Сага о похищении Мьёлльнира

Сага о похищении Мьёлльнира

Всё на­чалось с мет­кой стре­лы, прон­зившей оле­ня…

Нет, не так.

Всё на­чалось с то­го, что Ло­ки, сын Ла­фея, ввя­зал­ся в спор и про­иг­рал его…

Нет, то­же не так.

Ис­тинное на­чало этой ис­то­рии бы­ло по­ложе­но в тот день, ког­да Все­отец ре­шил: для пол­но­ты об­ра­за вер­ховно­го пра­вите­ля Ас­гарда ему не­дос­та­ёт ред­кос­тно­го та­лис­ма­на. Ве­щи, рав­ной ко­торой по кра­се и мо­гущес­тву не сы­щет­ся ни у ко­го в Де­вяти Ми­рах. До­рогая суп­ру­га и со­роди­чи го­рячо под­держа­ли Оди­на. Соб­равшись на со­вет, асы по­реши­ли: от­пра­вить ве­ликое по­соль­ство в Свар­таль­вхейм, да­бы мас­те­ра цвер­гов, луч­шие из луч­ших, из­го­тови­ли этот са­мый та­лис­ман. Один лич­но воз­гла­вил по­соль­ство… ну, а без Ло­ки не обош­лось, по­тому что кто ж от­прав­ля­ет­ся тор­го­вать­ся с цвер­га­ми, не прих­ва­тив Ло­ки?

Доб­равшись до Свар­таль­вхей­ма и по­тол­ко­вав с его хо­зя­ева­ми, Один креп­ко при­заду­мал­ся. За­копав­ши­еся в под­горные глу­бины цвер­ги со­вер­шенно не стра­шились гне­ва Оди­на и во­инс­тва асов, не име­ли ни сты­да, ни со­вес­ти, а за свои из­де­лия дра­ли втри­доро­га. Да ещё с пе­ной у рта тор­го­вались за вся­кий ка­мешек и лиш­ний удар мо­лотом. Один пред­ста­вил опус­тевшую сок­ро­вищ­ни­цу Ас­гарда, по ко­торой гу­ля­ет ве­терок, пов­ра­щал единс­твен­ным ос­тавшим­ся гла­зом, по­чесал си­вую бо­роду и сде­лал то, что обыч­но де­лал в по­доб­ных слу­ча­ях — выз­вал поб­ра­тима для нас­то­ящей муж­ской бе­седы с гла­зу на глаз.

Выс­лу­шав Все­от­ца, Ло­ки всласть пос­ме­ял­ся и за­явил, что зна­ет, как по­мочь та­кому го­рю. На сле­ду­ющий же день он от­пра­вил­ся в гос­ти к гла­ве кла­на Иваль­дсов. Где за круж­кой эля глу­боко у­яз­вил гор­дость поч­тенно­го Брок­ка Иваль­дссо­на, за­явив, что низ­менно­му мас­терс­тву ни­ког­да не уг­нать­ся за воль­ным по­летом его, Ло­ки, во­об­ра­жения. Брокк не­мед­ля на­дул­ся, ров­но жа­ба на бо­лоте, и в от­вет ряв­кнул, что сот­во­рит лю­бую вещь, ко­торую по­родит бой­кий ум Ло­ки. Приз­ва­ли сви­дете­лей, из­бра­ли судью в спо­ре, и ас с цвер­гом уда­рили по ру­кам. По рез­вости ха­рак­те­ра и са­мона­де­ян­ности Ло­ки пос­та­вил на кон собс­твен­ную го­лову, Иваль­дсы — свои уме­ния.

В под­земных гор­нах вспых­ну­ло ярос­тное пла­мя. Час­то за­буха­ли мо­лоты, по­тек­ли, сме­шива­ясь во­еди­но, рас­плав­ленное же­лезо, не­пороч­ное се­реб­ро и чис­тей­шей про­бы зо­лото. Так яви­лись на свет ча­родей­ское коль­цо Дра­уп­нир, вся­кую де­вятую ночь по­рож­давшее во­семь сво­их двой­ни­ков, не ве­дав­шее про­маха копьё Гун­гнир и объ­ятый трес­ку­чими зар­ни­цами бо­евой мо­лот Мь­ёлль­нир-Мол­ния. Вос­хи­щён­ный Один и его ту­пова­тый стар­шень­кий сы­нок обе­ими ру­ками вце­пились в но­вые свер­ка­ющие иг­рушки. Со­вер­шенно упус­тив из ви­ду то об­сто­ятель­ство, что Ло­ки был приз­нан про­иг­равшим спор — а, ста­ло быть, Иваль­дсы име­ли пол­ное пра­во от­тя­пать его не­путё­вую го­лову. Спра­вед­ли­вос­ти ра­ди на­до приз­нать, что хит­рости и крас­но­речия Оди­на дос­та­ло на то, что­бы вы­тор­го­вать у цвер­гов жизнь поб­ра­тима. Один упи­рал на то, что спор шёл имен­но на го­лову, не на шею. Мол, нель­зя от­де­лить го­лову от те­ла, не пов­ре­див шею. Разъ­ярён­ные Иваль­дсы и их мно­гочис­ленные со­роди­чи, по­няв, что их на­дули, выт­ре­бова­ли для шут­ни­ка из­рядно­го на­каза­ния.

Спо­рить с цвер­га­ми и даль­ше Один не рис­кнул.

Ло­ки за­шили рот. Зо­лотой иг­лой и олень­ей жи­лой. На срок, по­ка жи­ла не ис­сохнет и не рас­па­дёт­ся са­ма со­бой. И при­суди­ли ос­та­вать­ся плен­ни­ком кла­на Иваль­дсов ров­но де­сять лет и один день.

Од­на­ко нич­то в ми­ре не мог­ло вы­нудить Ло­ки зат­кнуть­ся. Ли­шён­ный воз­можнос­ти го­ворить вслух, он при­бег­нул к мыс­ленной ре­чи, выс­ка­зав спе­шаще­му уб­рать­ся прочь Оди­ну всё, что ду­ма­ет о тех, кто спо­собен с лёг­костью про­менять кров­ных брать­ев на ку­сок свер­ка­юще­го же­леза и бро­са­ет со­роди­чей на про­из­вол судь­бы. Кто сто­ял и де­лал вид, буд­то ров­ным счё­том ни­чего не про­ис­хо­дит, по­ка пар­ши­вые цвер­ги мёр­твой хват­кой дер­жа­ли про­иг­равше­го Ло­ки, а Брокк Иваль­дссон ли­хо ору­довал иг­лой и нитью? Кто у нас в Ас­гарде не толь­ко жа­ден сверх ме­ры, но и трус, ка­ких по­ис­кать? Кто, спра­шиваю вас, друзья и братья?

Ло­ки сде­лал всё, что­бы Один не ско­ро по­забыл его воп­ли. На­де­ясь, что его без­мол­вные кри­ки ден­но и нощ­но бу­дут зве­неть в па­мяти ко­вар­но­го Все­от­ца, тер­зая его со­весть и до­водя до нес­терпи­мой го­лов­ной бо­ли.

Асы от­бы­ли до­мой, Ло­ки ос­тался в Свар­таль­вхей­ме. Ко­ротать де­сять лет вы­нуж­денно­го рабс­тва.

Его тер­пе­ния дос­та­ло толь­ко на два го­да. Хо­тя цвер­ги от­но­сились к плен­но­му асу с до­лей ува­жения: в же­лезах не дер­жа­ли и к гряз­ной ра­боте не при­нуж­да­ли. Но веч­ная по­луть­ма в мер­ца­нии тус­клых огонь­ков, да­вящие тя­желые сво­ды, не­умол­чный ше­пот про­бива­ющей­ся сквозь тол­щи кам­ня во­ды, от­да­лен­ный ро­кот под­земно­го ог­ня и мол­ча­ние — все вмес­те они сво­дили Ло­ки с ума. Он ре­шил бе­жать. Бе­жать лю­бой це­ной и лю­бым спо­собом.

Бегс­тво обош­лось в од­ну боль­шую ложь, нес­коль­ко мел­ких (не став­ших от это­го бо­лее прав­ди­выми), два раз­би­тых сер­дца, то­лику уни­жения, шесть не то семь пе­рере­зан­ных гло­ток и вов­ре­мя про­тяну­тую ру­ку по­мощи. Выб­равшись на по­вер­хность и све­дя с ко­нюш­ни в бли­жай­шем по­селе­нии хо­роше­го ко­ня, Ло­ки пом­чался навс­тре­чу вос­хо­дяще­му сол­нцу. Улиз­нув от выс­ланной сле­дом по­гони и отыс­кав под­хо­дящее мес­то соп­ря­жения, бег­лец пе­ремет­нулся из ми­ра в мир, ока­зав­шись на бе­регах ши­рокой ре­ки Сюльг, од­но­го из две­над­ца­ти сту­дёных по­токов Эли­вага­ры.

Ко­ня приш­лось бро­сить и ид­ти даль­ше пеш­ком. Он ша­гал, по­куда не дос­тиг сли­яния Сюльг и по­рожис­той, быс­трой Ивинг, бе­гущей про­меж крас­ных гра­нит­ных скал и сос­но­вых ле­сов. Ивинг счи­талась гра­ницей зе­мель Ётун­хей­ма и Нифль­хей­ма, ми­ров ве­лика­нов лес­ных, ка­мен­ных и ине­ис­тых. От­сю­да мож­но бы­ло без осо­бых хло­пот доб­рать­ся до Ас­гарда… но Ло­ки со­вер­шенно не тя­нуло воз­вра­щать­ся в опос­ты­лев­шие зо­лотые чер­то­ги. К тем, кто, не мор­гнув гла­зом, по­кинул его в бе­де, пре­дос­та­вив вык­ру­чивать­ся са­мому.

«Вер­нусь, ког­да за­хочу, — вор­чал он про се­бя. — Неб­ла­годар­ные, лжи­вые, са­модо­воль­ные хрю­ка­ющие свиньи. Бро­сили ме­ня гнить в этих под­зе­мель­ях, а что вы без ме­ня? На что вы, все асы и асиньи ско­пом, го­дитесь без мо­его ума? Толь­ко на пус­тые уг­ро­зы да глу­пос­ти. А ко­му по­том при­ходит­ся все ис­прав­лять? Мне!».

Ди­кий без­людный край при­шёл­ся Ло­ки по ду­ше. Сей­час он жаж­дал имен­но это­го — оди­ночес­тва и ис­це­ля­юще­го по­коя. Он обус­тро­ил­ся в заб­ро­шен­ной охот­ничь­ей зем­лянке, и жизнь по­тек­ла ми­мо, на удив­ле­ние раз­ме­рен­ная, но нап­рочь ли­шён­ная при­выч­ных удо­воль­ствий. Боль­ше все­го Ло­ки не хва­тало ощу­щения раз­но­об­разных вку­сов на язы­ке. Сла­дос­ти мё­да, го­речи пер­че­ного олень­его мя­са или хрус­тя­щей ко­роч­ки све­жевы­печен­но­го пи­рога с яб­лочка­ми из са­да Идунн. Как при­рож­денный ётун, он мог дол­гое вре­мя об­хо­дить­ся без пи­щи и во­ды, пог­ло­щая ма­гичес­кую энер­гию зем­ли… но уго­щения на пи­рах в чер­то­гах Ас­гарда бы­ли та­кими вкус­ны­ми!

По­рой Ло­ки сни­лись пол­ные куб­ки и ды­мящи­еся блю­да, и тог­да он про­сыпал­ся — мрач­ным и го­лод­ным.

День за днём он уп­ражнял­ся в ма­гичес­ких ис­кусс­твах и об­ду­мывал пла­ны бу­дущей мес­ти. Раз­вле­кал­ся, вы­резая из мож­же­вело­вых кор­ней при­чуд­ли­вые фи­гур­ки. Бро­сал сво­еруч­но вы­резан­ные ру­ны, га­дая на прош­лое, нас­то­ящее и три го­да впе­рёд. От­части он свык­ся с вы­нуж­денным мол­ча­ни­ем, хо­тя с каж­дым про­шед­шим днём оно раз­дра­жало всё силь­нее. Рва­ные шра­мы на гу­бах под­жи­ли и поч­ти не кро­вото­чили, но вот оленья жи­ла ока­залась на ди­во стой­кой и ло­пать­ся не со­бира­лась. Ло­ки про­бовал из­ба­вить­ся от неё вол­шбой, но трек­ля­тые цвер­ги на­ложи­ли на нить креп­кие ча­ры. Она не ис­тле­вала и стой­ко не под­да­валась лез­вию но­жа.

Ло­ки мыс­ленно вы­ругал­ся, по­желав всем цвер­гам, сколь­ко их не сы­щет­ся в Свар­таль­вхей­ме, что­бы на их ту­пые уп­ря­мые го­ловы об­ру­шил­ся пе­щер­ный свод. Чтоб их за­вали­ло, чтоб они дол­го по­дыха­ли в му­ках и стра­дани­ях, за­дыха­ясь от зло­вон­ных ми­аз­мов и ка­мен­ной пы­ли. По­пытал­ся в оче­ред­ной раз убе­дить се­бя, что Ас­гард с его хо­лод­ным ве­личи­ем и зо­лотым тро­ном дав­ным-дав­но на­до­ел ему ху­же горь­кой редь­ки. Ему и здесь неп­ло­хо. А са­мое глав­ное, в ле­сах не сы­щет­ся ни од­но­го зер­ка­ла, от­ку­да на не­го не­ожи­дан­но бы вып­рыгну­ла изу­родо­ван­ная чер­ным зиг­за­гом ни­тей фи­зи­оно­мия. Бес­по­кой­ная во­да у бе­рега Ивинг бы­ла к не­му доб­ра, от­ра­жая лишь смут­ные очер­та­ния уз­ко­го ли­ца да коп­ну во­лос цве­та пла­мени.

Не име­ющее зна­чения для бес­смертно­го соз­да­ния вре­мя убе­гало прочь вмес­те с быс­трым те­чени­ем. Приш­ла и прош­ла зи­ма, за ней — дру­гая. За­зеле­нела и по­дёр­ну­лась жел­тизной лис­тва.

Ту­ман­ным прох­ладным ут­ром с дру­гого бе­рега ре­ки до­летел приг­лу­шён­ный вой. Слиш­ком тон­кий и сла­жен­ный для мо­гучих волчь­их гло­ток, он зве­нел и та­ял в воз­ду­хе пос­вистом ле­деня­щего вет­ра и пред­весть­ем близ­ких сне­гов. Та­инс­твен­ный звук приб­ли­жал­ся, ме­тал­ся сре­ди брон­зо­вых сос­но­вых ство­лов, вы­писы­вая пет­ли и кру­ги, и Ло­ки удив­лённо прис­лу­шивал­ся к не­му. Он не бо­ял­ся. Че­го бы ему бы­ло бо­ять­ся на этой ни­чей­ной, без­людной зем­ле? Да, он оне­мел — но его ча­родей­ство по-преж­не­му с ним… да и без чар он спо­собен креп­ко вре­зать ко­му угод­но. Кто бы ни за­вывал на дру­гом бе­регу Ивинг, пусть при­ходит.

