Колдовстворец

Часть девятнадцатая. Сваха-неудачник

Позвольте вас спросить как художник художника: Вы рисовать умеете?

Цитата из кинофильма «12 стульев».

      Минуты тянулись как часы. Я сидела в коридоре, то и дело нервно вскакивая. Мне ничего не было известно. Ничего. Алина находилась за тонкой дверью, которую я могла с легкостью разнести в щепки, но почему-то этого не делала. Она в чертовом бессознательном состоянии, а я тут рассиживаюсь.

      Но там ей оказывают высококвалифицированную помощь. А если я туда ворвусь, то могу нарушить какую-либо важную процедуру. И в разы ухудшить ее состоянии. Поэтому я прислонилась лбом к холодному стеклу и призадумалась. Меня, «опросили» (на самом деле допросили) первой. Я что-то бессвязно бормотала, захлебываясь слезами и гневом. Где эта паршивая шлюха находилась, я понятия не имела.

      Владимир показался из-за поворота, но я никак на него не отреагировала. Меня бросало то в жар, то в холод. Вот заболеть мне только не хватало.

      - Таня, пойдем, тебе надо переодеться. Ты же в мокром сидишь, — я отрицательно помотала головой, сползая по стене. Плевать! Досижу хоть до каких-нибудь результатов!

      Владимир всячески старался уломать меня пойти и переодеться в сухую одежду. Но я сидела. Наконец, у моего лучшего друга опустились руки и он повержено сел рядом со мной. Не прошло и получаса, как дверь тихо приоткрылась, и в коридор выскользнула наша классная руководительница. Я тут же соскочила с пола и быстро к ней подошла.

      - Как она? — Владимировна поправила свои фиолетовые волосы и ободряюще мне улыбнулась.

      - Все в порядке. Она в нормальном состоянии, правда сейчас спит. Заклинание «Сектумсемпра». У нас оно мало известно. Но в магической Британии оно довольно-таки распространено. Прошу прощения, но я себя неважно чувствую, — женщина ободряюще мне улыбнулась.

      - А к ней можно? — она минуту подумала, но все же кивнула, уже уходя.

      Я прикоснулась к двери и осторожно ту толкнула. И снова длинный коридор. Достаточно узкий, чтобы в нем спокойно могли пройти два человека. И два ряда белых узких дверей. Толкнув первую справа, я обнаружила за ней Алину. Мертвецки бледную, с синими губами. Она дышала мерно, но дышала. Я села на стул рядом с кроватью и взяла ее руку в свою. Не знаю, зачем. Почувствовать тепло? Понять, что с ней все в порядке и она жива? Не важно. Не так важно.

      Владимир, спустя минуты три наших тихих посиделок, положил мне руку на плечо, как бы намекая, что пора идти.
Мне не осталось ни малейшего выбора, как подчиниться ему. Я встала со стула, полностью опустошенная. Появилось такое чувство, что все эмоции выкачали, оставив только пустой вакуум. Ничего, кроме него. Я посмотрела на свои руки. Они все были в крови. Крови моей подруги, которой я пыталась закрыть хоть некоторые раны. От воспоминаний меня бросило в дрожь. Я привалилась спиной к двери.

      - Таня, не заставляй тащить тебя на спине, а? Тебе плохо, так что быстрее пошли в комнату. С Алиной все в порядке, она жива. И более-менее здорова, — он схватил меня за липкую от чужой крови руку и потащил вперед по коридору. Я не сопротивлялась, словно пребывая в какой-то прострации.

      Раз «папочка» сказал, значит надо идти.
 

***

      Зайдя в комнату, я первым делом схватила большое махровое полотенце и потащилась в душ, совсем позабыв о нормальной одежде. Да и плевать вообще. Женское крыло. Тут иногда и в коротких ночнушках разгуливали, так что не так важно. Некого стесняться.

      После горячего до боли душа, я пять минут простояла около зеркала, хотя меня клонило в сон. Но даже не высушив волосы, я заплела косу и поплелась в свою комнату. И какое совпадение — в коридоре, прямо напротив моей двери, оказался Блэр. А я лишь в полотенце. Да и плевать вообще.

      - Чего тебе надо? — устало спросила я. Моральные силы закончились еще час назад. Что же говорить о физических?

      - Я… могу зайти попозже… — Блэр странно уставился на мои голые руки и ключицу. Господи, такое чувство, что я перед ним стриптиз станцевала. Такой голодный взгляд.

      - Слушай, извращенец-фетишист, тебе Фомягина вообще не дает? Говори, что надо, и проваливай, — недовольно проговорила я.

      - Ты палочку выронила на стадионе, — протянул он мне мое главное оружие. Я с удивлением приняла ее и покрутила в руке. Точно. Моя.

      - Это благородно с твоей стороны. Спасибо, — я развернулась к нему спиной и открыла дверь в собственную спальню. Чувства стыда, как ни странно, не было. Было легкое недоумение такой реакцией Блэра, дикая усталость и апатия. Поэтому, закрыв дверь на ключ, я, даже не одеваясь, голая плюхнулась под одеяло и заснула.