Нишати

Нишати

        После вечернего намаза Аскер направился в пустыню. Эти ежедневные прогулки стали для него привычными, чем-то вроде приема пищи или утреннего туалета. Без них уже не представлял своего существования. Никакое иное время не могло сравниться с этими волшебными минутами.

 

        Лачуга давно скрылась из вида, а он все шел и шел вперед, по щиколотку увязая в песке. Он не боялся заблудиться, пустыня стала родным домом. И  хотя Аскер жил один в своей глинобитной мазанке и на протяжении многих километров не существовало другого жилья, он не был одинок. Всегда и везде охотника сопровождали его же мысли.  

        Постепенно пустыня из алой превратилась в темно-багровую, а потом в бурую. У подножия барханов тень сгустилась до полной непроницаемости. На темно-синее небо высыпали крупные звезды.

        Аскер остановился и, опустившись на теплый песок, замер. Вот совсем близко проползла самая опасная змея песков — эфа. Хотя змеи в темноте он не увидел, но как будто различил зловещий знак на ее приплюснутой голове — белый крест. Вот где-то пискнул и замолк тушканчик  — песчаный заяц, возможно, став добычей той самой эфы. Через минуту послышалось тихое сопение — это бесстрашный ежик-ушастик бежал по следу змеи. Мысленно Аскер пожелал маленькому охотнику удачи.

            «Вот так же и среди людей, — подумал он — Кто-то становится жертвой, кто-то охотником», —  но подумал без былой злости, обида на людей давно перегорела.

          Новый звук заставил его вскочить на ноги. Звук как будто  был незнакомый, и в тоже время показалось, что где-то уже слышал его. На душе стало тревожно и неуютно. Поспешно запахнув халат, Аскер быстрым шагом направился на крик о помощи, а то, что кто-то  в ней нуждался не вызывало сомнений.

        Обогнув бархан, он еще издали увидел источник странного звука. На песке лежал маленький темный комочек, явно живой, так как продолжал шевелиться и голосить. Писк стал слышен отчетливей и Аскер  вспомнил, где и когда его слышал. Младенец! Откуда он здесь? Последние метры охотник преодолел бегом.

        —  Откуда ты здесь? — растерянно спросил Аскер, как будто ожидал услышать ответ.

        Охотник огляделся, но в сгустившихся сумерках никого не заметил. Где-то  завыли волки, им завторили шакалы. Ему  пришло в голову, что опоздай он хоть на минуту, и живому комочку пришел бы конец. Аскер больше не колебался:

        — На все воля твоя, — снимая халат, прошептал он.

        Завернув трепещущее тельце, Аскер поспешил в  мазанку.

 

        Положив на топчан необычную находку, наконец, замолчавшую — наверное,  ребенок пригрелся и уснул, Аскер зажег керосиновую лампу, что делал крайне редко, и поспешно развернул халат, боясь, как бы младенец не задохнулся. А, развернув, опешил. Еще там, в пустыне, почувствовал, что-то было не так, но что именно не мог понять. Возможно, загрубевшие за долгую и трудную жизнь руки да темнота были виновны в этом? Почти все тело ребенка покрывала светлая короткая шерсть! Не редкие волоски, как иногда бывает у человеческих новорожденных, а самая настоящая шерсть, как у детеныша животного. Чистыми оставались лишь лицо, кисти рук и нижняя часть кривых ножек. На пальцах рук и ног вместо ногтей были  загнутые коготки, а изо рта выглядывали маленькие, но острые клыки. И когда Аскер понял, кого принес в дом,  он потянулся за ружьем, но в этот момент детеныш снова жалобно запищал, и охотник безвольно опустил руки.

        Нишати  — полузверь-получеловек — рос удивительно быстро. Аскер понимал, что должен уничтожить это исчадие ада, но что-то его останавливало. Подсознательно чувствовал: убив зверя, тем самым убьет какую-то часть себя. Маленький зверёныш будто бы заимел власть над охотником, и все больше подчинял его себе.

         Нишати внешне и по повадкам  был очень похож на волчонка, по крайней мере, иногда и, Аскер подумал, что его можно попытаться приручить. Но после того, как звереныш прокусил ему руку, глядя с каким вожделением тот слизывает с пола кровь, Аскер понял, что вряд ли удастся приручить это дикое существо. Нельзя изменить того, что заложено природой от рождения. В его подопечном просыпался древний инстинкт всех нишати — жажда убийства.

          Теперь Аскер редко уходил в пески, только по необходимости, когда требовалось свежее мясо. И даже по вечерам часто оставался дома, большую часть времени, проводя в обществе необычного питомца. О чем думал  он в эти минуты, вглядываясь в злобные глаза зверя, как будто ища в них ответ на давно мучавшие  вопросы? Но  не находил в этих глазах ничего, кроме неукротимой злобы. Иногда с уст срывался вопрос:  «И зачем тебя создал Всевышний?» —  ибо был уверен: все, что творится на земле дело рук Его.

        *  * *

          Аскер поселился в пустыне, когда ему еще не исполнилось и тринадцати лет. Случилось это так. Он рос единственным ребенком в семье, и родители отдали ему всю нерастраченную любовь, на которую были способны. Он платил им тем же. Отец учительствовал в местной школе. Мать тоже, до замужества, работала учительницей. Жили не в очень большом достатке, но и не бедствовали.



#29021 в Фантастика
#63782 в Фэнтези

В тексте есть: приключения, оборотни

Отредактировано: 26.10.2015