К се­реди­не дня они приш­ли. Сво­ра лег­ко­ногих гон­чих с длин­ны­ми мор­да­ми и под­жа­рыми те­лами, стре­митель­ных и не ве­да­ющих ус­та­лос­ти. Бес­шерс­тных, слов­но вы­точен­ных ис­кусным мас­те­ром из кус­ка по­луп­розрач­но­го ль­да, с бе­лыми гла­зами без зрач­ков и прос­ту­па­ющи­ми из-под тон­кой ко­жи реб­ра­ми. Псы гна­ли оле­ня — ма­тёро­го сам­ца с тя­жёлой ко­роной ро­гов, из тех, что мид­гард­ские охот­ни­ки поч­ти­тель­но име­ну­ют «ко­ролев­ски­ми». Пол­ный сил, олень нёс­ся впе­ред уве­рен­ным пос­ко­ком, с хрус­том про­ламы­ва­ясь сквозь кус­ты и взле­тая над гру­дами ва­лунов. Взмет­нув сноп ра­дуж­ных брызг, он вор­вался в бур­ные, но нег­лу­бокие во­ды Ивинг. Зас­крёб ко­пыта­ми по ка­менис­то­му дну, где ша­гом, где вплавь про­бива­ясь к спа­сению. За­выва­ющая на все ла­ды сво­ра тол­ка­лась на об­ры­ве, по­вер­нув щучьи мор­ды вслед ус­коль­за­ющей до­быче. Слов­но при­няв об­щее ре­шение, со­баки по­сыпа­лись вниз. Они без­на­дёж­но от­ста­ли, олень, пос­каль­зы­ва­ясь и гром­ко фыр­кая, уже вы­бирал­ся на бе­рег, ещё мгно­вение — и лес сом­кнёт­ся вок­руг не­го, ук­ры­вая и за­щищая.

При­летев­шая стре­ла вош­ла зве­рю точ­но под ло­пат­ку. Вто­рая ук­лю­нула в глаз — и мо­гучий ко­роль ле­са, сде­лав нес­коль­ко ша­та­ющих­ся ша­гов, за­валил­ся на­бок не­пода­лёку от ус­тро­ен­но­го Ло­ки боль­шо­го кос­тро­вища. Пе­реп­лывшие ре­ку со­баки зак­ру­жили ря­дом с ту­шей, пе­рела­ива­ясь звон­ки­ми, точ­но ве­сен­няя ка­пель, го­лоса­ми. Две из них под­бе­жали к Ло­ки, из­да­лека об­ню­хали его, гав­кну­ли для по­ряд­ку и вер­ну­лись к со­роди­чам, жад­но ла­кав­шим тёп­лую оленью кровь.

«Вот, я ви­дел за­гон­щи­ков, — по­думал Ло­ки, — но где же хо­зя­ин псов?»

Он ожи­дал по­яв­ле­ния вер­хо­вого или нес­коль­ких — а на бе­регу Ивинг воз­никла од­на-единс­твен­ная фи­гура. Дви­га­ясь с пу­га­ющей плав­ностью выс­ле­жива­юще­го до­бычу зве­ря, охот­ник сос­коль­знул в ре­ку. Стран­ные бес­шёрс­тные гон­чие ско­пом бро­сились навс­тре­чу пре­одо­лев­ше­му стрем­ни­ну хо­зя­ину, об­ра­дован­но зап­ры­гали, вы­вали­вая из пас­тей язы­ки цве­та рыбь­ей че­шуи. Ми­мохо­дом пот­ре­пав со­бак по мор­дам, охот­ник шаг­нул к по­вер­женной до­быче — и ос­та­новил­ся, кра­ем гла­за за­метив не­под­вижно­го Ло­ки. На не­ис­ку­шён­ный взгляд пер­во­го встреч­но­го: обыч­но­го че­лове­ка из чис­ла уро­жен­цев Мид­гарда. Ко­торый не уди­рал прочь с ис­тошны­ми воп­ля­ми ужа­са и не спе­шил хва­тать­ся за копьё или то­пор.

Прос­то сто­ял и прес­по­кой­но смот­рел на приб­ли­жа­юще­гося ги­ган­та с тём­но-си­ней ко­жей, на ко­торой се­реб­ри­лись, при­чуд­ли­во вет­вясь, глу­боко про­резан­ные кла­новые узо­ры. Нифль­хей­мский ётун с гла­зами цве­та рас­ка­лён­ных уг­лей и мощ­ны­ми кос­тя­ными выс­ту­пами на­до лбом, на­поми­на­ющи­ми ро­га. Страх во пло­ти, смерть не­мину­емая, лю­тая и не ве­да­ющая по­щады. Мол­ни­енос­ным вы­падом длин­ной ру­ки ётун на­целил­ся сгрес­ти спо­кой­но сто­яв­ше­го че­лове­ка за от­во­рот ме­хово­го пла­ща — но ух­ва­тил толь­ко пус­то­ту. Ло­ки не сде­лал ни еди­ного дви­жения, не ук­ло­нил­ся, не увер­нулся. Прос­то ис­чез, воз­никнув па­рой ша­гов ле­вее.

Ве­ликан нах­му­рил­ся. Его зрач­ки по­лых­ну­ли алым, ког­да он пов­то­рил бро­сок — и сно­ва ос­тался ни с чем. Треть­его ра­за ока­залось дос­та­точ­но. Смек­нув, что име­ет де­ло не с прос­тым смер­тным, но с уме­лым кол­ду­ном, ётун опас­ли­во по­пятил­ся. Гул­ким и ди­ковин­но при­шёп­ты­ва­ющим, по­хожим на треск ло­ма­юще­гося ль­да, го­лосом воп­ро­сил:

— Это твои вла­дения?

Мот­нув го­ловой, Ло­ки ши­роким взма­хом ру­ки очер­тил реч­ной бе­рег и ок­рес­тный лес. Мол, я прос­то тут жи­ву, но ты про­ходи, не стес­няй­ся.

— Че­го мол­чишь? — по-свой­ски ос­ве­домил­ся гость из-за ре­ки. Раз­дра­жён­но дер­нув пле­чом, Ло­ки про­вёл паль­цем по за­шито­му рту. Слиш­ком дав­но он не на­вещал род­ные края, нап­рочь по­забыв, как пря­моли­ней­ны и бес­так­тны его соб­ратья по кро­ви. За­был и о том, ка­кое ус­тра­ша­юще-ве­лико­леп­ное зре­лище они из се­бя пред­став­ля­ют, и о вар­вар­ской при­выч­ке соп­ле­мен­ни­ков мас­те­рить тя­жёлые ук­ра­шения из кос­тей по­вер­женных вра­гов впе­ремеш­ку с зо­лоты­ми мо­нета­ми чу­жих стран и гру­бо об­ра­ботан­ны­ми ка­мень­ями. По­том­ки Ими­ра и Бер­гель­ми­ра бы­ли мрач­ны­ми воп­ло­щени­ями пер­воздан­ной сти­хии, ль­да, вет­ра и сне­га — а Ло­ки, ёту­на по рож­де­нию, всег­да тя­нуло к об­жи­га­ющим язы­кам ог­ня.

— А-а, по­нят­но. Кто это те­бя так?

От­вернув­шись, Ло­ки пе­ревёл взгляд на зуб­ча­тую по­лосу да­леких Же­лез­ных гор. Ётун ос­ве­жу­ет до­быто­го оле­ня, со­зовёт раз­бе­жав­шихся гон­чих и уй­дет сво­ей до­рогой. Ну и пусть.

— А я те­бя приз­нал, — ве­ликан ока­зал­ся пря­мо за ле­вым пле­чом Ло­ки. Ни од­на вет­ка не хрус­тну­ла под но­гой, ни один су­хой лист не за­шелес­тел, по­ка охот­ник без­звуч­но пе­ресе­кал по­ляну. — Ты Ло­ки, ко­торый ушёл в Ас­гард. Го­вори­ли, ты на­дол­го зас­трял в пле­ну у цвер­гов. Мол, Один вы­менял твою го­лову на зо­лотой мо­лот для сво­его сын­ка. Тор те­перь с ним не­раз­лу­чен. Что, прав­да или врут?

Ло­ки злоб­но фыр­кнул, с си­лой вы­дох­нув че­рез нос. Вот как, зна­чит. Вот ка­кие слу­хи о нём рас­пуска­ет Один и его прих­вос­тни. Сплет­ни ус­пе­ли об­ле­теть все Де­вять Ми­ров, дос­тигнув да­же ле­дяных рав­нин Нифль­хей­ма. По­жалуй, нас­та­ла по­ра вер­нуть­ся в Ас­гард и пе­ремол­вить­ся сло­веч­ком-дру­гим с Оди­ном. А цвер­ги-то, цвер­ги ка­ковы! Так и не от­ва­жились приз­нать­ся, что упус­ти­ли плен­ни­ка. За­та­ились и по­мал­ки­ва­ют под сво­ими го­рами, трус­ли­вые ду­шон­ки. Нет, на­до соб­рать­ся с си­лами и нас­лать на них по­валь­ный мор, что ли…

Тя­жёлая, об­жи­га­ющая хо­лодом сквозь ме­ха и слои тка­ни ру­ка упа­ла на его пле­чо, с не­одо­лимой си­лой раз­вернув и тол­кнув спи­ной к сос­не. Ока­зав­шись ли­цом к ли­цу с ёту­ном, Ло­ки рас­те­рян­но смор­гнул, вски­нул ла­донь — меж раз­ве­дён­ных в сто­роны паль­цев за­тан­це­вало го­товое рва­нуть­ся в бой ры­жее пла­мя. Здра­вый смысл твер­дил, что ве­ликан, при всей его си­ле и лов­кости, ни­чего не смо­жет ему про­тиво­пос­та­вить. Он мо­жет ис­чезнуть в лю­бой миг, мо­жет обер­нуть­ся ры­бой или зве­рем, слить­ся с шер­ша­вым ство­лом де­рева.

— Стой, не дер­гай­ся, — ве­лел ётун. — Не оби­жу.

Силь­ные, ши­рокие паль­цы об­хва­тили Ло­ки за под­бо­родок, вы­нудив зад­рать го­лову. В дру­гой ру­ке ве­лика­на мель­кну­ло проз­рачным ль­дом уз­кое лез­вие. Ло­ки за­был вы­дох­нуть зас­тывший в гор­ле воз­дух, ког­да кли­нок плав­но сколь­знул меж губ, рас­се­кая скру­чен­ную зас­ко­руз­лую жи­лу. Рот мгно­вен­но на­пол­нился со­лёной кровью, она тёп­лы­ми струй­ка­ми по­тек­ла по под­бо­род­ку, за­капа­ла вниз, пач­кая одеж­ду. Ве­ликан от­пустил его, слег­ка тол­кнув в пле­чо, и Ло­ки по­шат­нулся, не ве­ря то­му, что всё кон­чи­лось. Вот так, лег­ко и прос­то, по чис­той слу­чай­нос­ти и при­хоти судь­бы. Он сле­по за­ковы­лял к ре­ке, спо­тыка­ясь о кор­ни, а ётун, слов­но нап­рочь по­забыв о нём, шаг­нул к олень­ей ту­ше.

На бе­регу Ло­ки, нап­рочь ут­ра­тив­ший чувс­тво вре­мени, про­сидел дол­го, поч­ти до са­мого за­ката. Кри­вясь и ру­га­ясь, вы­дер­ги­вал про­питав­ши­еся кровью сколь­зкие ос­татки ни­тей, по­хожие на дох­лых чер­вей. Они зас­тре­вали в ко­же, от­тя­гивая гу­бы, зас­тавляя Ло­ки кри­вить­ся в гри­масах и ска­лить­ся по­доб­но ди­кому зве­рю. Он за­гова­ривал те­кущую кровь, пил боль­ши­ми глот­ка­ми хо­лод­ную во­ду, по­ка не за­ныли зу­бы, нас­лажда­ясь вер­нувшей­ся спо­соб­ностью ощу­щать вкус. Сно­ва и сно­ва про­водил паль­ца­ми по урод­ли­вому коль­цу раз­бухших шра­мов вок­руг рта, убеж­дая се­бя, что вско­ре они за­живут и ста­нут со­вер­шенно не­замет­ны. Дёр­га­ющая боль при­ходи­ла и ухо­дила, как мор­ские при­ливы и от­ли­вы, но боль­ше не име­ла зна­чения. Ло­ки го­ворил сам с со­бою и бур­ля­щей на пе­река­тах Ивинг, от­ме­чая, ка­ким хрип­лым стал его го­лос и как не­охот­но во­роча­ет­ся язык. Мет­кое и дер­зкое сло­во всег­да бы­ло его на­ивер­ней­шим ору­жи­ем, но те­перь его меч за­тупил­ся и пок­рылся ржав­чи­ной. Од­на из снеж­ных гон­чих при­бежа­ла и се­ла ря­дом, со­чувс­твен­но пых­тя и та­ращась се­реб­ря­ными гла­зами без зрач­ков. По­тяну­ло за­пахом го­рящих смо­лис­тых по­лень­ев и слад­ким аро­матом жа­ряще­гося мя­са. Мя­со. Ды­мяще­еся, с прив­ку­сом кро­ви, в ко­торое на­конец-то мож­но впить­ся зу­бами, рвать и гло­тать боль­ши­ми неп­ро­жёван­ны­ми кус­ка­ми. Как прек­расна жизнь.

Во­зясь у ре­ки, Ло­ки умуд­рился нас­квозь про­мочить са­поги, ниж­ний край пла­ща и ру­баху. От кос­тра ве­яло сог­ре­ва­ющим жа­ром, от­рублен­ная го­лова оле­ня с ос­текле­нев­ши­ми гла­зами и ко­роной ро­гов кра­сова­лась на пне, а рас­пя­лен­ная вверх но­гами обод­ранная ту­ша зве­ря ви­села меж двух со­сед­них де­ревь­ев. Ётун не­тороп­ли­во от­се­кал но­жом длин­ные, тон­кие плас­ты ка­па­юще­го кровью ало­го мя­са, на­низы­вал на вет­ки и раз­ве­шивал над ог­нём.

— Мо­жешь на­зывать ме­ня Халь­фом, — бур­кнул он, ког­да Ло­ки по­дошёл к кос­тру. — Не жри сра­зу пом­но­гу, стош­нит.

— Угу, — про­мычал Ло­ки, сра­жа­ясь с по­луп­ро­жарен­ной оле­ниной, та­кой хрус­тя­ще-обуг­ленной сна­ружи и уп­ру­гой, ис­те­ка­ющей со­ком внут­ри. — Я у те­бя в дол­гу.

— А то, — с дос­то­инс­твом кив­нул нифль­хей­мский охот­ник по име­ни Хальф. От­ре­зав но­вый ку­сок, он швыр­нул его гон­чим. Клац­ну­ли уз­кие че­люс­ти, пой­ман­ное на ле­ту мя­со ис­чезло. — В боль­шом та­ком дол­гу. Дав­но ты здесь об­раста­ешь пле­сенью?

Ло­ки мыс­ленно пе­рес­чи­тал про­летев­шие ми­мо дни и ме­сяцы. На­бежа­ло не мень­ше го­да, а то и двух. Или трёх? Что-то он сов­сем за­путал­ся.

— Дав­нень­ко, — ук­лончи­во отоз­вался он, по­тянув­шись за сле­ду­ющим лом­тем. — Что пло­хого стряс­лось в Де­вяти Ми­рах за вре­мя мо­его вы­нуж­денно­го от­сутс­твия?

— Сам по­нима­ешь, но­вос­ти в на­ши даль­ние края до­ходят не­быс­тро и не­час­то, — по­жал ши­рочен­ны­ми пле­чами ётун. Вы­тащил из до­рож­но­го меш­ка об­тя­нутую ко­жей фля­гу, по­бол­тал в воз­ду­хе: — Хо­чешь?

— За­чем спра­шива­ешь? Дай, дай, дай сю­да! — Ло­ки вце­пил­ся в фляж­ку, то­роп­ли­во от­кру­тил крыш­ку и от­хлеб­нул. Гор­ло не­мед­ля обож­гло рас­плав­ленным ог­нём, гус­той, тя­гучий на­питок ла­виной про­катил­ся вниз и тёп­лым клуб­ком свер­нулся в же­луд­ке. Ло­ки за­каш­лялся, смах­нул ла­донью выс­ту­пив­шие слё­зы:

— Во имя всех бо­гов, что за хрень?

