Сон

Сон

Февраль 43.  Уже отгремели кровопролитные бои за Воронеж. Уже генерал Черняховский переместился со своим штабом вперёд, на запад. Огромный фронт, осаждавший, многострадальный город несколько месяцев и стоявший непробиваемой монолитной стеной,  рассыпался на отдельные стрелки на карте. Распался кубиками на полки, рассыпался песком на роты и взводы. И всё это понеслось вперёд неудержимой лавиной. Внешне бесформенно и неуправляемо, а на самом деле работая, как хорошо отлаженный механизм.

На вершину невысокого холма, подле безымянной речушки, диким африканским львом выскочил советский танк. Брызнули из под мощных гусениц чёрная земля вперемешку с мокрым снегом. Взрыкнув, танк описал на вершине полудугу, оглядывая испуганные окрестности и притих, тихо урча двигателем. Притаился, как настороженная лань, готовый в любое мгновение резко прыгнуть назад за спасительный холм или плюнуть огнём 76 миллиметровой пушки.  С первого взгляда было видно – танк боевой. Не с парада и не с желторотым экипажем. Броня изрыта оспинами следов пуль и осколков. Некогда зелёная краска брони обгорела и облупилась. Известь коей, в целях маскировки, была окрашена башня и часть корпуса, осыпалась. Чёрные языки рядом с моторным отсеком говорили о том, что довелось ему недавно испытать «огненной бани», а блестящие клыки траков о многих километрах дорог и бездорожья накрученных на тяжёлые гусеницы. От танка несло жаром, сгоревшим порохом и солярой. Башенный люк откинулся, и на край его, неторопливо оглядываясь, уселся танкист в чёрном, промасленном комбезе. Из под расстёгнутого ворота виднелись сержантские треугольники на петлицах, шлем небрежно сбит на затылок, лицо потное и чумазое. Он наклонился над люком и явно пародируя кого-то, сказал:

- Серёга, а ну, подай ка «биноклю».

Сунув руку в люк и достав бинокль, некоторое время пристально оглядывал недалёкий горизонт. Впереди речка, мост, лесок. За спиной догорает деревенька. Точнее, уже не деревенька. Один колодец остался. Потом положил руку с биноклем на колено и некоторое время задумчиво смотрел на торопливый бег воды, разбуженной войной и взрывами.

- Ну, скажите мне, почему я так не хочу пересекать эту чертову речку? Оно понятно, приказ, головной дозор и всё прочее… Что я, в дозорах не ходил, что ли? Хуже нет, когда фрица не видно. Никогда не знаешь, откуда засадит. Но, ведь сны, тоже не просто так снятся.

- Командир, с кем это ты?  - Из переднего люка высунулась голова механика-водителя.

- Да, так, сам с собой. Обождите меня. Схожу тут, «до ветру». - Танкист лихо спрыгнул на землю и пошёл в строну мостика.

- Командир, а может пока ты того, я на тот берег перемахну, что время терять? Мост хороший, прочный. - Водитель жизнерадостно заржал, представив себе ощущения человека под мостом по которому проезжает танк.

Обернувшись, командир только показал кулак зубоскалу. Оскальзываясь на крутых склонах и придерживаясь руками за кусты, танкист спустился к самой воде. Немного повозившись с комбезом присел рядом с опорой моста. Размяв бумажку, от нечего делать, стал рассматривать опору. «Вот ведь, немчура проклятая, думал он. Отступление, не отступление, а мост, гляди как, усилили. Было раз, два, три… шесть опор, так нет ещё две добавили. Но, тупые. Кто же в опоры ставит не ошкуренные брёвна? Да под это корой через месяц короед заведётся и сожрёт весь столб.». Так, незамысловато рассуждая, надавил слегка на кору. К его удивлению почти весь слой коры с лёгкостью провернулся  вокруг столба. Уже всерьёз заинтересовавшись, сержант с усилием потянул кору на себя. Кора с хрустом лопнула, оголив ствол…

События развивались стремительно. От догорающей деревеньки резво подпрыгивая на ухабах мчался «Виллис» комполка, за ним плыл тяжелогруженый «Студебекер» и замыкала колонну ещё одна тридцатьчетвёрка. А из под моста, как чёртик из табакерки выскочил сержант в расстегнутом комбезе без шлема и помчался расставив руки наперерез колонне, горланя что то нечленораздельное. Видя, что те и не думают останавливаться, выхватил из кобуры ТТ и выстрелил в воздух, а потом направил пистолет на «Виллис». Тот встал как вкопанный. Следом за ним, едва не ударив в корму бампером встал грузовик. В кузове что то ухнуло, грохнуло, посыпались ящики. Пока из легковушки неторопливо вылезал полковник, всем своим видом имитируя Немезиду, дверь грузовика резко распахнулась и на снег, яростно вращая глазами, выскочил Смершевец. Цвет его лица и околыша фуражки были абсолютно идентичны – малиновыми. Правой рукой, он судорожно пытался расстегнуть кобуру. Наклонив голову, как бык на корриде мчался он на сержанта.

- Ты, что!? О…л !? Да, я тебя за такие вещи… без суда… без следствия… вражина…

- Туда нельзя, заминировано! - Сержант стоял, упрямо наклонив голову, сжимая в руке пистолет

- Как заминировано? Майор, ты же мне говорил, что твои «орлы» по этому мосту сегодня с «передка» приехали? – Подошедший полковник грозно обернулся к Смершевцу.

- Да, брешет он, товарищ полковник. Проверяли, это же вражина…

Майору наконец удалось достать пистолет. Он демонстративно снял предохранитель, передёрнул затвор.

- Погоди, майор. Надо разобраться. – Полковник отстранил рукой майора и пошёл в строну моста.

- Не ходите туда, товарищ полковник, опасно.- Крикнул сержант.

- Ты ещё меня поучи. – Отозвался полковник.

По слегка угадывающейся тропинке комполка спустился к опорам. Взглянув на них, понял, отчего так был напуган сержант. Две авиабомбы стоящие друг над другом имитировали сосновый столб. Кривыми лохмотьями свисала с них кора обнажая серую крупповскую сталь.

Два часа спустя немолодой, седоватый сапёр, слегка окая по вологодски, неторопливо докладывал:



#33888 в Проза
#19986 в Современная проза

В тексте есть: реализм

Отредактировано: 21.11.2015