Круг земной

Глава 3. Добрые жители селения Кадван

Родрик с трудом разлепил веки. В голове бухало и трещало, виски пульсировали резкой болью. Не иначе, камнем из пращи залепили. Руки и ноги затекли так, что он не в силах был пошевелиться. Хотя… нет. Родрик подвигал пальцами. Он был просто крепко привязан к чему-то враскорячку, и голова тоже прихвачена, похоже, кожаным ремнём. Сверху нависали прокопченные балки; солома лезла из крыши. Рядом гудел огонь, обжигая бок; повсюду плясали тени. И вдруг чья-то рука, мелькнув перед лицом, прижала к его груди раскалённую докрасна железяку. Родрик взвыл и задёргался как червяк. Железку тут же отдёрнули. Родрик опал всем телом; по лбу текли ручейки пота, воняло палёной кожей.

- Оно выходит, выходит… - забормотал кто-то рядом.

Родрик скосил глаза, насколько смог, пытаясь понять, где он и что творится.

Возле очага стояли двое: крестьянского вида здоровенный мужик в безрукавке мехом наружу, и лохматый подросток лет пятнадцати, голый до пояса, в замасленном кожаном фартуке. Он-то и держал ту самую железку; руки его дрожали, а глаза округлились от ужаса.

- Нет, не выходит, - сказал мужик. Кажется, он тоже был слегка испуган. – Годви, надо ещё ко лбу приложить, тогда тварь точно сдохнет…

- Я к нему не подойду больше! – взвизгнул мальчишка. – Сами, если хотите…

- Какая тварь? – хрипло выдохнул Родрик. – Кто вы такие?

Подросток взвизгнул ещё раз и, выронив железку, пустился наутёк. Раздался звук хлопнувшей двери. Крестьянин тоже было попятился, но не побежал. Помедлив, он достал из-за пазухи склянку и, трясясь как лист на ветру, мелкими шажками приблизился к Родрику на расстояние вытянутой руки.

- Кто вы такой? – просипел Родрик. – Что вам надо? Денег?

- Молчи, Вилово отродье! – Мужик попытался крикнуть грозно, но в конце его голос сорвался на писк. Он налил из склянки в ладонь и, словно боясь обжечься, брызнул на Родрика. Тот дёрнулся, но, кажется, это была просто вода.

- Изыде, порожденье Вила, от храму и от дому сего, от дверей и от всех четырех углов, - завывая, начал крестьянин. - Нет тебе, Вилов сын, здесь участия, места и покою, здесь чистое место, здесь силы небесныя ликовствуют, здесь отец всего сущего Эогабал и праматерь Боанн, святые Этельберт и Гелла и ныне и по всей вселенныя, по них же полки держит святый Брендан, палицу сжимая. Не делай пакости, диаволе, сему месту и дому, и человеку, и скоту, и всем детям Божиим, беги отсюда в Гленкиддирах, где твой истинный приют, и тамо да обретайся. Слово мое крепко, яко камень, мысли мои…

Невидимая Родрику дверь открылась и мужик, глянув туда, замолк.

- Что здесь происходит? – Старческий выкрик будто хлестнул его по щеке.

Мужик набрал в грудь воздуха.

- Тебя, преподобный, найти не смогли, а народ боится. Весь сход решил, что я, как скир этих земель…

Родрик извивался ужом в попытке разглядеть, кто там пришёл. Мимо, стуча клюкой по полу, проплыл старик в белой холщовой сутане, слегка несвежей. Длинные седые волосы стелились по его плечам.

- А если сход решит, что ты должен грехи отпускать?

- Ну, отчего же… - приосанился мужик. - Слова я знаю.

- Вот так оно и получается, уважаемый Пебба: раз человек слова знает, начинает думать, что умеет говорить.

Мужик наморщил лоб.

- Не понимаю.

- Об этом будет моя следующая проповедь. А сейчас ты можешь идти и успокоить почтенных прихожан. Им ничего не угрожает.

Пебба, бормоча под нос, направился к выходу. Родрик закашлялся. Ожог на груди болел нестерпимо.

- Что вы хотите от меня, преподобный?

Ответить тот не успел. Или просто не услышал. Дверь вновь распахнулась, и в дом кто-то влетел. Едва не сбив старика с ног, перед ним возникла взъерошенная женщина с рыжими волосами почти до пояса. Она встала, уперев руки в бока. Её лица Родрику не было видно.

- Отдайте его мне! Он мой, я ж объяснила…

- Боюсь, дитя моё, Круг будет против.

- Круг-то как раз не будет против, - заявила она. – У нас и так на двух баб один мужик.

- Девочка моя, - старик не говорил, а как будто поскрипывал, - если не Круг, так его милость Экхарт. Ты же сама знаешь…

- Да его милость сюда только длинным летом наезжает и, можно подумать, всех по лицам помнит, - запальчиво перебила его женщина, - а мне что делать? Сворн девять зим назад замуж вышла, Беонна – пять, а мне-то как - девкой помирать? Или к Пеббе молодой женой идти?

Перед глазами плясали зайчики, но Родрик готов был поклясться, что старик фыркнул в седую бороду.

- А не ты ли двум женихам подряд от ворот поворот дала? Дело не в том, кто когда наезжает. Мне ли тебе напоминать? И не ты ли час назад всех на уши подняла, кричала, что у тебя в доме песиголовцы? И где ты ходишь по ночам?

- Никого я не поднимала, - сердито заявила женщина. Кажется, она была совсем молода. – Он прямо у жбана с капустой сидел, что я могла подумать? Темно было. Вы ж сами видите, что никакой не песиголовец…

- Я задал тебе три вопроса, и ты не ответила ни на один. - Старик кивнул почти удручённо. – Сейчас для них не время, и луна не полная. Внешне – да, не похож. Но глаза имеют свойство обманывать. Пятнадцатый день покажет…

- Я ответила! – вызывающе сказала женщина. - Я не виновата, что вы ничего не понимаете! Ну, пожалуйста! - И топнула ногой. «Пожалуйста» никак не вязалось с её голосом. – Я у сторхов спрашивала, мне святая Аберта сказала…

Старик в ужасе замахал руками.

- Что ты говоришь такое?! У сторхов? За Белый ручей никому…

- Я тихо-о-нечко, - протянула девица, – бы-ыстренько. Мышкой туда-обратно. Сами ж сказали: для них сейчас не время.



#63432 в Фэнтези

В тексте есть: дарк, историческое

Отредактировано: 14.11.2016