Колдовстворец

Часть двадцать восьмая. Зал собраний

— Кто-нибудь скажет мне, что происходит?
— Вы журналистка?
— Да.
— Ну тогда сами придумайте.

Цитата из сериала «Доктор Кто».

      Отведав завтрака в столовой, мы пошли на уроки. Они сегодня, кстати говоря, были скучнее обычного. Зельеварения в расписании не было, поэтому я выдохнула.

      Встречаться с Михалычем не особо хотелось. Все же это его поведение меня задело, и я не могла это отрицать. На доске событий в разделе «квиддич» висел листок. Неужели объявили первые тренировки? А у меня метла дома. Тьфу.

      «Первая тренировка „Сахарных Гарпий“ состоится первого марта. Всем явиться сегодня в наш зал собраний. Кто не придет — покараю. Капитан команды».

      О, уже первого марта тренировки. Значит, к этому времени весь снег растопят, а землю высушат, и все будет просто замечательно. Так уж сложилось, что зимой в школе никто в квиддич не играл, не играет и не будет играть. Всем было холодно, мокро, и половина всех команд после этого болела (мы как-то пробовали в позапрошлом году), поэтому преподаватели это запретили. Сегодня будем тактику обсуждать, так что точно надо явиться, иначе Макаров из меня душу вытрясет. Падлюка. В квиддич могло играть только старшее звено. То есть, с восьмого по одиннадцатый класс.

      — Ох, Власов, скоро опять начнется. Руслан вопить будет, что я неправильно квоффл передаю, — Андрей хмыкнул за моей спиной, разглядывая наше расписание.

      — С кем играем-то? — я пожала плечами.

      — А хуй его знает. С кем мы только не играли. Опять, наверное, придется первыми с «Сонными училками» играть, — повернулась я к нему. Алина и Владимир шептались чуть в стороне от нас.

      — Ах, да. Помнишь прошлый год? — Я кивнула. В прошлом году «училки» устроили истерику на поле из-за того, что проиграли. Мы с ними чисто принципиально не общались, хотя там был человек из нашего класса. В основном девятый — десятый класс. Те еще истерички, ничего не скажешь.

      — Ох, ну и изрядно у них тогда бомбило. Даже как-то страшно стало, — хмыкнула я, поправляя лямки у сумки.

      Я уже примерно составляла список дел, которые надо сделать. В первую очередь — найти форму, которая была только у нас. Черные мантии с вышитыми на них гарпиями и большими буквами «С» и «Г». У нас вообще была эпичная форма, которая простебывала форму остальных команд. Черные кожаный штаны и берцы — это то, что доктор прописал. Хотя каждый год она менялась (кроме мантий), поэтому не известно, что будет в этом году. Опять будем около месяца спорить по поводу очередной какой-либо ненужной херни.

      — Ага. Вдруг они бы нас сопельками закидали? — хмыкнула я. — Надеюсь, что в этом году берцы оставят. Я их только разносила.

      Власов неприлично громко заржал, чем привлек внимание нескольких девятиклашек рядом. Те недовольно на него покосились, отошли на пару метров и резко зашептались.

      Уверена, сегодня будет очередная сплетня про Власова и то, что мы с ним возобновили «отношения». Ох уж эти сплетники.
 

***

      Уроки прошли мирно. Меня поздравил класс, всучил какую-то бесполезную вещичку. Я поулыбалась, порадовалась, пообнималась. Все же день рождения — не такой уж и плохой праздник. Хоть подарки дарят.

      Ближе к обеду разболелась голова. Ни заклятья, ни таблетки не помогали. Неужели опять умудрилась заболеть? После трапезы Алина взяла меня за руку и отвела в сторонку.

      — Таня, тебе уже восемнадцать, и мне хочется поздравить тебя с твоим российским совершеннолетием. Ты моя лучшая подруга, поэтому сейчас закрой глаза и повернись ко мне спиной, — я улыбнулась и выполнила требуемое. На шею опустилось что-то холодное, маленькое и явно металлическое. — Открывай.
Я тут же опустила взгляд на свою шею и обнаружила небольшой кулон в виде половины сердечка. Такие обычно влюбленные носят.

