Сентябрь её глазами

Глава 2

Глава 2

Я сидел, уставившись в окно. Там, по ту сторону тонкого стекла, томно скатывались крупные дождевые капли. Неужели это и есть долгожданный тайфун? Если да, то осень пришла совсем вовремя. Завтра я проснусь в сентябре.

Глаза выискали среди ночной непроглядной темноты едва выделявшиеся очертания соседского дома. Свет в его окнах не горел, хотя в такое время Айдзава-сан спать никогда не ложилась. Я знал об этом, потому что ужинать мы с ней оба садились достаточно поздно, и иногда даже, случалось, непреднамеренно встречались глазами, когда оба выглядывали на улицу, устав от жара плиты. Но что не так сегодня? Её дом – словно выброшенная деревянная коробка – такой же неживой и одинокий.

Ещё вчера я и представить себе не мог, что жизнь может преподнести такой внезапный сюрприз. Дочь Айдзавы-сан, таинственным образом объявившаяся через шесть лет после бесцеремонного исчезновения, теперь беззаботно плескалась у меня в ванной комнате.

Я тяжело вздохнул и опустил взгляд на стол, где лежал нож, а рядом – кучка неумело порубленных, жухлых, сморщенных овощей и зелени. Ну что за девчонка! Ей в этом году уже должно было исполниться двадцать лет, а она не то, чтобы нарезать салат – она даже не догадалась помыть ингредиенты!

Мне чертовски захотелось смахнуть несвежую еду в пакет и отправить в мусорное ведро, но рука не поднялась. Денег на двойную порцию ужина у меня всё равно бы не набралось, а получка обещалась только в первых числах грядущего месяца. Выхода нет: кое-как перемыл эти нелепые куски овощей и измельчил их по-человечески. Затем пошарил по полкам в поисках чего-нибудь ещё. Нашлось немного рисовой крупы, а в холодильнике – рыба недельной давности и несколько пирожных, подаренных мне Рыбкой Вакин пару дней назад. На ужин это не походило даже при всём богатстве моей фантазии, но ничего не попишешь.

– Я всё! – раздался из ванной звонкий голос моей гостьи, когда звук стекающей воды наконец стих.

– Рад за тебя! – ответил я, складывая все продукты рядом и морща лоб.

– Сейчас выйду...

– Стой! – я бегом метнулся к ванной комнате, успев подпереть плечом начавшую открываться дверь. – Ты хоть оделась?

– Конечно, дурачок!

– Не выходи. Секунду.

Сбегав в комнату и выбрав первую попавшуюся одежду – не оставлять же Момоко в грязной пижаме – я просунул её в щель, чуть приоткрыв дверь:

– Вот, переоденься. Твою одежду спасёт только химчистка.

– Угу... А какая у неё защита?

– Не понял.

Стоя за дверью и слушая шуршание одежды, я зажмурился и потряс головой, не понимая, то ли это со мной что-то не так, то ли с уст моей давней возлюбленной слетает лишь откровенный бред.

– Ну, ты чего, Джун? – Момоко ещё и усмехнулась надо мной, как над несмышлёным ребёнком. – Какая защита у этой брони? У моей – по пятьдесят единиц от стрел и оружия, а от воды – абсолютная.

Уж что-что, а про воду я понял. То, в каком состоянии Момоко завалилась ко мне в дом, можно было объяснить только полным отказом от купания и стирки. Как так можно?

– Эй! Ты ничего не путаешь?

– Нет! – девушка наконец выглянула из ванной комнаты и смело вышла наружу.

Рубашка с длинным рукавом и спортивные штаны повисли на ней в плечах и бёдрах буквально мешком, и я, не сумев сдержать себя, громко хохотнул. В меня тотчас же вонзился острый, как нож, взгляд исподлобья. Больно ткнув пальцем в грудь, Момоко глухо прорычала:

– Если ты меня обманул, и эта броня ни от чего не защищает, ты ещё пожалеешь...

– Ладно! – я вскинул руки вверх. Девочка хочет поиграть? Пожалуйста! Завтра утром я сдам её матери, и там пусть делает, что хочет. Но сегодня я здорово устал, и мечтаю о двух вещах: поесть и забраться под одеяло. Поэтому я без лишних мудрствований поддался: – У новой брони полная защита от всего, но она работает только до тех пор, пока ты меня слушаешься.

– Это ещё что за хитрость? – она скрестила руки на груди и надула губы. – Так не бывает!

– Это уникальный артефакт. Ещё как бывает! – я постарался придать своему лицу отчаянно-оскорблённый вид и, фыркнув, вернулся на кухню, слыша, как гостья мелко семенит следом.

Я поставил рис готовиться, не преминув воспользоваться кое-какими специями, и взялся за обжаривание рыбы. Момоко же, усевшись за стол, следила за каждым моим движением с неподдельным восхищением в глазах.

– Значит, ты умеешь делать еду? – ни с того, ни с сего пропищала она за моей спиной.

– Готовить! Это называется приготовлением еды.

– И что она мне даст?

– Ну... – я замялся, тщательно подбирая фразу, которую она бы поняла. Обернувшись, я максимально убедительно прошептал: – Это блюдо восстановит твоё здоровье и даст прибавку к выносливости.