— Жгу­чий лед, — хмык­нул Хальф. — Зим­ний эль трой­ной воз­гонки, на снеж­но­ягод­ни­ке. Кро­ме Нифль­хей­ма, та­кого ниг­де не до­будешь. Це­ни мою щед­рость.

— Оце­нил, оце­нил, — Ло­ки заж­му­рил­ся, вдох­нул пог­лубже и сде­лал ещё гло­ток, за­жевав по­лос­кой мя­са. Боль­шая гон­чая нас­той­чи­во тёр­лась о его но­ги, ви­ляя тон­ким хвос­том и вып­ра­шивая ку­сочек. — Так как нас­чёт пос­ледних но­вос­тей?

Ётун на­чал рас­ска­зывать, по­рой пре­рывая ре­чи, что­бы прик­рикнуть на со­бак, на­резать оле­нины и под­бро­сить дров. Ло­ки слу­шал. Вы­ходи­ло, что в Ас­гарде всё по-преж­не­му. За ис­клю­чени­ем То­ра. Преж­де дер­жавший­ся в те­ни ве­лико­го от­ца и стар­ших со­роди­чей, а те­перь за­полу­чив­ший мо­гущес­твен­ный мо­лот Гро­мовер­жец и ком­па­ния его при­яте­лей раз­гу­лялись вов­сю. Бес­числен­ные по­беды в гром­ких (и за­час­тую со­вер­шенно бес­смыс­ленных) сра­жени­ях, выр­ванные из лап чу­довищ по­хищен­ные де­вы, раз­би­тые ве­ликаньи го­ловы, под­ви­ги и все­об­щее вос­хи­щение Де­вяти Ми­ров. Ло­ки слу­шал и кри­вил­ся. Во что прев­ра­тил­ся Ас­гард, ес­ли его оби­тате­лей те­перь за­нима­ют по­хож­де­ния са­мо­уве­рен­но­го маль­чиш­ки с то­пором? Про­учить бы его. Так, чтоб про­ник­ся и за­пом­нил до кон­ца сво­ей дол­гой-дол­гой жиз­ни: си­ла ре­ша­ет мно­гое в ми­ре, но не всё.

От съ­еден­но­го и вы­пито­го Ло­ки из­рядно ра­зоб­ра­ло. Вновь об­ре­тя воз­можность го­ворить, он мно­го и бес­при­чин­но сме­ял­ся. Пы­тал­ся пе­ред­разни­вать гор­танный ётун­ский вы­говор, уве­рял, что не­бо рас­ка­чива­ет­ся, а соз­вездия ме­ня­ют­ся мес­та­ми. Зап­ле­та­ющим­ся язы­ком взы­вал к Хей­мдал­лю, да­бы тот от­крыл Ра­дуж­ный Мост, но ни­как не мог тол­ком вы­гово­рить имя Стра­жа Врат. В кон­це кон­цов он меш­ком по­вис на спо­кой­ном, как ска­ла, Халь­фе.

— Эк те­бя, — ува­житель­но за­метил ётун. Ло­ки рас­се­ян­но по­думал о том, как за­вора­жива­юще мер­ца­ют баг­ро­вые зрач­ки, и том, что от оби­тате­ля Нифль­хей­ма пах­нет сос­но­вым дым­ком и ле­дяной све­жестью. Ведь он, Ло­ки, по су­ти сво­ей выг­ля­дит точ­но так же, но ред­ко при­нима­ет пу­га­ющий си­неко­жий об­лик. Асам сов­сем не нра­вил­ся бро­дящий сре­ди них ине­ис­тый ве­ликан, и по мол­ча­ливо­му сог­ла­шению Ло­ки приш­лось по­забыть о сво­ём ис­тинном об­личье. Да­же здесь, в ле­су, где ему не­зачем бы­ло прит­во­рять­ся, он сох­ра­нял ли­чину аса. Фаль­шив­ку, став­шую вто­рой ко­жей. Он мог бы сбро­сить её, мог стать са­мим со­бой и выт­во­рять то, что ему хо­чет­ся… А меч­та­лось ему сей­час об рис­ко­ван­ном бе­зумс­тве и рис­ко­ван­ной но­виз­не. Хо­телось спол­на ощу­тить се­бя жи­вым, бро­сить вы­зов судь­бе и пос­ме­ять­ся. Он креп­че при­жал­ся к твер­до­му, как де­рево, хо­лод­но­му бо­ку ёту­на, вы­зыва­юще ко­сясь на не­го сни­зу вверх. Хальф за­пус­тил пя­тер­ню в дав­но не­чёса­ные ры­жие лох­мы Ло­ки, рез­ким дви­жени­ем вы­нудив то­го ещё боль­ше зап­ро­кинуть го­лову, и нас­мешли­во фыр­кнул пря­мо в ли­цо:

— Иди прос­пись. Ты у ме­ня в дол­гу, но та­кая ви­ра мне не нуж­на.

— И то прав­да, — про­бор­мо­тал Ло­ки, мгно­вен­но прот­резвев в уд­ру­чён­ном осоз­на­нии то­го, что зав­тра на­вер­ня­ка прос­нётся в зем­лянке на бе­регу Ивинг в оди­ночес­тве.

Хальф не ушёл. Ни в нас­ту­пив­ший день, ни в пос­ле­ду­ющие. Ётун и его сво­ра охо­тились в ок­рес­тных хол­мах, воз­вра­ща­ясь с до­бычей. Ве­чера­ми Хальф раз­жи­гал кос­тёр, и они до­поз­дна си­дели у ог­ня. Иног­да раз­го­вари­вали, иног­да мол­ча­ли. Ло­ки сле­дил за взле­та­ющи­ми к тём­но­му не­бу ис­кра­ми и раз­вле­кал­ся, пы­та­ясь уга­дать, о чём раз­мышля­ет си­дящее нап­ро­тив ра­зум­ное чу­дище из стра­ны ль­да и хо­лода. Пор­ванные гу­бы за­жива­ли, внут­ренний го­лос ныл о том, что он за­сидел­ся на од­ном мес­те и приш­ла по­ра на­пом­нить о се­бе, а сва­лив­ший­ся не­весть от­ку­да со­родич бу­дора­жил во­об­ра­жение.

Ло­ки всё-та­ки за­тащил ёту­на в зем­лянку и в свою пос­тель. От­части из не­уём­но­го лю­бопытс­тва, от­части из бла­годар­ности. И не по­жалел о со­де­ян­ном. Хальф ока­зал­ся из чис­ла тех, кто его все­цело ус­тра­ивал: не­воз­му­тимый, вы­нос­ли­вый, приз­на­ющий за бо­жес­твом пра­во вес­ти и ука­зывать, не­уто­мимый и силь­ный. С од­ним-единс­твен­ным не­дос­татком: его ко­жа и ды­хание всег­да ос­та­вались хо­лод­ны­ми. Пря­мо-та­ки ле­дяны­ми, нес­мотря на все ста­рания Ло­ки. Это раз­дра­жало и зли­ло. Но­чами Ло­ки хо­тел сог­ре­вать­ся, а не мёр­знуть под бо­ком у без­мол­вной глы­бы ль­да. С дру­гой сто­роны, Хальф охот­но поз­во­лял Ло­ки сед­лать свой вздыб­ленный член и ус­тра­ивать бе­зум­ную скач­ку за ус­коль­за­ющей лу­ной. Ётун по­нятия не имел о та­ких ве­щах, как по­целуи или лас­ки, но ког­да брал­ся встав­лять — де­лал это креп­ко и ос­но­ватель­но. Про­пус­кая ми­мо ушей лю­бые за­выва­ния и уг­ро­зы Ло­ки. Как буд­то луч­ше знал, что имен­но на са­мом де­ле нуж­но бо­жес­тву.

На рас­све­те пос­ле од­ной из та­ких из­ма­тыва­ющих но­чей Ло­ки выб­рался из хи­жины на­ружу, глот­нуть све­жего воз­ду­ха. Лес встре­тил его бе­лиз­ной све­жевы­пав­ше­го сне­га и чёр­ным кру­жевом вет­вей. Гон­чие с гав­кань­ем но­сились друг за дру­гом, иг­рая. Об­ры­вис­тые бе­рега Ивинг ук­ра­сились хруп­кой кан­вой со­сулек.

Без­звуч­но вы­ныр­нувший из двер­но­го про­ёма Хальф гро­моз­дился у не­го за пле­чом.

— Я ре­шил, чем ты вып­ла­тишь мне долг, — за­явил ётун.

— Хм?

— Пос­тель — не вып­ла­та, — от­ре­зал Хальф. — Прос­то за­бава. У те­бя на мор­де бы­ло на­писа­но, как силь­но ты это­го хо­чешь. По­чему бы и нет, от ме­ня не убу­дет.

— Тог­да че­го те­бе нуж­но? — нас­то­рожил­ся Ло­ки.

— От­ве­ди ме­ня в Ас­гард, — бух­нул ине­ис­тый ве­ликан. — Кро­ме те­бя, ник­то из на­шего на­рода там не бы­вал. Хо­чу уви­деть зо­лотой го­род асов сво­ими гла­зами. Бу­дет о чём рас­ска­зать, ког­да вер­нусь до­мой. Ты ведь не со­бира­ешь­ся всю ос­тавшу­юся жизнь тор­чать на этих бо­лотах? В Нифль­хейм ты то­же не вер­нёшь­ся. Ку­да те­бе ид­ти, как не в Ас­гард?

Рас­сужде­ния ёту­на зву­чали на ред­кость ра­зум­но. У Ло­ки и в са­мом де­ле не бы­ло дру­гого прис­та­нища, кро­ме Ас­гарда. Он при­кинул свои воз­можнос­ти: его уме­ния и сил впол­не дос­та­нет на то, что­бы сот­кать под­хо­дящий мо­рок, оку­тав им ине­ис­то­го ве­лика­на. При­дав ему, ска­жем, об­лик тём­но­го аль­ва из под­земных чер­то­гов Свар­таль­вхей­ма. Или мид­гард­ско­го бер­серка. Мол, об­за­вёл­ся в странс­тви­ях те­лох­ра­ните­лем и при­волок спут­ни­ка с со­бой. Пусть по­любу­ет­ся на кра­су и ве­личие асов. Все бу­дут та­ращить­ся на вер­нувше­гося Ло­ки, расс­пра­шивать, где его но­сило. Ма­ло кто об­ра­тит вни­мание на скром­но дер­жа­щего­ся по­зади че­лове­ка. Асы во­об­ще склон­ны не за­мечать сла­бых ми­ра се­го, ес­ли те не пу­та­ют­ся у них под но­гами.

Но ес­ли Хальф — ла­зут­чик, пос­ланный из Нифль­хей­ма вы­ведать сек­ре­ты по­селе­ния асов, сла­бос­ти его обо­роны и прис­мотреть удоб­ные мес­та для на­паде­ния? От по­доб­ной мыс­ли Ло­ки зах­мы­кал, с тру­дом сдер­жи­вая рву­щий­ся на­ружу хо­хот. Ве­лика­ны, ес­ли и одер­жи­вали где ка­кую по­беду, то бе­ря лишь чис­лом и бе­зудер­жной от­ва­гой, но от­нюдь не во­ин­ским уме­ни­ем, трез­вым рас­чё­том, стра­теги­ей и так­ти­кой. У них ни­ког­да не хва­тало ума все­цело вос­поль­зо­вать­ся пло­дами сво­ей доб­лести, и вско­ре бы­лые по­беж­дённые выш­вы­рива­ли по­беди­телей на­зад, в царс­тво ль­да и хо­лода. Пусть Хальф сколь­ко угод­но гла­зе­ет по сто­ронам и за­поми­на­ет. Так да­же ув­ле­катель­нее, ибо иг­ра в «кто ко­го пе­рехит­рит» — из тех игр, что ни­ког­да не при­еда­ют­ся и не на­до­еда­ют.

— Убе­дил, — кив­нул Ло­ки. — Долг пла­тежом кра­сен. Бу­дет те­бе Ас­гард на зо­лотом блю­де. Толь­ко не обес­судь, ты явишь­ся ту­да в чу­жой шку­ре. Кем хо­чешь быть — свет­лым аль­вом, цвер­гом, че­лове­ком или руч­ным мед­ве­дем на це­поч­ке?

— Че­лове­ком, — выб­рал нифль­хей­мец.

— Идёт, — Ло­ки прик­рыл гла­за и взмах­нул ру­ками, спле­тая зак­лятье. Че­ловек из Халь­фа вы­шел убе­дитель­ный, от­части сма­хива­ющий на Тю­ра-Во­ите­ля — мас­сивное сло­жение об­манчи­во не­пово­рот­ли­вого здо­ровя­ка, круп­ные чер­ты ли­ца и свет­лые во­лосы, спле­тён­ные в мно­жес­тво ко­сиц. Ло­ки ог­ля­дел своё тво­рение со всех сто­рон и ос­тался до­волен. Что бы там ни бол­та­ли злые язы­ки за­вис­тни­ков, а в ча­родей­стве он уве­рен­но брал верх над Оди­ном и да­же над са­мой Фрей­ей, при­рож­денной мас­те­рицей сей­та. — Скли­кай псов да пой­дём. До­рога даль­няя.

— А дом? — на­пом­нил Хальф. — Так и бро­сишь?

— Ко­неч­но. На кой он мне сдал­ся? — уди­вил­ся воп­ро­су Ло­ки.

— Мы что, бу­дем ко­вылять пеш­ком до са­мого Ас­гарда? — не от­ста­вал Хальф.

— Уви­дишь, — Ло­ки сос­тро­ил за­гадоч­ную улыб­ку, вы­шед­шую кри­вова­той из-за под­жи­ва­ющих шра­мов.

Гон­чие друж­но ри­нулись впе­рёд, за­мель­ка­ли сре­ди ство­лов, рас­сы­пая на бе­лом сне­гу го­лубо­ватые от­пе­чат­ки лап. Ло­ки воз­вра­щал­ся тем же пу­тем, ка­ким при­шёл сю­да: вдоль по бе­регу ре­ки до ска­лис­то­го мы­са, где во­ды быс­трой Ивинг сли­вались с не­тороп­ли­вым те­чени­ем мо­гучей Сюльг. Здесь пут­ни­ков до­жида­лись — по зас­не­жен­ной лес­ной по­ляне нес­пешно бро­дили два осёд­ланных ко­ня, круп­ный же­ребец пе­пель­но-се­рой мас­ти и вто­рой, по­мень­ше, со­ловый в ры­жих под­па­линах. Се­рый, уви­дев Ло­ки, об­ра­дован­но зар­жал и груз­но пот­ру­сил навс­тре­чу, здо­ровать­ся.

— И те­бе дол­гих дней, Сва­ди, — Ло­ки пот­ре­пал ко­ня за жёс­ткую чёл­ку. При­над­ле­жав­ший не­ког­да злоб­но­му ве­лика­ну и вы­нуж­денный це­лыми дня­ми тас­кать тя­жёлые кам­ни на пос­трой­ке ас­гард­ских стен, кол­дов­ской же­ребец Сва­диль­фа­ри ста­рани­ями Ло­ки по­лучил сво­боду. Сва­ди пред­ла­гали ос­тать­ся в ко­нюш­нях Ас­гарда вмес­те со сво­им от­прыс­ком от Ло­ки, вось­ми­ногим кра­сав­цем Слей­пни­ром, но же­ребец пред­по­чёл воль­но ска­кать по всем Де­вяти Ми­рам. Иног­да Ло­ки об­ра­щал­ся к не­му за по­мощью, и се­рый конь охот­но вста­вал под сед­ло. — А это кто, твой дру­жок? Выг­ля­дит тол­ко­вым. Как, оты­щете путь до Ас­гарда?

