Красные волки

Глава 7

Вернувшись от Ветра к себе, Карен рухнула на кровать и уснула. Она проспала весь остаток утра и часть дня. Возможно, спала бы еще дольше, если бы не назойливый писк настольного комма над ухом. С трудом разлепив веки, которые вопреки ее воле настойчиво желали сомкнуться, она увидела Картера, маячившего на экране. Такой же как и вчера, отглаженный и сверкающий.  И когда она успела дать ему свой номер? Она включила только голосовую связь, справедливо рассудив, что будет не очень тактично смущать собеседника своим видом. Вдруг, он не один и вообще…

–  Карен, что-то случилось? Ты весь день не отвечала…

– Я, видишь ли, спала, – пробурчала она недовольно. Майор засмеялся:

– Тогда четвертый час дня самое время для того, чтобы проснуться. И почему тебя не видно?

– Потому что ты меня только что разбудил, и я выгляжу не лучшим образом. – Но она натянула футболку и все же включила изображение, пусть Картер полюбуется на нее не накрашенную, растрепанную, заспанную, разочаруется и оставит уже в покое. Картер молчал некоторое время, с откровенным любопытством разглядывая ее, а потом произнес:

– Такая ты мне нравишься намного больше, чем в виде вылизанной леди. – Карен закатила глаза и едва сдержала раздраженное стенание. Картер улыбнулся: – Да не пугайся ты так, я вовсе не за этим решил тебя побеспокоить. У меня к тебе просьба. У моего друга брат журналист и он прямо-таки мечтает об эксклюзивном интервью со спасительницей пассажиров Лючии.

– Нет, – отрезала она.

– Позволь узнать, почему?

Карен потерла лицо, пытаясь быстрее проснуться.

– Во-первых, при моей работе светиться в прессе ужасно вредно для здоровья, во-вторых, учитывая статус моего отца, это ужасно вредно для его душевного равновесия, и, в-третьих, просто – нет. И вообще, пусть брат твоего друга пишет не о том, как спасали пассажиров, а о том, почему их пришлось спасать, об обнаглевших пиратах, о том, что уже давно не было зачисток и о том, что мелкие перевозчики настолько экономят на безопасности своих клиентов, что последних приходится спасать за счет налогоплательщиков.

– Какая ты злая, – сверкнул улыбкой майор. – Но идеи, что ты предложила, интересные. Может, встретимся сегодня вечером, и ты сама ему это скажешь?

Предложение звучало заманчиво, но она обещала маме поговорить с отцом и не известно еще как все пройдет. К тому же нужно разобрать завал документов, который скопился за пару дней, что она была… не в себе. Будь что-то срочное, Монкриф сообщил бы, но и кроме срочного в завале наверняка полно предложений и контрактов, которые ох как нужны, чтобы содержать флот. А заказчики обычно долго не ждут и если не получают ответа быстренько уходят к конкурентам. Как жаль, что нет Марка. Она тяжело и грустно вздохнула:

– Дилан, прости, но у меня полно работы…

– О, да, я вижу, – снова сверкнул зубами Картер, но поднял руки, сдаваясь: – все, уже оставляю тебя. Но хотя бы сообщи, когда освободишься, – жалобно попросил он и Карен невольно улыбнулась. Они попрощались, и она поплелась умываться и приводить себя в порядок перед встречей с отцом.

Ветер довольно зажмурился – в глубине сада, в окружении кустов и деревьев на поляне, прогретой весенним солнцем, было тепло. Елена сняла плащ и аккуратно свернув, сложила на скамью. Будь Елена чуть выше и чуть тоньше, ее наряд, длинная красная юбка, свободная белая блуза и корсаж, смотрелись бы на ней немного лучше. Хотя, если честно, и так было вполне неплохо. Но все изящество и романтизм ее облика портили короткие красные волосы. Карен никого не спрашивала, когда решила замедлить их рост и перекрасить в красный. Когда лорд Влад это увидел, он был в растерянности и не знал как себя вести – то ли сердиться, то ли просто не обращать внимания. Зато леди Валеску выходка Крен веселила дня три, наверное.

Елена остановилась у куста карликовой сливы и теребила цветущую ветку, украдкой на него поглядывая. Хочет начать разговор, но все никак не решается. Ветер расположился на скамье, подставил лицо вечернему солнцу и спросил:

— Так что у тебя там за план с разделением? – Елена небрежно пожала плечами в ответ:

— Да нет по-правде никакого плана! Всего лишь идея. Я долго искала факты, подтверждающие ее жизнеспособность, и до сих пор сомневаюсь в возможности эту идею как-то реализовать. Если бы не капитан Костолиц... – Елена помолчала, сорвала бутончик и размяла его в пальцах. – На самом деле, все совсем просто, как апельсин — переписать мою ментальную карту и перенести в тело донора.

Елена бросила размятый бутон и сорвала новый. Ее давняя привычка – во время волнений обязательно что-то теребить в пальцах – мять цветы, крошить пирожное, крутить пояс или завязки… Он думал однажды о том, чтобы избавить ее от такого яркого индикатора ее чувств, но не стал ничего предпринимать. Без этого она уже будет другой, не Еленой.

— Насколько мне известно, при попытке снять ментальную карту у индивидуума с раздвоением личности, получается две карты, наложенные одна на другую, без возможности их как-то разделить.

Елена улыбнулась и сорвала новый цветок, которому повезло чуть больше, чем двум предыдущим, его просто понюхали:

— Да. Но у нас с сестрой все оказалось по-другому. Карен на Зеде пыталась разобраться со своими провалами в памяти, а я наблюдала за ней. Когда снимали ее ментальную карту, я ушла. Результат хоть и был не идеален, но без признаков наложения моей личности. Я решила тогда, что точно также можно будет снять и мою ментальную карту, не задев личность сестры.

— Может и получится, — задумчиво проговорил Ветер. — Но тогда тебя в сознании Карен нужно будет стереть. Удалить. И кто этим займется?