      — Всегда помни о том, что ты моя лучшая подруга. И в ссоре и в радости я буду всегда готова прийти тебе на помощь. Просто никогда этого не забывай, — она показал мне точно такой же кулон, только который висел на ее шее, и обняла меня. Впервые кто-то делал мне такой «парный» подарок. Это мило и приятно.

      — Спасибо, Али, — у меня даже слезы на глазах выступили.

      Но наш немного интимные момент прервала высокая рыжая девушка в джинсах и растянутой кофте.

      — Соловьева, я все понимаю, день рождения и все такое, но Руслан обещал покарать. Так что бери сумку и пошли быстрее, он сегодня не в духе, — я выпустила Алину из своих объятий и, помахав ей, пошла вслед за Лобановой, которая чуть ли не припрыгивала. Она была выше меня головы на две, но выглядела при этом очень женственно.

      — Чего он опять орет? — поравнявшись с ней, спросила я.

      — Спорил с капитаном «училок» по поводу расписания тренировок. Сказал, что если ты не явишься в течении десяти минут, то он заставит тебя после каждой игры чистить форму всей команды, — я скривилась. Такими фразами Макаров разбрасывался крайне редко. И обычно во время этого он был чертовски зол.

      — Поспешим, сахарная, поспешим. Иначе наш грозный глава оторвет нам головы, — ухмыльнулась я, скидывая пиджак и вешая его на руку. Все же в коридорах было душно.

      Зал собраний Сахарных Гарпий представлял из себя круглую комнату, у которой была всего лишь одна нормальная стена. Остальные же стены — окна, величиной в половину человеческого роста. Обычно шторы были задернуты, но сегодня все было иначе. Лиза Новицкая, восьмиклассница и наш второй загонщик, с унылым видом мыла окна, что-то бормоча о вселенской несправедливости и о том, что наш капитан — паскуда, сука и гандон. Капитан же сейчас матерился в нашем подсобном помещении, которое мы называли раздевалкой.

      — Вот кто оставил тут в сентябре яблоко? Оно тут сгнить успело! Соловьева явилась? — я скинула сумку на один из диванчиков и потянулась.

      — Да не ори ты. Здесь я, здесь. Что там по графику тренировок? — Руслан все же решил явить свое лицо «плебеям» и вышел из раздевалки. Лиза тут же замолкла, но на Макарова покосилась.

      — Ничего. Удалось отстоять те дни, которые более или менее нормальные. Не понедельники и вторники. Но этот урод еще наверняка жалобу подаст, — Руслан скривился и от души запустил тряпкой в дверь раздевалки.

      — Ты знаешь, как на эти жалобы отвечают. В течении месяца. А потом никто график менять не станет, так что расслабься. Все хорошо будет, — я открыла одно из окон и выглянула наружу. Снег мягко кружил, оседая на деревьях, земле или постройках. Слышались крики маленьких детей, которые играли в парке, барахтаясь в сугробах.

      — Где остальные? — спросила я, подпирая голову рукой и глядя на далекие лесные пейзажи.

      — Владислава задерживают, он опять с алгеброй накосячил, — Лобанова глубоко вздохнула.

      Влад и алгебра — это комедия длинную в жизнь. Вот так получилось, что Влад был гуманитарием по жизни. Вот не понимал он алгебру и все тут. Даже репетиторы не спасали, поэтому Фомягина начала его гнобить, называя тупым и ни на что не способным. Он долго терпел, но в прошлом году так ей ответил, что чуть не дошло до его исключения из школы. Хотя там ситуацию замяли, поэтому Дмитруха делала вид, что Влада в принципе не существует. Вот так они и существовали. Она скрипя сердцем выводила ему тройки, а он с ней не разговаривал и распространял про нее грязные слухи и фото, отредактированные в «фотошопе».

      — А Островский и Власов сейчас должны подойти.

      Я кивнула и достала из чехла палочку. Надо было срочно убирать в зале, потому что было невыносимо пыльно и грязно.