Сва­ди за­кивал, зве­ня по­золо­чен­ной уз­дечкой и дёр­гая уша­ми. Ло­ки зап­рыгнул в сед­ло и ог­ля­нул­ся пос­мотреть, как там об­сто­ят де­ла у Халь­фа. Ине­ис­тый ве­ликан и со­ловый конь по­доз­ри­тель­но та­ращи­лись друг на дру­га. Ког­да Хальф про­тянул ру­ку к уз­дечке, со­ловый злоб­но още­рил зу­бы и топ­нул ко­пытом. Они зак­ру­жили по по­ляне, взры­вая снег и уг­ро­жа­юще ще­рясь друг на дру­га. Сва­диль­фа­ри приг­лу­шён­ным ржа­ни­ем приз­вал со­роди­ча не ар­та­чить­ся, и Хальф не­ук­лю­же заб­рался на спи­ну ко­ня. Со­ловый не­мед­ля зап­ры­гал, азар­тно под­да­вая за­дом.

— Не­ча ска­лить­ся, — ряв­кнул Хальф на по­теша­юще­гося Ло­ки, от­ча­ян­но ста­ра­ясь не по­терять рав­но­весие и не упус­тить по­водья. — Зна­ешь, по Нифль­хей­му не ска­чут та­буны ло­шадей!

— За­то у вас па­сут­ся ста­да воль­ных чи­бисов, — па­риро­вал Ло­ки. — Они ни­чуть не ху­же. И си­деть на них ку­да удоб­нее, у них зад­ни­цы тол­стые!

Ас­гард за вре­мя от­сутс­твия Ло­ки ни­чуть не из­ме­нил­ся. Та­кой же ока­менев­ший в сво­ём ве­личии, нес­терпи­мо свер­ка­ющий зо­лоты­ми кры­шами чер­то­гов и хра­нимый коль­цом неп­риступ­ных снеж­но-бе­лых стен. Бы­ло смеш­но да­же по­думать, что ёту­ны спо­соб­ны штур­мо­вать их. Ло­ки и Хальф въ­еха­ли в го­род че­рез Вос­ходные вра­та, за­поз­да­ло приз­навшая Ло­ки стра­жа от­са­люто­вала копь­ями. Стар­ший над ка­ра­улом поч­ти­тель­но ос­ве­домил­ся, нуж­но ли опо­вес­тить Все­от­ца о воз­вра­щении поб­ра­тима.

— Нет, — ве­личес­твен­но от­махнул­ся Ло­ки, про­ез­жая ми­мо. — Как-ни­будь сам уп­равлюсь.

Хальф по­мал­ки­вал, в изум­ле­нии ози­ра­ясь вок­руг. Над го­лова­ми проп­лы­вали выг­ну­тые Ра­дуж­ным мос­том се­реб­ря­ные ар­ки, взды­мали ко­пыта брон­зо­вые ко­ни, стру­ились мно­гоц­ветные во­допа­ды и сос­тя­зались в кра­соте и не­обы­чай­нос­ти пос­трой­ки чер­то­ги асов. Всё бы­ло, как и преж­де. Раз­ве что при­бави­лось двор­цов и раз­зо­лочен­ных шпи­лей с ука­зу­ющи­ми нап­равле­ние вет­ра фи­гур­ка­ми. Про­хожие та­ращи­лись вслед, не­кото­рые кла­нялись, мно­гие при­ветс­твен­но ма­хали ру­ками, ин­те­ресу­ясь: цвер­ги от­пусти­ли Ло­ки за хо­рошее по­веде­ние или те­перь на мес­те Свар­таль­вхей­ма кра­су­ет­ся зи­яющая ды­мяща­яся яма? Ло­ки от­шу­чивал­ся, пе­реми­гивал­ся со смаз­ли­выми асинь­ями.

Всё-та­ки иног­да при­ят­но воз­вра­щать­ся до­мой, по­думал Ло­ки, ос­та­нав­ли­вая Сва­диль­фа­ри пе­ред рас­писны­ми во­рота­ми собс­твен­но­го до­ма. Пусть его там ник­то не ждал, но за­щищён­ная сетью зак­ля­тий дверь с го­тов­ностью рас­пахну­лась, сто­ило при­кос­нуть­ся к тя­жело­му коль­цу на створ­ке. Дом вздрог­нул, ожи­вил­ся, за­шеп­тался, сте­ны и две­ри об­ра­дован­но пе­рек­ли­кались с ок­на­ми, сто­лами и сун­ду­ками: «Хо­зя­ин вер­нулся, хо­зя­ин при­шёл…». Преж­де Ло­ки жил в цар­ских чер­то­гах, и мог бы сно­ва за­нять свои по­кои, но ему боль­ше нра­вил­ся обус­тро­ен­ный по собс­твен­но­му вку­су дом с тон­ки­ми ря­бина­ми у крыль­ца.

Нес­коль­ко сле­ду­ющих дней про­мель­кну­ли в су­ет­ли­вой за­полош­ности. В дверь сту­чались друзья и зна­комые, же­лав­шие пе­ремол­вить­ся сло­вом и пос­лу­шать рас­ска­зы Ло­ки о его но­вых по­хож­де­ни­ях. Яви­лись нес­коль­ко дев из ок­ру­жения Фрейи, ахав­ших, вы­рази­тель­но стре­ляв­ших глаз­ка­ми по сто­ронам и на­мекав­ших, как силь­но они ску­чали в его от­сутс­твие. Приш­ли Идунн и Бра­ги с при­яте­лями. Идунн при­нес­ла пи­рог с яб­ло­ками, обес­по­ко­ен­но про­щебе­тала, что Ло­ки слиш­ком ото­щал, и за­мети­ла, что шра­мы вок­руг рта при­да­ют ему не­кое мрач­ное оча­рова­ние. Бра­ги по-мед­вежьи об­ла­пил вер­нувше­гося при­яте­ля, взре­вел, что шра­мы толь­ко ук­ра­ша­ют нас­то­яще­го муж­чи­ну и за­верил, что они ни­ког­да, ни­ког­да не сом­не­вались в уме­нии Ло­ки ус­коль­знуть из лю­бой клет­ки. По­том скальд рас­чехлил ар­фу и за­пел. А пос­ре­ди но­чи они шум­ной и пь­яной ком­па­ни­ей вы­вали­лись из до­ма и от­пра­вились гу­лять.

Что бы­ло даль­ше — Ло­ки пом­нил смут­но. На­ут­ро у не­го не­щад­но бо­лела го­лова. Чер­тог Оди­на, Ва­ляскь­яльв, сто­ял не­зыб­ле­мо и вро­де бы ка­зал­ся це­лым, зо­лотые шпи­ли и баш­ни ус­трем­ля­лись к не­бесам, в сте­нах Ас­гарда не зи­яло про­рех и ник­то спо­заран­ку не орал во дво­ре, тре­буя ви­ры за кровь. Праз­днество по слу­чаю воз­вра­щения Ло­ки обош­лось без жертв и раз­ру­шений.

От Оди­на ник­то не явил­ся. По­хоже, Все­отец был по гор­ло за­нят не­кими важ­ны­ми го­сударс­твен­ны­ми де­лами, и его не слиш­ком вол­но­вала участь поб­ра­тима. А мо­жет, ему всё до­нес­ли вер­ные сог­ля­датаи с крыль­ями. Ло­ки мель­ком за­метил од­но­го из во­ронов, то ли Ху­гина, то ли Му­нина. На­хох­лившись, ог­ромная чёр­ная пти­ца си­дела на стре­хе до­ма и мрач­но лу­пала гла­зами.

Ос­во­ив­ший­ся Хальф ша­тал­ся по го­роду. При­сутс­твие че­лове­ка в Ас­гарде ни­кого не удив­ля­ло — боль­шинс­тво во­ите­лей-эй­нхе­ри­ев Валь­гал­лы и Фоль­кван­га бы­ли ро­дом как раз из Мид­гарда. Они нес­ли служ­бу на сте­нах и во­ротах Ас­гарда, поль­зо­вались пол­ной сво­бодой и воль­но раз­гу­лива­ли по ули­цам. Хальф раз­до­был се­бе кры­латый шлем и дос­пех, от­лично сой­дя за од­но­го из дру­жин­ных Оди­на, не­дав­но сра­жён­но­го в бою и за доб­лесть взя­того в Ас­гард. Ло­ки на­де­ял­ся, ине­ис­то­му ве­лика­ну дос­та­нет ума не за­дирать­ся и не вли­пать в дур­ные ис­то­рии.

Вмес­то пос­ланца от Все­от­ца при­бежал слу­га из Труд­хей­ма, вла­дения То­ра-Гро­мовер­жца. Лю­бимый сы­нок Оди­на со всем поч­те­ни­ем приг­ла­шал стар­ше­го со­роди­ча ока­зать ему честь и на­вес­тить его чер­то­ги. По­чему бы и нет, по­думал Ло­ки. На­до же из пер­вых рук ра­зуз­нать, что нын­че тво­рит­ся при дво­ре Все­от­ца и от­ку­да луч­ше все­го на­нес­ти скры­тый удар. Ибо месть Ло­ки не­от­вра­тима, как сме­на вре­мён го­да в Мид­гарде и схо­дящая с го­ры ла­вина!

— А мож­но с то­бой? — спро­сил Хальф, проз­нав о приг­ла­шении. Ло­ки удив­лённо скло­нил го­лову на­бок:

— Хо­чешь по­бывать в гос­тях у То­ра?

— Хо­чу уви­деть ле­ген­дарный зо­лотой мо­лот, — приз­нался ётун. — Гля­ну хоть из­да­лека — и мы в рас­чё­те.

— Лад­но, — не на­шёл при­чин от­ка­зать Ло­ки.

Труд­хейм, Чер­тог Си­лы, пе­рели­вал­ся мно­жес­твом ог­ней. Сте­ны и бал­ки в нём нас­квозь про­пита­лись за­пахом жа­ряще­гося мя­са и ды­мом ты­сяч сго­рев­ших сос­но­вых по­лень­ев, и ка­залось, буд­то де­рево ед­ва за­мет­но све­тит­ся из­нутри теп­лым ян­тарным мер­ца­ни­ем. Тор сде­лал­ся ещё гро­мог­ласнее, чем пом­ни­лось Ло­ки, и вро­де как под­рос на па­ру паль­цев. Прав­ду го­ворят, сла­ва — луч­шие дрож­жи. Тор за­нимал слиш­ком мно­го мес­та да­же в собс­твен­ном до­ме. Под его тя­желы­ми ша­гами скри­пуче пе­ли дос­ки. На не­го обо­жа­юще та­ращи­лись слу­ги, асиньи, ло­шади и охот­ничьи со­баки, а его во­лосы, быв­шие преж­де обыч­но­го ль­ня­ного от­тенка, те­перь от­ли­вали рас­плав­ленным зо­лотом. Суж­де­ния То­ра обо всём на све­те бы­ли са­мо­уве­рен­ны­ми до на­халь­нос­ти, и стрем­ле­ние Ло­ки под­ло­жить млад­шень­ко­му сын­ку Все­от­ца жир­ную свинью сде­лалось поч­ти нес­терпи­мым. Будь у То­ра же­на, Ло­ки соб­лазнил бы её пря­мо здесь, на пи­ру, на гла­зах у обал­девших гос­тей. Но Тор до­селе ус­пешно из­бе­гал тяж­ких уз бра­ка, бод­ро ша­гая по жиз­ни, нас­лажда­ясь бы­ти­ем аса и неп­ри­нуж­дённо по­махи­вая но­вой иг­рушкой.

Воп­ре­ки ле­ген­дам и слу­хам, Мь­ёлль­нир был вов­се не зо­лотым, но же­лез­ным. Вы­кован­ный из на­илуч­ше­го и на­ик­репчай­ше­го цверг­ско­го ме­тал­ла, бо­евой мо­лот с тя­желым бой­ком и оп­ле­тён­ной ло­синой ко­жей ко­рот­кой ру­ко­ятью мир­но кра­совал­ся на крючь­ях, вби­тых в сте­ну боль­шо­го за­ла для гос­тей. Ря­дом с выс­тавлен­ны­ми на­показ про­чими тро­фе­ями То­ра — чу­довищ­но ог­ромной го­ловой снеж­но­го змея с клы­ками и ро­говой ко­роной, сра­ботан­ной из не­раз­ру­шимой твер­дости ль­да ётун­ской се­кирой и би­чом ог­ненно­го ве­лика­на. Свёр­ну­тый в уп­ру­гое коль­цо бич по­рой на­чинал ис­крить­ся и ти­хонь­ко гу­дел, в точ­ности как на­топ­ленная печ­ка. Мь­ёлль­нир же ви­сел ти­хо и сок­ру­ша­ющих мол­ний не ис­торгал. Ло­ки не­замед­ли­тель­но по­желал уз­нать, сколь­ко раз в день Тор про­тира­ет своё сок­ро­вище тря­поч­кой и сду­ва­ет с не­го пыль. Тор зар­жал вы­пущен­ным на за­лив­ной луг же­реб­цом и по­тащил Ло­ки к сто­лу.

На­до от­дать ему дол­жное — Тор сму­тил­ся, ког­да в зас­толь­ной бе­седе заш­ла речь о том, что ник­то из асов не явил­ся Ло­ки на по­мощь и не вы­тащил из цверг­ско­го узи­лища. Гро­мовер­жец от­вёл яс­ный взгляд и про­бур­чал в бо­роду: мол, он с друзь­ями сов­сем уж воз­на­мерил­ся пой­ти на Свар­таль­вхейм вой­ной, да Хей­мдалль не от­крыл им ра­дуж­ный мост, а Все­отец приг­ро­зил су­губым не­удо­воль­стви­ем. Мол, ни­каким цвер­гам ни­ког­да не сло­мить ду­ха Ло­ки. Ког­да ему на­до­ест ску­чать за ре­шёт­кой, он про­сочит­ся у цвер­гов меж паль­цев, а они да­же не за­метят его бегс­тва. Но во­об­ще он, Тор, ре­шения от­ца не одоб­ря­ет, по­тому как не­гоже му­жу дос­той­но­му бро­сать со­рат­ни­ка в бе­де. Но сам по­нима­ешь, ссо­рить­ся с от­цом ему как-то не с ру­ки… Здо­рово, что Ло­ки сно­ва до­ма! Без не­го Ас­гард сов­сем не тот. Мёд не­дос­та­точ­но хме­лен, по­сидел­ки не та­кие буй­ные, в рис­та­лищах нет бы­лого азар­та, и да­же не­бо ка­кое-то се­рое, а не си­нее!

— Сей­час рас­пла­чусь, — скри­вил­ся в от­вет на го­рячую речь Ло­ки. — Да­мы, одол­жи­те пла­точек.

Сь­ёф­на и Гевь­он, ис­подтиш­ка тол­кнув друг дру­га ло­кот­ка­ми, не­мед­ля про­тяну­ли свои, сво­еруч­но рас­ши­тые шел­ка­ми и би­сером. Тор сгрёб оба плат­ка ши­рокой ла­пищей, за­явив, что та­кая ехид­ная злыд­ня, как Ло­ки, не зас­лу­жива­ет де­вичь­их по­дар­ков.

