Проклятие Хогвартса

Глава первая

«Omnia tempus habent. Всему свое время, — повторил про себя Том. — Всему свое время. Значит, не сейчас, не сегодня. Значит, у меня есть время попробовать открутиться».

Солнце окончательно скрылось за линией горизонта, наступала ночь.

Пошатываясь от усталости, Том отошел от края обрыва. Нагайна покорно следовала за ним.

— Я не могу взять тебя с собой, — взглянул он на змею. — Мне и самому-то некуда идти.

Приют, в котором он жил пока не оказался в школе чародейства и волшебства Хогвартс, находился далеко, в Лондоне. Но там его не ждали. Благодаря Амадеусу он перестал быть сиротой, по крайней мере, по документам. С кривой ухмылкой Том представил, как воспитательницы во главе с миссис Коул, сбагрив его Амадеусу, устроили себе праздничный ужин. Настолько счастливой, как этим днем, Том не видел миссис Коул никогда. Персонал приюта не испытывал теплых чувств в отношении местных обитателей, но к Тому не просто относились с безразличием, его на дух не переносили. Однако другого жилища у него не было, как минимум до сентября, когда начнется новый учебный год, и он сможет вернуться в школу. А ему требовалась еда и крыша над головой.

Рука нащупала в складках мантии волшебную палочку убитого им министра магии. Он мог воспользоваться ею, добыть с ее помощью пищу и кров. В душе вспыхнула надежда. И тут же потухла. Сколько времени пройдет прежде, чем выяснится, что Амадеус мертв? День, два или пара часов? Том не знал, как работают чиновники в Министерстве, но подозревал, если захотят, найдут в два счета. Палочкой следовало колдовать осторожно и только сегодняшним вечером. А после обязательно выкинуть.

Нагайна, тихо шипя, вновь улеглась возле его ног, обвив пыльные ботинки. Том с трудом удерживался, чтобы не упасть рядом со змеей.

А не отправиться ли ему к Григорию Раскольду? Бывший темный волшебник пытался защитить его. И хоть Том по-прежнему полностью не доверял магу — потому что он не доверял никому — он был уверен, что мужчина приютит его. И вновь надежда угасла, не успев как следует разгореться. Он не имел ни малейшего понятия, где живет Григорий. Имей Том деньги, он купил бы сову и отправил бы ее с письмом к колдуну, но денег у Тома не было, даже самой крохотной и затертой монетки. Как же он устал от нищеты…

Мысли о бедности вновь вернули его к размышлению о приюте. Не видя иного выхода, он решил вернуться туда. Еще сегодня утром он думал о приюте с ненавистью, а теперь попасть в него стало пределом мечтаний.

«Только как? — думал он. — Миссис Коул приложит все силы, чтобы не пустить меня через порог».

Голова соображала с трудом, думая исключительно о сне и еде. И Том понял, что поиск свежих идей — как убедить начальницу приюта принять его обратно — придется отложить до утра.

«Ничего, — успокаивал он себя. — Не зима, не замерзну».

И, как назло, со стороны моря подул сильный, пробиравший до костей ветер. Зябко поежившись, Том огляделся. Устраиваться на ночлег в таком месте ему не очень хотелось. Темнота быстро сгущалась. Серые скалы и тишина природы, нарушаемые лишь одинокими выкриками чаек, так понравившиеся ему в прошлый раз теперь пугали его. И всему виной была первородная магия.

Том понятия не имел, когда придет время расплаты. И неизвестность его страшила. Он все еще был жив и, значит, имел возможность все изменить. Отец Поппеи Макквин сказал ему как-то раз, что такие силы требуют соответствующую плату. И чем выше цена, тем выше плата. Том просил забрать жизни людей и, выходит, магия взамен потребует у него чьи-то жизни. Он с удовольствием отдаст ей сколько угодно чужих жизней, но Том подозревал, что не все так просто. У него нет близких и любимых, окружающие для него ничто. Значит, магия может захотеть взять самое ценное, что у него есть — его собственную жизнь.

Вздрогнув, Том почувствовал, как по взмокшему лбу струятся капельки пота. И это несмотря на ледяной ветер. Не замечая холода, Том бросился бежать. Нагайна обиженно зашипела.

— Я обязательно вернусь, — крикнул он ей. — Я обещаю.

Росшие вдоль обрыва деревья с наступлением сумерек казались Тому уродливыми тенями неведомых страшилищ. Сердце отчаянно колотилось.

«Я не позволю, — упрямо твердил он. — Да, я желал, чтобы они умерли. Но я хотел убить их своими руками. Я не просил какую-то там начальную магию мне помогать».

Том имел смутное представление о силе, с которой столкнулся. Все, что он о ней знал, он почерпнул из рассказов Григория Раскольда и отца Поппеи. Бывший темный колдун был сейчас для него недоступен. Поэтому Том решил обратиться к мистеру Макквину. Мужчина интересовался запрещенным Министерством волшебством, а первородная магия по классификации чиновников относилась к запрещённому из запрещенных. О ее существовании старались не упоминать. Поэтому Том и рассчитывал, что мистер Макквин, собиравший подобную литературу, может ему помочь. Врага следовало знать в лицо, а в данном случае постараться получить об этой магии как можно больше информации.

Помня о маленькой деревне, находящейся неподалеку, Том намеревался сесть в ней на поезд или автобус до Лондона. Обычных, магловских, денег у него также не водилось, но он собирался их отсутствие компенсировать волшебной палочкой Амадеуса.

К его несчастью автобусы в деревню не ходили, а ближайший поезд ожидался лишь поздним утром. Опустившись на поломанную и оттого неудобную скамейку, Том мрачно уставился перед собой, с безразличием глядя на проходивших мимо людей. Они, в свою очередь, бросали в его стороны настороженные взгляды. Понимая, что выглядит сейчас ужасно — порванные штаны, грязная куртка, покрытые пылью и комьями земли ботинки — он осторожно извлек из кармана палочку Амадеуса и привел себя в порядок.