Сборник рассказов "Аукцион им.Мерлина"

Соломенный воин.

Соломенный воин.

Вещь: Панама из подгнившей соломы
Эффект: Отрицательный
Жанр: Мистика

Примечание Торгового дома "В тени Белого Дуба"
Рекомендуем беречь от огня

(Жанр: мистика в вымышленном мире)

Трэй Берил стал «Нумизматом» после своего тридцатого дела. Сам себя он таковым, конечно, не считал, но людская молва, словно ветер, разнесла это прозвище по всему Вересу. Аккурат после того как с одного глаза усопшего Квития пропала ритуальная монета — фирменная подпись наемника. По продажному банкиру горевали мало, но тот факт, что слуги нашли его с двумя кинжалами в грудине, стало скандалом...

— Не боишься, что узнают? — мужчина опустил капюшон и пристально посмотрел на темную фигуру, стоявшую в тени стен храма.

— Старый лис уже не ест зайцев? — Трэй не стал снимать капюшон в ответ.

— Мясо жесткое. Не для моих зубов. Я теперь только по курочкам.

Достав из кармана сверток, он протянул его Берилу. Трэй забрал предмет, сильнее сжимая рукоять меча под плащом.

— Это кинжал, который ты искал. Отдаю с одним условием — больше в моем городе не появляйся! Собирай свои монетки в другом месте.

Оказалось, что самый хитрый наемник Южных Земель определенно был коллекционером. Только собирал он совсем иное. Хотя по чести, Берил переквалифицировался в собирателя кинжалов не по своей воле. Около семи декад назад он с превеликим удовольствием воровал золото у купцов, да банкиров, гулял на широкую ногу и никогда не давал взаймы, как и милостыню, но в тот злополучный день ему стоило бы нарушить свое правило.

На улочках Вереса, в пыли и старом тряпье сидело много попрошаек: старики или дети — любой образ, чтобы надавить на жалость. Трэй сам вырос в нищих кварталах Аквитана и прекрасно знал, как умеют эти немощные и несчастные бродяжки обирать простой люд. Ребенком он и сам стоял в паре с дедом Хросом — одноглазым старым бандитом, что в бытность свою ходил под черными парусами Илвега — лучшего пирата трех морей, а теперь зарабатывал себе на еду попрошайничеством и воровством. Тогда маленький Берил навсегда разочаровался в людях, не веря ни словам, ни облику. И ведь спасала его эта убежденность сто раз, но на сто первый не уберегла.

В тот единственный раз Трэй пожалел, что не верил в бога, как и в дьявола. Пустые страхи и надежды, чтобы только побольше заманить прихожан в храмы, которые пухли от роскоши, как перебродившее тесто на дрожжах. Хотя новая привезенная вера вряд ли уберегла бы его от случившейся напасти, ведь проклят он был во имя древнего духа, что кесарем был для живых и наказывал за проступок в полную силу. Неправду говорят, что если не веришь, то и не существует оно. Это, как закрыть глаза и поверить, что за ними ничего и нет, только ведь смотрят на тебя и видят всю глупость, да фобии.

Не спастись человеку от духа, которому указали на жертву.

Вот так и Берил попал под раздачу из-за своих принципов, да жадности. В то утро с припрятанной наживой в тайном кармане потертой куртки, он возвращался к своему убежищу через Храмовую улицу. Называлась она улицей Святого Лука, но горожане именовали Храмовой — уж слишком много на ней было церквушек, да миссионерских приходов, что ютились почти на головах друг у друга в цоколях лавочных, где в витринах умудрялись выставлять куколок-священников или, кто был побогаче, свои эмблемы, вышитые или расписанные на деревянных блюдах. Попрошаек тоже хватало. Трэй всегда ускорял шаг и старался лишний раз даже не смотреть, чтобы взглядом не поощрить к мольбам. Так он очень удачно миновал почти всю улицу, ни разу не останавливаясь и не одергивая особо наглого бедняка, хотя настоящих бедняков там почти и не было, только ушлые обманщики. И хотя он вырос среди черноты Аквитана, но изживал из себя эту часть, как мог, чтобы не цеплялось к нему прошлое и не давило ногой на горло, прижимая к камням мостовой. Ему нужна была надежда, и ради нее он срезал даже рабские татуировки с рук.

Уже на выходе с улицы, в небольшом закутке около заброшенного фонтана на старой тряпке сидел старик. Он-то и успел схватить Трэя за штанину.

— Подай монетку.

Берил хмуро глянул на старика, отмечая про себя, что зубы у того были слишком здоровые для бедняка, и сразу же отдернул ногу, вырываясь из крепких пальцев. Старик прищурился и, схватив соломенную подгнившую панамку, тыкнул ей в Трэя.