Скром­но дер­жавший­ся в сто­роне Хальф про­хажи­вал­ся вдоль сте­ны с бо­евы­ми тро­фе­ями То­ра. Ос­то­рож­но кос­нулся паль­цем брит­венной ос­тро­ты клы­ков в ра­зину­той пас­ти снеж­но­го змея. Снял с креп­ле­ний и ува­житель­но взве­сил в ру­ках ётун­скую ду­бину с на­вер­ши­ем из че­репа. Вер­нул на мес­то и по­тянул­ся к ру­ко­яти мо­лота.

Бра­ги как раз взду­малось по­тешить соб­ра­ние но­вой дра­пой, от­то­го все го­ловы бы­ли по­вёр­ну­ты к не­му. Вдох­но­вен­ный скальд ве­щал, дра­па во­ис­ти­ну бы­ла хо­роша, и Ло­ки слиш­ком поз­дно за­метил хо­лод­ный ле­дяной взблеск в даль­нем кон­це ог­ромной гор­ни­цы.

А ког­да за­метил — бы­ло поз­дно.

Хальф схва­тил мо­лот. Сеть зак­ля­тий, под­держи­ва­ющих лож­ное об­личье, лоп­ну­ла из­нутри и на­чала спол­зать клочь­ями, как об­ле­за­ет ко­жа на ли­це мер­тве­ца. Явив оне­мев­шим в ужа­се гос­тям ис­тинное об­личье — мо­гуче­го ве­лика­на с ко­жей цве­та древ­не­го, мно­голет­не­го ль­да, и по­лыха­ющи­ми баг­ро­вым пла­менем гла­зами. Ётун взре­вел. От си­лы его го­лоса зат­ре­пета­ли и по­гас­ли фа­келы на сте­нах. Ис­пу­ган­но, сдав­ленно за­виз­жа­ли жен­щи­ны. Мь­ёлль­нир оку­тал­ся сетью быс­тро пе­реме­ща­ющих­ся, трес­ку­чих мол­ний прон­зи­тель­но-го­лубо­го от­ли­ва, и Хальф, раз­махнув­шись, изо всех сил уда­рил им по бре­вен­ча­той сте­не то­рова чер­то­га.

Сте­на не рух­ну­ла. В ней воз­ник окай­млён­ный приз­рачным си­ним пла­менем чёр­ный про­ем, из ко­торо­го по­тёк мер­злый, про­бира­ющий до кос­тей ве­тер. Хальф ус­тра­ша­юще рык­нул на осо­бо сме­лого — или без­мерно глу­пого — во­ите­ля из мо­лодых асов, ос­ме­лив­ше­гося за­мах­нуть­ся на не­го кин­жа­лом, и прыг­нул в без­донную тем­но­ту. Про­ём сжал­ся в точ­ку и взор­вался, раз­ме­тав вок­руг ве­ер из ты­сячи ос­трей­ших ль­ди­нок.

Ётун ис­чез. Вмес­те с мо­лотом То­ра.

* * *

— Ес­ли это бы­ла твоя оче­ред­ная шут­ка, то из­ви­ни, что не сме­юсь, — ус­та­ло ска­зал Один Все­отец пос­ле то­го, как пе­репо­лох ма­лость стих, дом его сы­на опус­тел, гос­ти раз­бе­жались по Ас­гарду де­лить­ся ужас­ной но­востью с до­мочад­ца­ми, друзь­ями и со­седя­ми, а Тор ос­тался го­ревать о сво­ей ут­ра­те. — Ко­го ты к нам при­волок? За­чем, Ло­ки?

— Я ду­мал, он че­ловек… — на­чал оп­равды­вать­ся Ло­ки. Его речь бы­ла прер­ва­на взма­хом дер­жавной дла­ни:

— Бу­дет те­бе лгать. По­нимаю, ты ма­лость по­сидел в за­точе­нии и смер­тель­но ос­корбил­ся. Но по­верь, я знал, что де­лаю. Пре­быва­ние у цвер­гов пош­ло бы те­бе на поль­зу. Те­бе не по­меша­ло по­быть в оди­ночес­тве и по­раз­мыслить над тем, что ты тво­ришь.

— А что я та­кое тво­рю? — воз­му­тил­ся Ло­ки. — Я сде­лал имен­но то, о чём ты поп­ро­сил. До­был сок­ро­вища, за ко­торые Ас­гарду не приш­лось рас­пла­чивать­ся. И не ус­лы­шал ни еди­ного сло­ва бла­годар­ности!

— По­это­му ты при­тащил в гос­ти ёту­на и поз­во­лил ему стя­нуть у То­ра мо­лот, — при­печа­тал Один.

— Н-ну, я встре­тил его по чис­той слу­чай­нос­ти и по­нятия не имел, что он охо­тит­ся за Мь­ёлль­ни­ром… — Ло­ки скри­вил­ся. Он бы сам пер­вым усом­нился в прав­ди­вос­ти та­кого рас­ска­за. Вот и Один ему не ве­рит, что сов­сем не уди­витель­но. Нич­то не ме­ня­ет­ся в этом худ­шем из ми­ров, и по-преж­не­му Ло­ки не­из­менно по­винен в лю­бых бе­дах Ас­гарда. — Ка­кая раз­ни­ца, как имен­но он сю­да прос­коль­знул! Важ­но дру­гое — че­го ждать, к че­му го­товить­ся?

— К боль­шим неп­ри­ят­ностям, — про­рочес­ки из­рёк Один. — Вряд ли ёту­ны спёр­ли чу­жое сок­ро­вище для то­го, что­бы не­воз­бран­но на не­го лю­бовать­ся. Они ли­бо пот­ре­бу­ют вы­купа, ли­бо ре­шат, что с Мь­ёлль­ни­ром в ру­ках мож­но рис­кнуть и дви­нуть вой­ска к Ас­гарду. Твой си­ний дру­жок — он хо­тя бы чь­их кро­вей был? Из ка­кого кла­на?

— Эм-м… — Ло­ки с из­ви­ня­ющим­ся ви­дом по­жал пле­чами. — Он звал се­бя Халь­фом. Вот и всё, что я о нём знаю.

Единс­твен­ный глаз Все­от­ца прис­таль­но ус­та­вил­ся на со­бесед­ни­ка. Ло­ки очень не лю­бил, ког­да Один на­чинал вот так пя­лить­ся. Воз­ни­кало пу­га­ющее ощу­щение, буд­то праз­дная бол­товня и ше­пот­ки о том, что яко­бы нез­ря­чее око пра­вите­ля Ас­гарда об­ла­да­ет спо­соб­ностью про­ницать мир нас­квозь, ви­дя ве­щи и лю­дей та­кими, ка­ковы они во­ис­ти­ну есть, а не ка­кими же­ла­ют ка­зать­ся — прав­да от пер­во­го до пос­ледне­го сло­ва. И сей­час Один выс­ка­жет мно­гое про му­жей же­новид­ных, ни в чём удер­жу не ве­да­ющих и го­товых в су­мас­бродс­тве сво­ём рас­сте­лить­ся под лю­бого, кто с пь­яных глаз приг­ля­нет­ся.

Но Один толь­ко тя­жело вздох­нул и про­мол­чал. Он знал сво­его поб­ра­тима, как об­луплен­но­го. Бес­смыс­ленно сты­дить или уп­ре­кать Ло­ки в со­де­ян­ном. Всё еди­но не ис­пра­вит­ся.

Че­рез нес­коль­ко дней явил­ся го­нец. Не ине­ис­тый ве­ликан из Нифль­хей­ма, но ётун­хей­мский тролль — при­земис­тый и кри­воно­гий, лох­ма­тый, что ело­вая ча­ща, с рез­ным кос­тя­ным коль­цом в но­су и волчь­ей шку­ре с про­лыси­нами вкруг упи­тан­но­го брю­ха. Тролль во­лок шест с при­вязан­ным на кон­це пу­ком оме­лы и ве­ток па­дуба, раз­ма­хивая им в знак ми­ролю­бивых на­мере­ний. За вес­тни­ком бе­ды вол­ной тёк не­пов­то­римый аро­мат тух­ло­го мя­са и зас­то­яв­шей­ся гни­лой во­ды.

Эй­нхе­рии не впус­ти­ли его в чер­тог Оди­на, хо­тя пос­ла­нец воз­му­щён­но орал, брыз­гал слю­ной и то­пал но­гами. Тролль при­нёс пись­мо, на­чер­танное на кри­во об­ре­зан­ном лис­те пер­га­мен­та — по­хоже, вы­делан­ном из че­ловечь­ей ко­жи. Пос­ла­ние бы­ло крат­ким и нед­вусмыс­ленным. Пра­вите­лю Зо­лото­го го­рода пред­ла­галось об­ме­нять мо­лот Мь­ёлль­нир на бо­гиню Фрейю, а так­же доб­рой во­лей от­пустить на сво­боду со­дер­жа­щего­ся в за­лож­ни­ках у асов Ло­ки, сы­на Ла­фея. Че­рез три дня Фрейю и Ло­ки ожи­дали у пе­реп­ра­вы че­рез Сюльг. Под­пи­сано дер­зкое пись­мо бы­ло име­нем Халь­фин­ди, сы­на Ла­фея, яр­ла Ут­гарда и соп­ре­дель­ных зе­мель.

— Сы­на Ла­фея, — мно­гоз­на­читель­но пов­то­рил Один, от­кла­дывая лист в сто­рону. — А ты, зна­чит, за­лож­ник в Ас­гарде. Ежед­невно тер­пя­щий му­ки в прес­траш­ном узи­лище, на­до по­лагать.

— Ни­чего не знаю, — Ло­ки уро­нил буй­ную го­лову лбом в под­став­ленную ла­донь. — В пер­вый раз слы­шу. В Нифль­хей­ме дав­ным-дав­но по­забы­ли обо мне. За­чем бы им тре­бовать ме­ня об­ратно?

— Вот и ду­маю, на кой ляд ты им вдруг за­надо­бил­ся, — бур­кнул Все­отец. Ло­ки ли­хора­доч­но раз­мышлял, со­пос­тавляя од­но с дру­гим. Слиш­ком дав­но он не по­лучал вес­тей из до­ма. Па­паша Ла­фей всег­да был бод­рым су­киным сы­ном. Нет ни­чего уди­витель­но­го в том, что он при­жил но­вого от­прыс­ка. Мо­жет, от той же суп­ру­ги, с ко­торой за­чал Ло­ки, мо­жет, взял но­вую же­ну вза­мен преж­ней. Ин­те­рес­но, мать ещё топ­чет зем­лю? Или сги­нула в од­ной из бес­ко­неч­ных сты­чек, а мо­жет, её сра­зила в по­един­ке та, что ста­ла ма­терью Халь­фа? Вы­ходит, он пе­рес­пал с род­ным или свод­ным бра­том. Да уж, та­кой под­виг ник­то не от­ва­жит­ся пов­то­рить… С ка­кой целью бра­тец пы­та­ет­ся те­перь выт­ре­бовать его об­ратно в Нифль­хейм? Слу­чай­ной ли бы­ла встре­ча на бе­регах Ивинг, или Хальф це­ленап­равлен­но ра­зыс­ки­вал стар­ше­го со­роди­ча? Что ж, Хальф не ли­шен смет­ли­вос­ти и от­лично спра­вил­ся. До пос­ледне­го мо­мен­та ник­то ни­чего не за­подоз­рил. «Да­же я, — огор­чённо приз­нал Ло­ки. — Об­вел ме­ня вок­руг паль­ца. Ук­рал мою месть. И те­перь я вы­нуж­ден си­деть, слу­шать вор­ча­ние Оди­на и ду­мать, как нам вык­ру­тить­ся».

Рас­пахну­лись ли­тые из зо­лота створ­ки Ва­ласкь­яльв, гра­дом про­сыпал­ся то­пот мно­жес­тва приб­ли­жа­ющих­ся ша­гов. Асы и асиньи из бли­жай­ше­го ок­ру­жения Все­от­ца яви­лись на со­вет. Воп­ре­ки обык­но­вению, впе­реди всех вы­шаги­вал не Тор в не­из­менном алом пла­ще, но блед­ная до си­невы и пе­репол­ненная гне­вом Фрейя. За ней с тру­дом пос­пе­вали отец, брат и ны­неш­ний сер­дечный друг, мид­гард­ский ярл От­тар, а сле­дом ед­ва ли не вприп­рыжку то­ропи­лись ос­таль­ные.

— Я не вый­ду за­муж за ёту­на да­же ра­ди спа­сения Ас­гарда и всех Де­вяти Ми­ров! — с по­рога ряв­кну­ла Фрейя, не раз­ме­нива­ясь на ме­лочи вро­де при­ветс­твия или пок­ло­на хо­зя­ину чер­то­гов. — Хва­тит с ме­ня! Сто­ит че­му слу­чить­ся, и бе­зот­ветную Фрейю не­мед­ля во­локут за­муж! Так вот, не на­дей­тесь! Ни­чего по­доб­но­го боль­ше не бу­дет! То­ру сле­дова­ло луч­ше приг­ля­дывать за сво­им иму­щес­твом и не выс­тавлять его на­показ, а Ло­ки — не та­щить в Ас­гард ко­го по­пало! Об­ла­жа­етесь, а я по­том от­ве­чай!

— До­рогая, — по­пытал­ся ус­ми­рить бу­шу­ющую кра­сави­цу От­тар. — Ко­неч­но, ты не по­едешь ни в ка­кой Нифль­хейм и не ста­нешь же­ной от­вра­титель­но­го ве­лика­на, толь­ко ус­по­кой­ся…

Фрейя мрач­но свер­кну­ла го­лубы­ми оча­ми, без лиш­них слов на­пом­нив о том, что не сто­ит об­ма­нывать­ся её внеш­ним ви­дом. Дочь Нь­ёр­да бы­ла не толь­ко бо­гиней люб­ви и кра­соты, но и бе­зум­ной во­итель­ни­цей, что по­рой щед­ро сби­рала с ми­ров кро­вавую жат­ву. В её чер­то­ге оби­тала по­лови­на эй­нхе­ри­ев Ас­гарда, за её спи­ной сто­яли валь­ки­рии — и воз­ра­жать Фрейе, ког­да она пре­быва­ла в дур­ном нас­тро­ении, ос­ме­лил­ся бы толь­ко бе­зумец. Ну, или Ло­ки, что поч­ти од­но и то же.

— Ко­неч­но, ты не по­едешь в Нифль­хейм, — под­дакнул Ло­ки. — По­жалей мо­их со­роди­чей. Они не зас­лу­жили та­кой ка­ры… Те­бе ни­ког­да не го­вори­ли, как ты прек­расна, ког­да сер­дишь­ся?

Асинья пе­реве­ла дух и кри­во ух­мыль­ну­лась. От­тар нах­му­рил­ся. Ло­ки ук­радкой под­мигнул ему — мол, ка­кие меж­ду на­ми мо­гут быть счё­ты? Мы оба поль­зо­вались бла­гос­клон­ностью Фрейи… да и не толь­ко мы.

— Зна­чит, вой­на? — с на­деж­дой по­дал го­лос Тор. — Мы на­конец-то пой­дём на них вой­ной, да, отец?

— Ты в лю­бом слу­чае ос­та­нешь­ся до­ма, — стро­го за­яви­ла Фригг. — Ведь у них твой мо­лот. Ве­лика­ны от­нюдь не так глу­пы, как о них ду­ма­ют, и мог­ли изыс­кать спо­соб зас­та­вить Мь­ёлль­нир слу­жить им.

Соб­ра­ние встре­вожен­но за­шелес­те­ло.

— Ма­туш­ка! — взвыл Тор.

— Сто лет как ма­туш­ка. Ни ша­гу за по­рог, я ска­зала! И отец со мной сог­ла­сен. Так, гос­по­дин мой?

Один на­супил бро­ви. Асы и асиньи за­тих­ли, ожи­дая слов по­вели­теля.

