Первый судья Лабиринта

Глава четвёртая. ТРИБУНАЛ

Мы вышли из здания в сопровождении полицейского и Онищука. Сразу за углом находилась небольшая пристань, там сели в моторку. Петер устроился на носу, лицом к нам. Впрочем, на нас он особо не пялился, больше поглядывал через плечо. Полицейский примостился на корме и запустил двигатель. Впереди маячил остров. Солнце как раз вставало, медленно выплывая над линией горизонта. Большое такое, красно-оранжевое. И небо над ним похоже на розовые лоскуты порванного одеяла Красиво, очень красиво. Жаль, что не могу насладиться в полной мере.

Я обнял Свету, начинавшую дрожать. Не то холод, не то мандраж её трясёт.

— Ну что, теплокровная моя, замёрзла?

Она жалобно пискнула.

Надо же. Опять мы в лодке. Но всё совсем иначе…

Остров всё приближался, на нём уже ясно угадывался замок.

Добротный такой каменный замок с круглыми башнями под остроконечными красными крышами, похожими на шляпы. В стенах — узкие окошки. Людей не видать…

Я рефлекторно прижал к себе Светку. Она не издала ни звука, только с грустью смотрела на этого молчаливого каменного урода.

На самом деле, замок тоже был очень красив. Просто настроение моё портилось с каждой минутой.

— Ребята, да не бойтесь вы, — подал голос Онищук. — Мы же не звери. Чётко расскажите: кто вы, что вы, как и зачем к нам попали. И всё будет нормально.

— Да если б я знал! — отозвался я.

Неприязни к нему у меня не было — ну он-то не виноват, в самом деле, что мир слетел с катушек…

— Н-да… — Онищук неодобрительно покосился на меня. — Лучше бы знать. Поверь.

Вот и берег, наконец. Как только трибунальщик и мы со Светкой вышли, полицейский погнал лодку обратно. На прощание он махнул Онищуку рукой, а нам сочувственно кивнул. Кажется, я уже сам себе начинал сочувствовать. Петер направился к ближайшей двери в стене, потянул за ручку и пропустил нас вперёд, в полумрак. Шли долго, петляя сырыми коридорами. На стенах горели факелы, но света давали не много, как и тепла. Светка уже стучала зубами. Наконец проход впереди расширился, мы оказались в небольшом зале, где какая-то добрая душа догадалась растопить камин. Ещё там высился огромный дубовый стол, по стенам висели гобелены, изображающие рыцарей в доспехах.

— Садитесь пока, грейтесь, — Онищук кивнул на широкую скамью перед камином. Мы не заставили себя ждать, с наслаждением протягивая задубевшие пальцы к огню. Трибунальшик уселся за стол и снова принялся что-то писать, на этот раз — настоящим пером, вынутым из чернильницы.

Вошёл ещё какой-то тип, одетый в такую же хламиду: маленький, чернявый, злой. И сразу — шмыг к столу. Остановился и молчит. Крыса.

— У нас кто-то из эссенциалистов дежурит? — спросил у него Онищук.

Услышав знакомое слово, я навострил уши.

— Марта.

— Прекрасно. Проводи, пусть сущность обоих опишет, потом сюда опять. Главному дознавателю доложили?

— Да, обещал приехать.

— А Первому?

— А надо? — с опаской спросил «крыса».

— Я бы не стал пока — доверительно сообщил Онищук, — подождём.

Чернявый трибунальщик отвёл нас со Светкой в какую-то келью. Там перед аппаратом, очень напоминающим УЗИ, у которого оторвали датчики, сидела такая рыжая мымра…

Впрочем, при ближайшем рассмотрении она оказалась вполне сносной. Попросила меня расстегнуть рубашку и лечь на топчан. Меня вообще поразило сочетание каменных стен и деревянных топчанов с современной аппаратурой.

Вроде никаких орудий пыток поблизости не было, поэтому я послушался. Она соединила руки ладонями вместе, потом одну положила мне на живот, а другую — на панель прибора. Затем, в такой же последовательности как Андрей, только он двумя руками делал, прикоснулась к моему лбу, шее, груди, снова животу…

Светка топталась рядом, с интересом поглядывая на экран. Что она там видит?

— Одевайтесь. Теперь вы, — кивнула Свете рыжая.

Я быстро поднялся, успев вскользь увидеть картинку на мониторе.

Паутина разноцветная, ёптыть…

Ещё я успел заметить, как рыжая воткнула в порт сбоку на панели малюсенькую флэшечку. Потом меня выгнали ждать снаружи.

Я терялся в догадках. Эссенциалисты с паутинами! Как раз та ересь, про которую плёл Андрей! Он отсюда, точно отсюда! Спросить про него? Но как?

Чернявый снова привёл нас в зал и передал Онищуку какие-то распечатки. Видимо, фотки наших паутин вместе со словесным описанием. Тот глянул вскользь, пробормотав:

— Ну да, мир не наш.

И отложил в сторону, кивнув нам на скамью.

— Кислородный коктейль нам сообрази, — бросил он чернявому. — По большому стакану.