Путь даэдра

Глава вторая. Изгои

− Смотри, на нём раны уже заживают! Я такого никогда не видел! – раздался мужской голос.

− Тебе ворожеи врать, что ли будут? Сказали же, это не норд! Это тот, кто пришёл изменить наш мир!

− Хорошо, если бы у него получилось это! Но что он сможет в простом человеческом теле? Не знаю даже.

Это они обо мне… Я ещё не понял, где нахожусь, чего сюда попал, а самое главное, как попал в этот мир, но уже кому-то что-то должен. Интересненько…

Открыл глаза – лежу на боку, лицом к жарко горящему камину.  Над огнём пустой вертел.

Лежу на медвежьей шкуре, мягкой. В этом мире умеют мастерски выделывать шкуры. Тепло, хорошо… не совсем! Левая рука вся в крови, кольчуги на мне нет. Куртка тоже в крови. На плече дыра, будто саблезуб схватил меня своими страшными клыками. Пощупал плечо − раны нет.

Повернувшись, я сел. Это зала, по-видимому, той крепости, возле которой и напали саблезубы. Посреди помещения стоят три длинных деревянных стола, на которых виднеются бутылки с медовухой и несколько деревянных тарелок с нехитрой снедью: рыбой, сыром, рядом лежит нарезанный хлеб. За столом на скамье сидит воин, сильный воин, видимо, вожак этой толпы в шкурах. Возраст – лет тридцать пять, темноволос. Лицо… на нём татуировка-орнамент в виде изогнутых полос, зато  гладко выбритое. Рядом на столе лежит его шапка-шлем с оленьими рогами. Что за традиции? Ещё эти черепушки птичьи на нагруднике, в котором я распознал кожаную броню.

− Проснулся? – спросил он, прищурив правый глаз.

− А ты не заметил? Спасибо, что спасли.

− Да мы не просто так. Ворожеи шум подняли, кричат: бегите спасайте того, кто изменит этот мир! А ты же вернёшь нам наши земли, правда?

− Если ты расскажешь мне, какие земли ваши, я подумаю, что можно для вас сделать. Хотя, ещё не знаю, на что я способен. – С этими словами я поднялся, присел на скамью за стол.

Вот что я сейчас хочу, так это выпить медовухи и почувствовать её вкус. Хочу есть крольчатину, рыбу, яблоко… Хочу просто чувствовать вкус пищи. Налив медовухи в чашу, медленно выпил. Прижав язык к нёбу, закрыл глаза.

− Болит что-то? – участливо спросил воин.

В это время в коридоре показался ещё один воин, нёсший в руках котелок с парующим варевом. С ним и разговаривал вожак, когда я пробуждался. Тоже с татуированным лицом, но волосы на голову сбриты, и татуировки от лица тянулись к макушке. Только худоват по сравнению с вожаком.

− Ого! – воскликнул он, ставя котелок на стол. Сам же не отрывал взгляда от моих рук, оглядел их внимательно. − Ты чашу в руке держишь! Она же у тебя была вывернута ужасно, сломана!

− О чём это он? – спросил я удивлённо вожака. Лишь сейчас я осознал, что на мне не было не только кольчуги, но и меча.

− Да у тебя рука была сломана, а ты уже здоров. Вот такие удивительные вещи…

− А сколько я валялся, что у меня рука срослась, да ещё и правильно? – я обеими руками взял кусок прожаренного мяса, по-видимому, оленины, жадно вонзил в него зубы.

− Ворожеи руку тебе вправили, даже не применяли магию, сказали что ты и сам силён.

− Те старухи с птичьими лапами прикасались ко мне… Бррр!

− С чего ты взял, что они старухи? Просто ворожеи так завязли в магии, что изменяются. У них ещё немножко перья растут, − всё это вожак сказал без тени иронии. Затем налил в чаши медовухи, пристально поглядел мне в глаза.

− Давай выпьем с тобой, человек, у которого за несколько часов срослась рука!

Вот, вроде, сидит передо мной человек, разговаривает, а я понимаю, что он неживой. Не мертвец, но и не такой, каким должен быть человек. Вот тот, что принёс котелок и налил черпаком в миску похлёбки, он такой же, как встреченные на тропе охотники. От него исходит жизненная сила. А от вожака нет этой силы, у него она неживая, магическая.

− Давай выпьем, человек, который не такой, как другие, − с этими словами я поднял чашу.

− Он − Вересковое сердце, − с гордостью сказал пришедший, уплетая похлёбку.

− Вересковое что? – переспросил я.

− Видишь ли, − протяжно начал вожак. Я понял, что беседа будет долгой, но мне это и нужно – появилась возможность узнать об этом мире как можно больше. Тем более, что эти люди будут не против моих расспросов. – В общем, наши ворожеи умеют заменять человеческое сердце вересковым.

− Для чего? – я чуть не вскочил. – Не думаю, что это пойдёт человеку на пользу!

− Человеку нет, а народу его польза будет! Будет! Ты ешь, ешь! – с этими словами он разлил по чашам. – Да пей нордский мёд!

– Ради народа? Я ничего об этом мире ещё не знаю, даже как тебя звать и то не знаю! А я Эльд, если что! Вы вообще странные тут! Ворожеи – это полулюди какие-то!

− Зовут меня… − воин со странным сердцем положил ладонь на свою грудь, − Я Вейт, от рождения и до смерти!

− А я Друд, − сказал второй, прожёвывая хлеб.

− Чтобы я не задавал много вопросов, расскажи мне сам о вересковом сердце и о ворожеях ваших. Да упомни про народ.

− Ладно, если не говорить долго, то дело обстоит так. Наш народ жил в Маркарте и ещё в двух провинциях. Пришли норды, мы сражались с ними… Мы назывались тогда народ Предела. А сейчас мы изгои − сами так себя назвали. Силы были неравны, поэтому земли подчинила Империя. С ней тягаться бесполезно − не хватит сил. Поэтому мы живём на своей земле где можем – в крепостях, в горах. Когда пришёл в наш мир Довакин, мы думали, что он поможет нашему народу. Но он лишь изучал слова силы, оставленные на этих землях всеми Даэдра. Славный воин, этот Довакин по имени Шерк. Но изгоев он всегда убивал, сам нордом был, поэтому мы уходили с его пути, если успевали.