— Вой­ны не бу­дет, — вну­шитель­но и гроз­но из­рёк Один. — Слиш­ком до­рогой це­ной нам обош­лись прош­лые бит­вы с ве­ликань­им пле­менем. Ёту­ны же­ла­ют вер­нуть се­бе Ло­ки? Прек­расно. Пусть едет. Вмес­те с Фрей­ей.

— Я ни­куда не по­еду! — в го­лосе асиньи заз­ве­нела сталь. — Я луч­ше… кля­нусь, луч­ше я нав­сегда уй­ду в мо­ре к от­цу, и ник­то, ни­ког­да боль­ше не уви­дит ме­ня на зем­ле! Вы­живай­те, как смо­жете — в ми­ре, где нет вес­ны, где де­ревья не пло­доно­сят, а лю­ди и зве­ри, ли­шён­ные люб­ви, не за­чина­ют по­томс­тва!

— Ми­лая и не­пов­то­римая, — Ло­ки по­тянул­ся че­рез стол, взяв бо­гиню за тон­кие, хо­лод­ные паль­цы. — Бо­юсь, в сво­ём гне­ве ты не дос­лу­шала.

— А? — осек­лась Фрейя.

— Мы не ста­нем дей­ство­вать си­лой ору­жия, — про­дол­жил раз­ви­вать мысль Один, ког­да Фрейя до­гада­лась зах­лопнуть свой пре­лес­тный рот. — Нас об­ма­нули — мы об­ма­нем в от­вет. Ётун про­ник сю­да в об­личье эй­нхе­рия? Зна­чит, в Ут­гард от­пра­вит­ся под­дель­ная не­вес­та. В соп­ро­вож­де­нии от­ря­да во­инов и с дос­той­ны­ми да­рами. Ло­ки по­может ей отыс­кать и вер­нуть по­хищен­ный мо­лот… ну, а даль­ше вы са­ми смек­нё­те, что де­лать.

— Кто же ста­нет не­вес­той? — Тюр-во­итель, как всег­да, зрел в ко­рень. — Не­гоже взва­ливать столь тяж­кую но­шу на хруп­кие жен­ские пле­чи. Как не про­тив­но го­ворить об этом, но при­дёт­ся ис­кать по­мощи ча­роде­ев. За­чару­ем ко­го-ни­будь, при­дав ему об­лик прек­расной де­вы? Я го­тов рис­кнуть, — он рас­пра­вил пле­чи и вы­зыва­юще гля­нул вок­руг.

— Это мой мо­лот, и вер­нуть его — мой долг! — не­мед­ля под­хва­тил­ся с мес­та Тор. — Ма­туш­ка, те­бя не зат­рудни­ло бы по­мол­чать? Это мне на­нес­ли ос­кор­бле­ние! Я, я и ник­то иной, дол­жен смыть его кровью вра­гов!..

Ло­ки пред­ста­вил здо­ровя­ка То­ра в платье не­вес­ты и ощу­тил силь­ней­ший по­зыв не­мед­ля вы­бежать прочь из за­лы, да­бы с чис­той со­вестью по­хохо­тать во всё гор­ло. Фрейя взгля­нула на ве­сель­ча­ка с уко­риз­ной и уже го­раз­до дру­желюб­нее пред­ло­жила:

— Ес­ли ты при­мешь мою по­мощь, Тор, то все мои уме­ния — в тво­ем рас­по­ряже­нии.

Так и выш­ло, что из За­кат­ных во­рот Ас­гарда вы­еха­ла про­вожа­емая со­чувс­твен­ны­ми оха­ми-вздо­хами и щед­ро бро­са­емы­ми на до­рогу цве­тами зо­лотая ко­лес­ни­ца. Ло­ки пред­ла­гал для пу­щей кра­соты впрячь в неё Сва­диль­фа­ри, но Тор на­от­рез от­ка­зал­ся и при­вёл сво­их ез­до­вых коз­лов — мрач­ных, за­рос­ших клоч­ко­ватой шерстью, с изог­ну­тыми ос­тры­ми ро­гами и раз­дво­ен­ны­ми ко­пыта­ми. Ог­ромные коз­лы хрип­ло ме­кали, впи­вались жёл­ты­ми зу­бами во всё, до че­го мог­ли до­тянуть­ся, ля­гались и вы­вора­чива­лись из пос­тро­мок. Од­на­ко сто­ило То­ру чуть по­высить го­лос, и ро­гатые тва­ри зас­ты­ли, как вко­пан­ные, а по­том чин­но пот­ру­сили бок о бок по глад­кой, на­ез­женной до­роге к Бив­рёсту. Сле­дом че­кани­ли шаг эй­нхе­рии, за ни­ми еха­ли ко­лес­ни­цы с да­рами бу­дуще­му счас­тли­вому же­ниху. На од­ной из них, раз­дувшись от важ­ности, вос­се­дал тролль-пос­ла­нец.

Из оку­тан­но­го ча­родей­ской па­ути­ной То­ра по­лучи­лась весь­ма ми­ловид­ная де­ва — вы­сокая, пле­чис­тая, с вы­да­ющей­ся грудью и кру­тыми бед­ра­ми. Пше­нич­но­го цве­та ло­коны уло­жены в тол­стую ко­су, пе­реви­тую цвет­ны­ми лен­та­ми. Фрейя так рас­щедри­лась, что одол­жи­ла уг­рю­мой не­вес­те свое сок­ро­вище, оже­релье цверг­ской ра­боты по име­ни Бри­син­га­мен. Мно­гоц­ветье кам­ней оже­релья удер­жи­вало во­еди­но ни­ти зак­ли­нания и при­дава­ло То­ру не­об­хо­димую женс­твен­ность.

Всю дол­гую до­рогу до Ут­гарда «не­вес­та» ли­бо мрач­но мол­ча­ла, ли­бо сквер­носло­вила сквозь зу­бы. Со­вер­шенно бе­зос­но­ватель­но об­ви­няя Ло­ки в том, что тот на­роч­но все подс­тро­ил, лишь бы по­зубос­ка­лить. Что Ло­ки меч­та­ет о ско­рой по­гибе­ли Ас­гарда и о том, как выс­та­вить его, То­ра, на все­об­щее пос­ме­шище. Что отец был прав, и Ло­ки зас­лу­живал де­сяти лет за ре­шёт­кой, где цвер­ги ежед­невно дра­ли бы его сво­ими ал­мазны­ми копь­ями в зад­ни­цу и в бол­тли­вый рот. Луч­ше бы ему ни­ког­да не воз­вра­щать­ся в Зо­лотой го­род, но ос­тать­ся вмес­те со сво­ими трек­ля­тыми со­роди­чами. Мо­жет, он об­ле­дене­ет там вус­мерть — впол­не под­хо­дящая для не­го кон­чи­на.

Ло­ки хи­хикал, про­пус­кая бес­силь­ные ру­гатель­ства ми­мо ушей. Ког­да Тор ста­новил­ся осо­бен­но на­до­ед­лив и нес­но­сен, вкрад­чи­во ин­те­ресо­вал­ся, как у не­вес­ты об­сто­ят де­ла с девс­твен­ностью, и лю­бовал­ся оче­ред­ным прис­ту­пом бе­шенс­тва Гро­мовер­жца. Шут­ка выш­ла луч­ше, чем он мог на­де­ять­ся. Бра­тец Хальф зас­лу­живал бла­годар­ности и по­ощ­ре­ния. На но­чёв­ке из об­рывков вос­по­мина­ний Ло­ки сот­кал се­бе нуж­ный сон — тот, в ко­тором он вновь был с ёту­ном. Сно­ва и сно­ва поз­на­вая его си­лу, вздра­гивая и слад­ко ёжась при мыс­ли о том, что ско­ро, очень ско­ро, он сыз­но­ва ощу­тит в се­бе та­ран Халь­фа. Мо­гучий, поч­ти бе­зуп­речный, тол­чка­ми пог­ру­жа­ющий­ся в его плоть… и та­кой хо­лод­ный.

Са­мый дол­гий путь где-то да за­вер­ша­ет­ся. Ут­гард воз­ник на го­ризон­те, не­умо­лимо приб­ли­жа­ясь с каж­дым обо­ротом ко­леса. Он был ог­ро­мен и вну­шите­лен, но вмес­те с тем по­казал­ся Ло­ки жал­ким. Слов­но нек­то, по­видав­ший ве­ликие и древ­ние го­рода, на­думал воз­вести по­селе­ние по их об­разцу. Раз­мах пра­вите­ля зас­лу­живал ува­жения, да вот мас­те­ров он на­нял кри­вору­ких, а из ма­тери­алов пус­тил в де­ло толь­ко дур­но об­тё­сан­ный ка­мень да гро­мад­ные неш­ку­рен­ные брёв­на. Ве­ликанья кре­пость гро­моз­ди­лась пос­ре­ди ле­сис­тых хол­мов, още­рив­шись час­то­колом с на­низан­ны­ми че­репа­ми мед­ве­дей, вол­ков и лю­дей. Стра­жа за­мети­ла приб­ли­жение про­цес­сии, со страш­ным скри­пом ра­зош­лись в сто­роны по­ловин­ки ог­ромных во­рот. Ме­кая и тря­ся бо­рода­ми, коз­лы вка­тили ко­лес­ни­цу в ог­ромный не­мощё­ный двор пе­ред мас­сивным и слег­ка пе­реко­шен­ным вле­во чер­то­гом. Ло­ки ог­ля­дел­ся, и его пе­редёр­ну­ло. Ни­ког­да преж­де он не встре­чал столь ог­ромно­го скоп­ле­ния ёту­нов всех на­родов и кла­нов. Трол­ли гор­ные и лес­ные, ине­ис­тые ве­лика­ны с си­ней ко­жей, ог­ненные под­данные Сур­та и стра­ховид­ные тур­сы из вы­жив­ше­го по­томс­тва Ими­ра. За­рос­шее ме­хом, клы­кас­тое, ро­гатое сбо­рище, го­лося­щее, ору­щее и виз­жа­щее на сот­ни раз­личных го­лосов, на свой лад при­ветс­твуя ас­гард­скую не­вес­ту.

«Будь здесь нас­то­ящая Фрейя, она б точ­но хлоп­ну­лась в об­мо­рок, — по­думал Ло­ки. — Ли­бо схва­тилась за то­пор и пош­ла кром­сать нап­ра­во-на­лево, лишь бы не ви­дать этих жут­ких рож. Ну и мер­зость. Тут что, сош­лось от­ребье всех Де­вяти Ми­ров? И где же мой наз­ванный бра­тец?».

— А ну, жи­во зат­кну­лись! — про­нес­лось над дво­ром. Один из ог­ненных ве­лика­нов крест-нак­рест хлес­тнул во­пящих ёту­нов пла­мене­ющим би­чом, за­пах­ло па­лёной шерстью. Пос­ле раз­но­об­разных взвиз­гов и вскри­ков над кре­постью всё-та­ки по­вис­ла ти­шина. По сту­пеням вы­соко­го крыль­ца с дос­то­инс­твом со­шёл Хальф. В мед­вежь­ей шку­ре, на­кину­той на пле­чи, в ярос­тном блес­ке зо­лота, би­сера и дра­гоцен­ных кам­ней, по срав­не­нию с про­чей сво­рой он впол­не мог сой­ти за кра­сав­ца. Нифль­хей­мец враз­валку приб­ли­зил­ся к ко­лес­ни­це. Коз­лы ша­рах­ну­лись от не­го, под­дель­ная Фрейя ож­гла злоб­ным взгля­дом из-под скры­ва­ющей ли­цо фа­ты, Ло­ки ух­мыль­нул­ся.

— Гос­по­жа Фрейя, — скри­пуче про­из­нес Хальф, про­тяги­вая ру­ку. У То­ра дос­та­ло вы­дер­жки не сло­мать эту ру­ку в трёх мес­тах и не выр­вать с мя­сом и су­хожи­ли­ями из пле­ча хо­зя­ина, но опе­реть­ся и гра­ци­оз­но сту­пить с ко­лес­ни­цы на зем­лю, как по­доба­ет асинье знат­но­го ро­да. — Ло­ки. Брат. Боль­ше нет нуж­ды прит­во­рять­ся кем-то дру­гим. Ут­гард при­ветс­тву­ет вас.

Ве­ликанье пле­мя ог­лу­шитель­но взре­вело и рас­сту­пилось, про­пус­кая сво­его гос­по­дина и вы­сокую гостью. Ло­ки по­ковы­рял­ся паль­цем в ухе и мыс­ленно по­жал пле­чами. В са­мом де­ле, по­чему бы и нет.

Прев­ра­щение не­ожи­дан­но ока­залось до­воль­но бо­лез­ненным. Слов­но ему под шку­ру вог­на­ли сот­ни ле­дяных иго­лок, а по­том рас­ка­лили до­бела. Ло­ки под­нял ру­ку, не­воль­но ожи­дая уви­деть пу­зыря­щу­юся из­нутри, от­хо­дящую плас­та­ми баг­ро­вую ко­жу. Но уви­дел лишь тём­ную си­неву, прос­ту­па­ющую из пло­ти вверх от паль­цев по ру­ке. Об­жи­га­ющая хо­лодом вол­на на­кати­ла на не­го и схлы­нула, ос­та­вив пе­рево­дить ды­хание и удив­лять­ся при­чуд­ли­вой иг­ре при­роды: ине­ис­тые ве­лика­ны в боль­шинс­тве сво­ем бы­ли лы­сыми, как ко­лено, а у не­го сох­ра­нились во­лосы. Толь­ко из ры­жих они ста­ли ис­си­ня-чёр­ны­ми.

Во дво­ра въ­ез­жа­ли по­воз­ки с да­рами, во­ите­ли-эй­нхе­рии брез­гли­во ози­рались по сто­ронам. Хальф под ру­ку с мол­ча­ливой Фрей­ей и Ло­ки пе­ресек двор и под­нялся в чер­тог. Ве­лика­ны, су­дя по все­му, не те­ряли вре­мени зря в ожи­дании гос­тей из Ас­гарда. В ог­ромном, сум­рачном, про­коп­ченном чер­то­ге, кое-где ук­ра­шен­ном яр­ки­ми ков­ра­ми, пёс­тры­ми шку­рами и на­низан­ны­ми на лен­ты зо­лоты­ми мо­нета­ми, всё бы­ло го­тово к брач­но­му пи­ру. Ка­кая-то тварь не­понят­но­го про­ис­хожде­ния — рос­том с че­лове­ка, лы­сая, но с длин­ным пу­шис­тым хвос­том — ярос­тно мо­лоти­ла пал­ка­ми по ко­же боль­ших ба­раба­нов. Ря­дом её со­родич раз­ду­вал ще­ки, тру­бя в изог­ну­тый рог. Ёту­ны ла­виной про­кати­лись по чер­то­гу, ог­ры­за­ясь, де­рясь и спе­ша за­нять луч­шие мес­та за длин­ны­ми сто­лами. Уго­щение, как за­метил Ло­ки, не от­ли­чалось изыс­канностью: неп­ригляд­но­го ви­да жа­рени­на, раз­ва­рис­тая яч­менная ка­ша в брон­зо­вых кот­лах, пти­цы на вер­те­ле и мно­жес­тво жба­нов с пи­вом. Фрейю уса­дили сле­ва от хо­зя­ина до­ма, Ло­ки — спра­ва. Хальф неб­режно мах­нул ру­кой, по­давая знак к на­чалу пир­шес­тва. Сот­ни че­люс­тей сла­жен­но за­чав­ка­ли, на клы­ках зах­русте­ли пе­рема­лыва­емые кос­ти, зак­ле­кота­ло ль­юще­еся в глот­ки пи­во и эль. Хальф хо­тел от­ки­нуть тон­кое пок­ры­вало с ли­ца «не­вес­ты», та раз­дра­жен­но от­тол­кну­ла его ру­ку. Ётун зар­жал и по­пытал­ся об­ла­пить прек­расную асинью за строй­ную та­лию. Тер­пе­ние Фрейи лоп­ну­ло, и она от ду­ши за­еха­ла су­жено­му лок­тем по рёб­рам.

