Прояви свой боевой раскрас

Глава 44. Я опоздала.

Есть такие вещи, которые легко забыть. Обычно, они не важны, и стоит лишь отвлечь человека, как эти самые вещи улетучиваются. Как дым от сигареты, как вода на жаре, как любовь в глазах человека, которого предали. Их диапазон необычайно широк: от спрятанного взгляда, до очередного поцелуя. Но, как и всегда, существует что-то обратное.

Есть такие вещи, которые невозможно забыть. Только отвлечь, да и то лишь на несколько мгновений, а тем, кому повезёт, те смогут потерять память на несколько минут.

Этот поцелуй, отчаянный, страстный, он заставил меня забыть. Это было так странно и волнующе одновременно.

Его губы на моих губах, руки на моём теле, и я теряла нить реальности, теряла мысли, теряла себя. Этот поцелуй стёр границы наших тел. Были только мы, что-то одно, что-то общее, неделимое целое.

И слово «стоп» никогда бы не подействовало, время никогда не пошло бы вперёд, пока мы были вместе, пока мы были связаны одним поцелуем.

Но кто сказал, что поцелуи длятся вечно?

Уокер резко отстранился, силясь выровнять дыхание. Он выпустил меня из объятий, рвано дыша. Я не отставала от его вдохов, наши сердца бились в одном ритме, лёгкие горели, мысли путались. Но это было самое лучшее в мире чувство. И от него целая армия мурашек пробежала по моему телу.

Тук-тук. Тук-тук. Дышать в ритме сердца. Тук-тук. Тук-тук. И легко, и тяжело одновременно. Тук-тук. Тук-тук. Невероятно приятно.

И казалось, будто нет ничего, что могло бы вытеснить из груди счастье вместе с рваным дыханием. Казалось…

- Тебе пора, - его голос вышиб воздух из лёгких, слова вонзились тысячью иголок в тело. Жутко много холода. – Ты слишком надолго задержалась тут со мной.

И-гол-ки в мо-ё те-ло. Боль-но. Так хо-ло-дно.

- Ты был в беде, - мои слова звучали жалко, робко. – Я помогла тебе выжить.

Я пыталась найти его глаза, встретиться с ним взглядом, но никак не могла поймать. Его голова опустилась, взгляд был устремлён в пол. Он всем своим видом противоречил словам, которые он произнёс далее.

- Иди, - он отвернулся. – Иди к Маркесу. Мне ты больше не нужна.

Мои мысли ещё не упорядочились, мозг работал лишь на пятьдесят процентов, но сердце… Сердце разрывалось. На миллион лоскутков. На миллиард слёз.

- Ты ничего больше не хочешь сказать? – язык заплетался.

- Мне нечего сказать, - с нажимом произнёс парень.

Что за чёрт?

- Что с тобой не так? – я вскочила на ноги, попутно отряхиваясь, слёзы заполнили мои глаза. – То просишь поцелуя, то прогоняешь! Что с тобой не так? Неужели активатор в голову ударил? О, а может это активатор перевоплощения в девочку-подростка с переменчивым настроением?

Я была на грани истерики который раз за сегодняшний день? Миллионный. Но губы… Губы ещё хранили тепло поцелуя, а кусочки моего сердца валялись на полу. С каждым словом он топтал их.

- Ты хоть понимаешь, что говоришь? – Джон так и не поднял голову. - Я думал, что умру, - он почесал затылок, - это была минутная слабость.

Неконтролируемая слеза быстро сбежала по моей щеке. Я не ве-ри-ла в е-го сло-ва.

- Ты хоть сам себя слышишь? – мой голос сорвался. – Да ты ненормальный! Сначала разберись в себе, а потом уже выпрашивай поцелуи.

Уокер посмотрел на меня, приподнимая брови в кривой усмешке.

- Чисто технически, начала ты, - он отвернулся.

Я покраснела. Технически?

- Да как ты…? – я уже собиралась его пнуть, как кто-то дотронулся до моей руки.

Я вмиг похолодела.

- Нора, - тихий голос Лонгарта раздался из-за спины. – Ты потеряла слишком много времени.

Мысли не поспевали за словами и действиями, а страх от неожиданного гостя накатывал волнами.

- А ещё я не отнесла тело к заданному месту, - произнесла я, покосившись на Уокера. Оставалось большой загадкой, как я в этот момент вообще могла хоть что-то говорить.

Лонгарт вышел из-за спины, взирая на меня с плохо прикрытой злостью. До что со всеми было не так? Ведь недавно он улыбался мне около тела Тома.

- Нора, - мужчина постоянно повторял моё имя, будто я могла его забыть. – Понятно. Я сам его отнесу, а ты иди к Маркесу.

Я тупо уставилась на него, хлопая глазами. ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИЛО? С КАКИХ ПОР ВСЁ ПОШЛО К ЧЁРТУ ПРИХВАТИВ И МЕНЯ?

- Иди, - он махнул рукой куда-то за мою спину, но когда я не сдвинулась ни на миллиметр, толкнул меня. – Нора, - меня уже тошнило от своего . – Время!

Только в тысячный раз услышав своё имя, я вышла из оцепенения.

На негнущихся ногах я повернулась и пошла прочь от мужчин. Но стоило мне пройти несколько шагов, как меня окликнули.

- Нора, - З А Т К Н И С Ь, Л О Н Г А Р Т! Звук собственного имени, вылетающий из губ профессора, был до омерзения противен. – Ты забыла это, - он протянул колбу с синей жидкостью и шприц.

Я кивнула и, прежде чем повернуться, бросила взгляд на Уокера. Он одними губами прошептал «Удачи». Я вскинула бровь. Насмешка, насмешка, насмешка. Слова – насмешка, поцелуй – насмешка, побег – насмешка.

НАСМЕШКА.

***

Я не знала, как добралась до Тома. Все помнилось урывками, лоскутками воспоминаний.

Я лишь была уверена, что брела вечность, но мало что помнила. Ряды полок, железный лабиринт, в котором я худо-бедно смогла ориентироваться.

Сложно. Тяжело.

Дышать тяжело, идти тяжело, думать тяжело.

А когда на горизонте замаячило тело Маркеса, то я перестала дышать, ощутив дежавю. Да что со мной такое? Неужели у меня всегда так отказывала адекватность от того, что меня кто-то поцеловал? Поправка. Меня никто не целовал до этого эксперимента, так что мне не с чем было сравнить ощущения.



Отредактировано: 12.04.2017