Союз стихий

Глава 28. Первый магистр

    Джеймс шел как на заклание, не ожидания хорошего от встречи с первым магистром, все-таки он дважды предал Валума. И если ему представится шанс, предаст в третий раз. Ведь где-то в лагере томилась солнечная, и он намеривался ей помочь на пару с Элаем, но пока не знал как.

   Валум встретил его не за столом, как обычно, а лежа на кровати. Первый магистр был бледен. Его кожа в свете масляных ламп отливала синим, точно Джеймс смотрел на него через толщу воды. Пахло в шатре рвотой и потом. Вокруг магистра суетились старый маг и его рыжий помощник.

  Валум поманил Джеймса, и он послушно приблизился.  

  — Присядь, — первый магистр указал на место рядом с собой.

  — Что происходит? — Джеймс оглядел склянки на прикроватной тумбе.

   — Я умираю, — Валум произнес это будничным голосом. — Не перебивай. Меня нельзя спасти. Маги и те бессильны. Яд в моей крови медленно отравляет организм. От него нет противоядия.

  — Мне жаль, — пробормотал Джеймс. Он-то думал, что идет на свою казнь, а попал к чужому смертному одру.

   — Ничего, — Валум похлопал его по руке. — Я прожил хорошую жизнь. Жаль не все успел. Снежная сбежала?

   Внезапная перемена темы застала Джеймса врасплох, и он кивнул, поздно сообразив, что делает.

    — Так я и думал, — вопреки ожиданиям Валум не рассердился. — Надо было выставить охрану посерьезнее. Знал ведь, что так будет, но все медлил. Будто сам хотел, чтобы она дала деру.

  — Вы огорчены?

  — Напротив, — Валума мучила одышка, капилляры в глазах полопались, окрасив белки в красный. — Я признаю свою ошибку. Столице нужен мир. Подсознательно я всегда это понимал, потому и позволил ей сбежать.

  — И что дальше? Когда вас не станет, все развалится.

  — Нет, — он сжал запястье Джеймса. — Не допусти этого.

  — Что я могу?

  — Пока ничего, но вот, — Валум снял с пальца печатку с изумрудом – символом верховного бога столицы Ардоса, что воплощал весну и цветение. Из-за него зеленый был цветом Эльфантины.

  Валум вложил печатку в ладонь Джеймса:

  — Она твоя.

  — Но это кольцо первого магистра. Символ его, то есть вашей власти.

  — Скоро оно будет символом твоей власти. Я назначаю тебя своим преемником. У меня нет детей. Некому передать все то, что я так долго взращивал. Но в тебе я вижу потенциал. Ты желаешь Эльфантине процветания не меньше меня.

   Магистр прикрыл глаза. Произнесенная речь и страсть, которую он в нее вложил, утомили его.

   — Заключи мир со снежными, — не открывая глаз, пробормотал он. — Закончи войну. Ты единственный с кем их новый владыка пойдет на контакт.

   У Джеймса голова разрывалась от вопросов. Он понятия не имел, как управлять столицей. Что ему делать, как себя вести? Но маги оттеснили его от кровати умирающего. Он был слишком слаб для продолжения разговора.

   Выйдя под открытое небо, Джеймс, вдохнув полной грудью, запрокинул голову и поглядел на звезды. Они подмигивали ему, точно говоря: «Ты справишься». Но сам он в этом сомневался.

   Острые края печатки, зажатой в кулаке, больно впивались в кожу. Въезжая в столицу полгода назад в качестве беглого преступника, он не предполагал, что поднимется так высоко.

   С трудом разогнув сведенные судорогой пальцы, Джеймс взглянул на печатку. Ни к этому он стремился, ни о власти мечтал одинокими ночами. Жаль, поздно это понял и не успел сказать Дейдре о своих чувствах. За нее одну он бы отдал и перстень, и столицу. В этом он отличался от Валума – для того Эльфантина была всем, ради нее он был готов на любые жертвы. Джеймс тоже любил новую родину, но она была далеко не главным в его жизни.

   Первый магистр ошибся в выборе.

                                                                    * * *

      Элай выглянул в окно. Стоял душный день, солнце жгло похлеще раскаленных углей, а ветер гнал по улице песок. Он снова был в Калидуме – городе живых мертвецов, как прозвали его в столице за невыносимую жару. И кому взбрело в голову построить город на границе с Гелиополем? Никакая торговля с гелиосами не стоит таких страданий.

    Он утер пот со лба и залпом осушил стакан воды. В такую погоду даже спиртное не лезло в глотку. Хотя он был не прочь забыться в пьяном угаре. Прошло уже два дня с тех пор, как Аурика уехала. Оставила его в Калидуме, велев ждать ее возвращения, словно Элай пес на привязи. А он и рад слушаться. Этак он скоро будет есть у нее с рук. Конечно, при условии, что она вернется.