обратил внимания на первый чемодан и повернулся к Бартоломью.

– Что здесь? – поинтересовался.

– Вещи, – показал Барт на саквояж, потом на чемодан. – Вещи и зарисовки.

Служащий попросил открыть этот второй чемодан, бегло заглянул и махнул им, мол, проходите.

– Как хорошо опаздывать! – заметил Барт в самолете.

– Почему? – удивилась Женни.

– Потому что не посадят в хвост!

– Это нечестно! – возмутилась она.

– Что? – у него глаза на лоб полезли, но она, оказывается, говорила о своем.

– Ты опустил всю романтическую часть! Ухаживания! Признания в любви! – сказала с обидой. – Сразу сделал предложение.

Барт смеялся до слез.

– Я что-нибудь придумаю, – заверил он ее. – После карнавала.

– А как же американка? – спросила злорадно Женни.

– Какая? А! – вспомнил он свои планы. – Что делать. Придется Рафаэлю очаровывать американку. Ты умеешь сидеть на лошади?

– Не знаю, а что? – удивилась Женни.

– А то! Скажи, что лучше: отдать тебе на карнавал Кинжала или лошадь Рафа.

– У Рафаэля есть лошадь?

– Конечно. Очень смирная. Если не усидишь на Кинжале, то это лучший вариант. Рафаэль тогда поедет на Кинжале, если захочет поучаствовать. Он пробовал на нем, у него получается. И я рядом буду. Подстрахую. А я себе раздобуду коня.

У Бартоломью загорелись глаза от предвкушения карнавала. Он развивал планы дальше.

– Ты не переживай по поводу костюма. Я все достану.

– Я и не переживаю.

Он ее не слышал.

– Со всеми тебя познакомлю! Женни, послушай, зачем тебе ехать в Порт Пьер? Это будет пытка! Ты мне карнавал сорвешь. Поехали сразу в Меланьи! Всего несколько дней до карнавала осталось. Женни! Как же я без тебя? – взмолился он.

– Ах, как я теперь понимаю Амелию, – растаяла Женевьева от его горячности. – «Жена одного мужа».

– Кого? А! Из вашей легенды о кувшине молока. А я все недоумевал, кто ты. Всю дорогу. Чувствую, что часть моей Семьи, но не могу понять кто. А все очень просто. Моя жена.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись счастливо.

Как же все просто. Кроме одного. В самолете при посторонних совершенно неприлично поцеловаться. Оба вздохнули об одном и том же.

К концу перелета Бартоломью уговорил-таки Женевьеву ехать в Меланьи. Женни стало жалко расставаться с Бартом на эти несколько дней. Конечно, она только время потеряет на переезды. Лучше ей сразу отправиться к Маленьким.

У нее почти не дрожала рука, когда она давала телеграмму домой. Барт улыбнулся ей подбадривающе, и Женни отбросила последние сомнения.

Она все объяснит родителям. Позже.

Бледный Барт со вздутой губой и черными кругами под глазами всю дорогу от столицы к Меланьи с энтузиазмом рассказывал о карнавале. Поезд пошел под гору, вдалеке показался город. Барт замолчал, глядя в окно. Женни смотрела на Меланьи, который становился все ближе и ближе, а башня замка Медичесов на холме за городом все ниже и ниже. Подлых воров Медичесов!

– Мы дома! – объявил Бартоломью так, как будто весь город принадлежал ему, и торжественно подал Женни руку.

Она с нарочитой церемонностью приняла его помощь и сошла с подножки вагона. Не успели они сделать и пару шагов, как встретили его знакомых. Группка парней обступила Бартоломью.

– Вы куда? – спросил он вместо приветствия.

– Как это куда? Сам же вчера распорядился – за факелами едем. Что, отменяется? Тебе пожарные не разрешили в этом году?