— Ка­кая вспыль­чи­вая ле­ди, — выс­ка­зал­ся Хальф, по­тирая ушиб.

— Ну, она ведь впер­вые вы­ходит за­муж, — зас­ту­пил­ся за асинью Ло­ки. Под­дель­ная Фрейя до­тяну­лась до куб­ка с пи­вом, в три глот­ка опус­то­шив его и мрач­но зыр­кая на Ло­ки. Мол, мы доб­ра­лись сю­да, и что те­перь? — В та­кой мо­мент все де­вуш­ки ста­новят­ся ма­лость раз­дра­житель­ны­ми.

— А она и впрямь так хо­роша, как о ней бол­та­ли, — гром­ким шё­потом по­делил­ся ётун. — Бу­дет за что по­дер­жать­ся. Гла­зища­ми-то как выс­верки­ва­ет, прям сей­час глот­ку пе­рег­рызть го­това. Эт’ хо­рошо, эт’ вер­но. Ма­маша с па­пашей уже сколь­ко лет вмес­те, а до сих пор но­ровят друг дру­га при­кон­чить. В пос­ледний раз ма­маша зна­ешь, что учу­дила?..

— Хальф, — с бес­ко­неч­ным тер­пе­ни­ем в го­лосе про­из­нес Ло­ки, — мне ка­залось, ты не ли­шён за­чат­ков ра­зума, или я ошиб­ся? Ска­жи на ми­лость, за­чем ты всё это за­те­ял? Да, приз­наю, выш­ла от­личная шут­ка. В Ас­гарде за­пани­кова­ли и за­бега­ли, стал­ки­ва­ясь лба­ми. Но ты же по­нима­ешь, что мо­лотом и Фрей­ей те­бе ос­та­лось вла­деть не­дол­го. Один со­берёт ар­мию, втор­гнет­ся в ваш мир, и от тво­его Ут­гарда ос­та­нет­ся мок­рое мес­то.

— По­ка они выс­ту­пят, Фрейя ус­пе­ет стать мо­ей за­кон­ной же­ной, — хмык­нул ётун. — Те­перь у нас есть ты. Я дав­но те­бя ис­кал, бра­тец, а ког­да на­шёл, сра­зу смек­нул — те­бе нас­ку­чило тор­чать в Ас­гарде. У нас ку­да ве­селее. Мы зав­ла­дели Мь­ёлль­ни­ром. Один триж­ды при­заду­ма­ет­ся, преж­де чем свя­зывать­ся с на­ми. Но ес­ли эй­нхе­рии су­нут­ся сю­да, ты при­дума­ешь, как их одо­леть. В край­нем слу­чае, пот­ре­бу­ем вы­куп. Во сколь­ко асы оце­нят свою лю­бимую кра­сот­ку? — он до­воль­но рас­хо­хотал­ся. — Гля­дишь, ей у нас пон­ра­вит­ся, она и у­ез­жать не за­хочет. Прав­да, ми­лая?

— Ни­какая я те­бе не ми­лая, — бур­кнул Тор из-под пок­ры­вала Фрейи. Дра­гоцен­ное оже­релье на его — её — вы­сокой гру­ди свер­ка­ло и пе­рели­валось в такт ды­ханию.

— Лад­но, не ми­лая, — не стал воз­ра­жать Хальф. — Злая, уп­ря­мая и нес­го­вор­чи­вая. У нас та­ких це­нят. Пой­дём-ка, до­рогая, про­гуля­ем­ся.

Ве­лика­ны одоб­ри­тель­но за­вопи­ли, мо­лотя та­рел­ка­ми и куб­ка­ми по сто­лам. Всё шло на­пере­косяк. Ло­ки рас­счи­тывал, что Тор су­ме­ет от­влечь вни­мание све­же­ис­пе­чен­но­го му­жа за­нима­тель­ной бе­седой, а он тем вре­менем по­тихонь­ку об­ша­рит чер­то­ги на пред­мет ук­ра­ден­но­го мо­лота. Но крас­но­речие То­ра яв­но ис­черпа­лось до дна, Хальф на­мере­вал­ся всту­пить в пра­ва за­кон­но­го суп­ру­га, и часть рас­судка Ло­ки от­ча­ян­но же­лала уви­деть, ка­ково бу­дет То­ру в ро­ли ёту­новой же­ны. Пусть они с Фрей­ей при­дали ему об­лик де­вы-асиньи, но под ли­чиной бе­локу­рой кра­сот­ки Гро­мовер­жец ос­та­вал­ся са­мим со­бой. Ес­ли Хальф за­пус­тит ру­ку под платье жё­нуш­ки, он быс­тро на­щупа­ет там кое-че­го уве­сис­то­го, при­лич­ным де­вицам от­нюдь не по­ложен­но­го. То­ра на­до бы­ло вы­ручать… но со­вер­шенно не хо­телось.

Хальф сгрёб прек­расную де­ву за ру­ку, под го­гота­ние и одоб­ри­тель­ные вык­ри­ки соп­ле­мен­ни­ков по­тащив прочь из-за сто­ла. Асинья от­би­валась по всем пра­вилам ка­бац­кой дра­ки, но­ровя ткнуть ёту­ну в глаз паль­цем, вы­вер­нуть ру­ку или вре­зать ко­леном про­меж ног. В пы­лу борь­бы со­пер­ни­ки оп­ро­кину­ли трон Халь­фа. С не­вес­ты сор­ва­ли пок­ры­вало. Ве­лика­ны ора­ли, под­бадри­вая сво­его вож­дя. Ёту­ну на­конец уда­лось взять верх над разъ­ярён­ной де­вой, за­ломив ей ру­ку за спи­ну. Одоб­ри­тель­но вор­ча, Хальф стис­нул ла­донью вну­шитель­ную грудь асиньи и слег­ка под­тол­кнул бу­дущую же­ну под зад ко­леном, нап­равляя прочь из об­щей за­лы к спаль­не но­воб­рачных. Под­дель­ная Фрейя рва­нулась, за­голо­сив, что твоя бан­ши-пла­каль­щи­ца с ос­тро­ва Эй­ре, пос­лы­шал­ся тон­кий звон — и ук­ра­шав­шее строй­ную шею асиньи мно­гоц­ветное оже­релье ра­дуж­ной струй­кой стек­ло на пол.

Ло­ки за­хоте­лось за­рыдать и по­бить­ся го­ловой о бли­жай­шую ко­лон­ну. Ча­ры раз­ве­ялись. В объ­яти­ях ёту­на из­во­рачи­вал­ся, пы­та­ясь выр­вать­ся, Тор-гро­мов­ник, об­ла­чён­ный в бе­лос­нежный на­ряд не­вес­ты. Вос­поль­зо­вав­шись за­меша­тель­ством, Тор на ред­кость удач­но вре­зал ку­лаком по зу­бам от­ле­тев­ше­му на­зад Халь­фу и бе­шеным ту­ром ри­нул­ся впе­рёд. Оп­ро­кинул пер­вый стол, от­важно рас­швы­рял по­вис­ших на нём трол­лей, рва­нул­ся даль­ше… и ис­чез под ог­ромным ко­личес­твом на­валив­шихся со всех сто­рон лох­ма­тых, мус­ку­лис­тых, дур­но­пах­ну­щих тел. Ло­ки по­каза­лось, он слы­шит хруст ло­ма­ющих­ся кос­тей и раз­би­ва­емых че­репов. Ярос­тно от­би­вав­ший­ся Тор вы­ныр­нул из ме­сива го­лов, рук, ос­ка­лен­ных пас­тей и мус­ку­лис­тых туш, слов­но кит из бу­шу­ющих кро­вавых волн — и сно­ва был пог­ре­бён под ку­чей де­рущих­ся.

Ког­да же свал­ка рас­па­лась, взъ­еро­шен­ный Тор в изод­ранном платье сто­ял на ко­ленях, с тру­дом удер­жи­ва­емый де­сят­ком здо­ровен­ных тур­сов. По­беж­денным Тор се­бя от­нюдь не чувс­тво­вал и орал во всё гор­ло, вы­зывая Халь­фа на чес­тный бой, как по­доба­ет му­жу дос­той­но­му.

— Не муж ты, но дев­ка рас­путная, — Хальф под­нялся на но­ги, ла­донью раз­ма­зав со­чив­шу­юся изо рта тем­но-си­нюю гус­тую кровь. — И пос­ту­пим мы с то­бой так, как соч­тём нуж­ным. Та­щите эту па­даль во двор!..

«Не на­до, — хо­тел вме­шать­ся Ло­ки. — Не де­лай­те это­го. Из­бей­те его, что­бы жи­вого мес­та не ос­та­лось, и выб­рось­те прочь. Это­го впол­не до­воль­но. Ина­че на вас об­ру­шит­ся гнев разъ­ярён­но­го Оди­на, а это сов­сем, сов­сем не то, что сто­ит ис­пы­тывать на собс­твен­ной шку­ре».

Но Ло­ки смол­чал. Точ­но при­вязан­ный не­види­мой ве­рёв­кой, он вы­шел на крыль­цо сле­дом за тур­са­ми, во­лочив­ши­ми бь­юще­гося плен­ни­ка — и ве­лика­ны бо­яз­ли­во рас­сту­пились пе­ред ним. Он мол­ча смот­рел, как сы­на Оди­на при­кова­ли це­пями к двум вы­соким стол­бам, рас­тя­нув на­подо­бие раз­де­лыва­емой олень­ей ту­ши, и сод­ра­ли с не­го пос­ледние клочья оде­яний не­вес­ты, как па­ли под без­жа­лос­тны­ми уда­рами ве­ликань­их па­лиц и ме­чей ри­нув­ши­еся на вы­руч­ку доб­лес­тные эй­нхе­рии — ус­по­ка­ивая се­бя тем, что бес­смертным во­ите­лям всё рав­но ни­чего не гро­зит. Мгно­вен­ная вспыш­ка бо­ли, и они вновь от­кро­ют гла­за под сво­дами Валь­гал­лы.

— За­бав­но дёр­га­ет­ся, прав­да? — спро­сил Хальф, ког­да кто-то из ёту­нов сгреб То­ра за бёд­ра и вот­кнул­ся бод­ро тор­ча­щим чле­ном про­меж яго­диц. Ло­ки при­гото­вил­ся ус­лы­шать вопль бо­ли и ярос­ти — но Тор не дос­та­вил сво­им му­чите­лям та­кого удо­воль­ствия. Ве­лика­ны стол­пи­лись кру­гом, за­горо­див ши­рочен­ны­ми спи­нами и зад­ни­цами об­зор. По­жалуй, в кои ве­ки Ло­ки был им за это бла­года­рен. Он не хо­тел та­кого. Ни­ког­да и ни­кому не же­лал та­кой учас­ти. Тем бо­лее, То­ру. Ло­ки выс­ме­ивал его, драз­нил, об­ма­нывал, уво­дил его де­вушек — но ни­ког­да не хо­тел, что­бы Тор стал бес­по­мощ­ной иг­рушкой в ла­пах ве­лика­нов.

Что-то сколь­зкое и прох­ладное, с мно­жес­твом мел­ких ца­рапа­ющих гра­ней об­ви­ло шею Ло­ки. Бри­син­га­мен, цверг­ское оже­релье. Хальф по­доб­рал его, нас­ко­ро скру­тив обор­вавши­еся звенья тон­ких це­почек. Дра­гоцен­ная ра­дуга пе­релив­ча­то си­яла на тём­ной си­неве ётун­ской ко­жи, и на миг Ло­ки по­жалел, что не ви­дит се­бя со сто­роны.

— Ку­да охот­нее я бы взял в жё­ны те­бя, чем эту ту­пую ко­рову, будь она да­же нас­то­ящей Фрей­ей, — про­бор­мо­тал над ухом Хальф, об­жи­гая ле­дяным ды­хани­ем. Его ла­дони нас­той­чи­во ог­ла­жива­ли бо­ка и жи­вот Ло­ки, сос­каль­зы­вая всё ни­же. — Счи­тай эту без­де­луш­ку мо­им сва­деб­ным по­дар­ком… бра­тец. Схва­тить То­ра — ве­ликая уда­ча. Как ду­ма­ешь, ка­кую ви­ру стре­бовать с Ас­гарда за воз­вра­щение То­ра-Гро­мовер­жца?

— Ес­ли твои во­ины бу­дут и даль­ше так усердство­вать, не­чего бу­дет воз­вра­щать, — на­пом­нил Ло­ки. — Труп ни­чего не сто­ит.

— Он бог, — пре­неб­ре­житель­но скри­вил­ся Хальф. — Ни­чего ему не сде­ла­ет­ся. К то­му же ре­бятам вско­ре прис­ку­чит жа­рить его уз­кую дыр­ку, и они пой­дут пить за твое здо­ровье. По­висит, не рас­та­ет, — ётун нас­той­чи­во по­тянул Ло­ки прочь с крыль­ца. Ко­му-то из на­силь­ни­ков уда­лось вы­нудить То­ра по­дать го­лос, и те­перь ве­ликанья сво­ра до­воль­но уха­ла в такт сдав­ленным вскри­кам жер­твы.

* * *

В даль­них по­ко­ях об­ширно­го и за­путан­но­го чер­то­га пря­талась боль­шая низ­кая кро­вать, за­вален­ная шку­рами снеж­ных змей. Ворс на шку­рах был ко­рот­ким и жёс­тким, об­ди­рая спи­ну, точ­но кон­ская щет­ка.

Над пос­телью ви­сел по­хищен­ный мо­лот.

Рух­нув нав­зничь и за­кинув но­ги на ши­рокие пле­чи до­воль­но за­ур­чавше­го ёту­на, Ло­ки пре­дос­та­вил те­лу нас­лаждать­ся, жад­но под­ма­хивая в лад с раз­ма­шис­ты­ми дви­жени­ями Халь­фа, а ра­зуму — срав­ни­вать шан­сы. Жизнь в Ут­гарде бы­ла не ли­шена не­кото­рых при­ят­ных и вы­год­ных сто­рон. Взять хо­тя бы Халь­фа с его усер­ди­ем и си­лой. Но вот дру­жина Халь­фа — су­щий сброд и праз­дная воль­ни­ца, приз­на­ющая толь­ко за­кон же­лез­ной ру­ки. Ка­ким бу­дет мес­то Ло­ки, ес­ли он ре­шит ос­тать­ся? Тень за тро­ном ца­ря Ут­гарда, на­шёп­ты­ва­ющая на ухо по­лез­ные со­веты и сог­ре­ва­ющая пос­тель дол­ги­ми но­чами? Один его убь­ет, ког­да уз­на­ет, что ёту­ны выт­во­ряли с его сы­ном. Или не убь­ёт, а сош­лёт в ка­кой-ни­будь мер­зкий край нав­ро­де Ос­тро­ва Мол­ча­ния, всё еди­но. В Ут­гарде ца­рят прос­тые нра­вы, ни­какой утон­чённос­ти Ас­гарда или Ва­нахей­ма. Здесь пь­ют жгу­чий эль и выт­во­ря­ют, что хо­тят. Идут вой­ной на со­седей, ру­бят го­ловы и де­ла­ют из че­репов ча­ши, на­силу­ют по­вер­женных вра­гов и ис­крен­не по­теша­ют­ся стра­даль­чес­ким воп­лям. Хо­чет ли он стать од­ним из них? Вер­нуть­ся к кор­ням, к дав­но ут­ра­чен­но­му до­му, от­клик­нуть­ся зо­ву кро­ви? Ка­кой вый­дет за­меча­тель­ный пле­вок в ли­цо всем, ос­тавшим­ся в Ас­гарде.

Хальф пе­река­тил­ся по пос­те­ли, рыв­ком вски­нув Ло­ки на се­бя и при­дер­жи­вая его за уз­кие бёд­ра. Сле­дя баг­ро­выми зрач­ка­ми за шаль­ным, не­удер­жи­мым тан­цем, что пля­шут лё­жа, за рос­сыпью от­бро­шен­ных оже­рель­ем бли­ков, ха­оти­чес­ки ме­тав­шихся по по­тол­ку и сте­нам, Ло­ки вы­гибал­ся в его ру­ках, от­да­ва­ясь без­думно и ве­село. Ощу­щая, как глад­ким ле­дяным та­раном сколь­зит ту­да-сю­да в его зад­ни­це мо­гучий ве­лика­ний уд. Рас­ка­чива­ясь на обе­зумев­ших ка­челях, взле­тав­ших в чёр­ные и го­лубые не­беса. Вы­жидая мгно­вения, ког­да удов­летво­рён­ный Хальф с глу­хим ры­ком втя­нет воз­дух и опус­тит ве­ки.

Проз­рачное, по­хожее на за­гус­тевшую во­ду се­мя щед­ро вып­лесну­лось впус­тую, не дав жиз­ни по­томс­тву но­вых ине­ис­тых ве­лика­нов.

Ло­ки стис­нул паль­цы вок­руг кин­жаль­ной ос­тро­ты со­суль­ки, по­явив­шей­ся в его ла­дони из воз­ду­ха, и на­от­машь по­лос­нул кров­но­го бра­та чуть по­выше ка­дыка.

Че­лове­ка не­мед­ля за­лило бы обиль­но хлы­нув­шей кровью. Но кровь ёту­нов стру­ит­ся по жи­лам мед­ленно и нес­пешно, а за жизнь они цеп­ля­ют­ся изо всех сил. Хри­пя и мо­тая го­ловой, Хальф по­пытал­ся вско­чить, за­сипел, зо­вя на по­мощь. Ло­ки был вы­нуж­ден изо всех сил при­давить его ко­леня­ми к пос­те­ли и уда­рить ещё нес­коль­ко раз, ме­тя в сер­дце. Со­суль­ка, встре­тив­шись с реб­ром, с про­тив­ным хрус­том рас­сы­палась в мел­кое кро­шево. Ло­ки приз­вал дру­гую, по­боль­ше и по­тол­ще. Она и по­ложи­ла ко­нец буй­ной жиз­ни Халь­фа, от­прыс­ка Ла­фея и кров­но­го бра­та Ло­ки.

Тя­жело ды­ша, Ло­ки сполз с кро­вати и прис­лу­шал­ся. Ка­жет­ся, все бы­ли слиш­ком за­няты. Ник­то не бря­цал ору­жи­ем, ник­то не ло­мил­ся в две­ри опо­чиваль­ни. Рас­прос­тёртый на шку­рах Хальф не ды­шал, алое пла­мя его глаз пос­те­пен­но мер­кло, за­тума­нива­ясь. Не по­нас­лышке зная о жи­вучес­ти ле­дяных ве­лика­нов, Ло­ки при­мерил­ся, не от­тя­пать ли по­кой­ни­ку го­лову. Пи­лить или ру­бить бы­ло бы слиш­ком дол­го, так что ча­родей сот­кал тон­кую го­рящую пет­лю и ею пе­режёг круп­ные мас­сивные поз­вонки. Го­лова от­ка­тилась в сто­рону и упа­ла на­бок, уко­риз­ненно та­ращась на Ло­ки.

— Ну, прос­ти, — по­винил­ся убий­ца, ку­та­ясь в бро­шен­ную на по­лу бу­рую шку­ру. — А не­зачем бы­ло вы­нуж­дать ме­ня де­лать вы­бор меж­ду ва­ми и Ас­гардом. Да, в Ас­гарде по боль­шей час­ти скуч­но и там пра­вит сду­рев­ший ста­рый ти­ран… но я знаю его уже доб­рую ты­сячу лет, а те­бя в пер­вый раз уви­дел. По­лежи по­ка тут, лад­но… бра­тец?

До­тянув­шись, Ло­ки снял с крючь­ев мо­лот. Мь­ёлль­нир ока­зал­ся на удив­ле­ние лёг­ким, ру­ко­ять при­ят­но и лов­ко лег­ла в ру­ку. Ук­рыв до­бычу под пла­щом, Ло­ки выс­коль­знул в ко­ридор, при­кос­но­вени­ем ла­дони за­печа­тав створ­ки. Ёту­нам те­перь при­дёт­ся вы­садить тол­стую ду­бовую дверь, что­бы по­пасть в спаль­ню и уз­реть неп­ригляд­ный труп сво­его пред­во­дите­ля. Пусть по­возят­ся. На­до же им чем-то за­нять­ся.

Ло­ки шёл по чер­то­гам Ут­гарда, пе­рес­ту­пая че­рез пь­яных ве­лика­нов и дру­желюб­но ки­вая тем, кто ещё дер­жался на но­гах. Ник­то из ёту­нов не ос­та­новил его, ник­то не спро­сил, по­чему на нём мед­ве­жий плащ Халь­фа и ку­да это он дер­жит путь. Ло­ки ми­новал раз­гром­ленный пир­шес­твен­ный зал, где воз­ле от­ку­порен­но­го пив­но­го бо­чон­ка си­дели круж­ком гал­дя­щие трол­ли, от­хлеб­нул под­не­сен­но­го эля и спус­тился во двор. За да­лёки­ми вер­ши­нами Ка­мен­ных гор нес­пешно вы­бира­лось на не­бос­клон сол­нце. Не­уб­ранные те­ла эй­нхе­ри­ев ва­лялись там и тут. Око­ло по­воз­ки с да­рами оти­рал­ся ля­даще­го ви­да лес­ной турс, яв­но на­цели­вав­ший­ся по­тихонь­ку спе­реть что-ни­будь не­боль­шое, но цен­ное.

Ря­дом с То­ром ни­кого не бы­ло.

Об­мякший Гро­мовер­жец груз­но по­вис на це­пях. Зак­ра­ины же­лез­ных ко­лец глу­боко впи­лись ему в за­пястья, ос­та­вив на­лива­ющи­еся кровью сле­ды. Ло­ки ре­шил не за­давать­ся воп­ро­сом, что за бе­лёсая, лип­кая и мер­зкая да­же на вид жи­жа тя­гуче ка­па­ет со сбив­шихся в кол­ту­ны зо­лотис­тых во­лос То­ра.

Тор мед­ленно под­нял го­лову. В по­мут­невших и ут­ра­тив­ших бы­лую ла­зурь очах пла­вал сжав­ший­ся в бу­лавоч­ную го­лов­ку зра­чок. Всё его те­ло яв­ля­ло со­бой один сплош­ной кро­вото­чащий си­няк, чёр­ный с ли­ловы­ми раз­во­дами.

— Л-Ло­ки, — с тру­дом во­рочая язы­ком, вы­гово­рил Тор. — Это ты? Ска­жи, что это ты.

— Кто ж ещё, — бур­кнул Ло­ки, по­оче­ред­но дот­ра­гива­ясь до це­пей. Мгно­вен­но из­гры­зен­ные ржой, звенья рас­па­лись, и Ло­ки ед­ва ус­пел под­хва­тить тя­желен­но­го Гро­мовер­жца. По­шат­нулся, но ус­то­ял. — Хва­тит с нас ётун­ско­го гос­тепри­имс­тва. Ша­гать мо­жешь? Ле­вой-пра­вой, ле­вой-пра­вой. Где твои во­нючие коз­лы, или их уже пус­ти­ли на жар­кое?

Тор по­пытал­ся свис­тнуть. С раз­би­тыми гу­бами выш­ло сквер­но, но его ти­хий зов ус­лы­шали. Из при­земис­той ко­нюш­ни сто­рож­ко вы­суну­лась ро­гатая го­лова, за ней — дру­гая. Уз­нав хо­зя­ина, коз­лы выб­ра­лись на­ружу, во­лоча за со­бой пе­реко­шен­ную на один бок ко­лес­ни­цу — кто-то уже ус­пел от­кру­тить ле­вое ко­лесо с по­золо­чен­ны­ми сту­пица­ми. Турс-во­риш­ка на­конец за­подоз­рил не­лад­ное и бо­ком пос­ка­кал к чер­то­гу, раз­ма­хивая ла­пами и ты­ча в бег­ле­цов.

— По­шёл, по­шёл, — ши­пя сквозь зу­бы, Ло­ки зас­та­вил То­ра взоб­рать­ся на ко­лес­ни­цу. Су­нул ему в ос­ла­бев­шую ру­ку мо­лот, ряв­кнув: «Толь­ко поп­ро­буй вы­ронить!» и ки­нул­ся раз­би­рать спу­тав­ши­еся рем­ни уп­ря­жи. Коз­лы, про­явив ред­кос­тное еди­ноду­шие и по­рази­тель­ную тол­ко­вость, не до­жида­ясь ок­ли­ка, сла­жен­но пот­ру­сили к сто­яв­шим на­рас­пашку во­ротам кре­пос­ти. С крыль­ца спрыг­нул ве­ликан из ине­ис­тых, бро­сил­ся вслед, рас­кру­чивая над го­ловой ве­рёвоч­ную пет­лю. За ним из две­рей вы­вали­лась це­лая ком­па­ния, не­мед­ля за­гал­девшая и схва­тив­ша­яся за ору­жие.

— Быс­трее-е-ей! — взвыл Ло­ки. Тор на­конец до­гадал­ся ух­ва­тить­ся за по­ручень, ко­лес­ни­ца, под­пры­гивая, нес­лась впе­рёд. Ёту­ны под­на­жали, один на­ибо­лее про­вор­ный вы­рывал­ся из тол­пы, уце­пил­ся за обод — и схло­потал Мь­ёлль­ни­ром про­меж глаз. — Да что с ва­ми де­лать-то?

Ока­зав­шись за пре­дела­ми стен Ут­гарда, коз­лы друж­но рва­нули. Ло­ки ед­ва не вы­летел из ко­лес­ни­цы. Скри­вив­шись, он обер­нулся на­зад, мет­нув в прес­ле­дова­телей оран­же­во-ог­ненный вспо­лох. Сгус­ток пла­мени про­летел над ве­ликань­ими го­лова­ми, рас­плес­кавшись по де­ревян­ной сте­не и тут же взмет­нувшись длин­ным и жар­ким язы­ком ог­ня. Ло­ки пе­ревёл дух — те­перь огонь не ути­хоми­рит­ся, по­ка не пож­рёт всё, спо­соб­ное го­реть. Оби­тате­лей Ут­гарда ждет очень хло­пот­ли­вый день. Воз­можно, мно­гие из них не уви­дят ны­неш­ний за­кат. Оно и к луч­ше­му. Мень­ше бол­ту­нов, мень­ше под­хва­чен­ных вет­ром дур­ных спле­тен. Ни­чего не бы­ло. Тор съ­ез­дил в Ётун­хейм за по­хищен­ным мо­лотом и вер­нул его. Хальф мёртв, и сго­рев­шая кре­пость ста­нет его пог­ре­баль­ным кур­га­ном.

— Ло­ки, — го­лос То­ра за­мет­но ок­реп. Он си­дел на дне под­пры­гива­ющей ко­лес­ни­цы, цеп­ля­ясь од­ной ру­кой за зак­ра­ину, а дру­гой бе­реж­но при­жимая к се­бе Мь­ёлль­нир. Мо­лот слег­ка ис­крил­ся. — Ло­ки, ты…

— Сво­лочь, я знаю, — Ло­ки на­конец рас­пу­тал по­водья. Бив­ший в ли­цо ве­тер сди­рал с не­го клочья ётун­ско­го об­ли­ка, Ло­ки вновь ста­новил­ся са­мим со­бой — под­жа­рым, ог­ненно-ры­жим и зе­леног­ла­зым асом.

— Ты убил их пра­вите­ля? — не уни­мал­ся Тор, на гла­зах воз­вра­ща­ясь к жиз­ни.

— Вро­де то­го… — по­пытал­ся уй­ти от от­ве­та Ло­ки.

— Он был тво­им бра­том.

— У нас, ёту­нов, счи­та­ет­ся доб­рой тра­дици­ей ре­зать по праз­дни­кам глот­ки на­до­ев­шим ро­дичам, — ог­рызнул­ся Ло­ки.

— Ни­как не пой­му, от­че­го ты пы­та­ешь­ся ка­зать­ся ху­же, чем ты есть, — на удив­ле­ние крот­ко за­метил Тор. В кои ве­ки Ло­ки при­кусил язык, не най­дя дос­той­но­го от­ве­та. Лишь спус­тя две или три ли­ги уха­бис­той до­роги он не­хотя про­вор­чал:

— Я сам вы­бираю свою судь­бу. И род­ню то­же пред­по­читаю вы­бирать сам. В ка­чес­тве наз­ва­ного бра­та ты ус­тра­ива­ешь ме­ня боль­ше, чем по­кой­ный Хальф. Ты пред­ска­зу­ем, не­замыс­ло­ват и ту­поват.

— Спа­сибо, — от­ве­тил на это Тор. Ло­ки ис­пы­ту­юще воз­зрил­ся на не­го — из­де­ва­ет­ся, что ли? Но нет, Гро­мовер­жец был со­вер­шенно серь­ёзен, и го­ворил имен­но то, что ду­мал. — Те­перь я у те­бя в дол­гу.

— От­дашь при слу­чае, — кив­нул Ло­ки. На оче­ред­ной вы­бо­ине ко­лес­ни­ца вновь за­вали­лась на­бок, ед­ва не вы­валив се­доков на до­рогу. Ут­гард по­лыхал вда­ли, зат­ме­вая вос­хо­дящее сол­нце. — Нет, так де­ло не пой­дёт. Я от­ка­зыва­юсь уди­рать на по­воз­ке с од­ним ко­лесом, и вдо­бавок тря­ся го­лыми при­чин­да­лами. Сна­чала мы по­чиним ко­лес­ни­цу, по­том най­дём те­бе и мне под­хо­дящую одеж­ду, и толь­ко по­том от­пра­вим­ся до­мой. Воз­ра­жения?

— А пож­рать да­дут? — де­лови­то уточ­нил Тор.

— И вы­пить, — сог­ла­сил­ся Ло­ки. — Не­сом­ненно. Хоп-хоп, коз­ли­ки мои ро­гатые! Не пах­нет ли где че­ловечь­им жиль­ём, не встре­тят­ся ли двум нес­час­тным пут­ни­кам ра­душ­ные хо­зя­ева?

Коз­лы при­нюха­лись и сла­жен­но свер­ну­ли впра­во, на на­ез­женный про­сёлок со сле­дами те­леж­ных ко­лёс. Над ле­сом вда­леке по­тяну­лась к не­бу струй­ка го­лубо­вато­го ды­ма, и обод­ранная зо­лотая ко­лес­ни­ца ука­тилась из этой ис­то­рии, что­бы тут же вка­тить­ся в но­вую.

Ибо нет и ни­ког­да не бу­дет кон­ца ска­зани­ям о ве­ликом гра­де Ас­гарде, прос­то­душ­ном и от­важном То­ре-Гро­мовер­жце и прав­ди­вом ложью Ло­ки.



#9438 в Разное
#1293 в Приключенческий роман
#22916 в Фэнтези

В тексте есть: эпическое

Отредактировано: 30.07.2016