Стопроцентные чары. Пас 2. Кроссовер масок

Глава 7. Не дразните детку

Не дарует покой мыслям жуткое время,

Думать о завтра – страшное бремя,

«Завтра будет другое, завтра буду иным» –

Стали мысли о завтра кошмаром ночным…

Не существует завтра, есть только сегодня,

Как только поймешь, станешь свободней,

Будь лучше сейчас, стань сумасбродней,

Завтра может не быть, есть только сегодня…

Забавное сочетание. Осенняя прохлада, порывы ветра, покалывающая кожу промозглость и весенняя теплота, подаренная застенчиво выглядывающим из-за пушистых облаков солнцем. Именно эту противоречивую атаку погодного непостоянства мог ощутить каждый, всего лишь встав на границе между миром обыденности и территорией Вечной Весны.

Аркаша не могла решить, что радует ее больше: то, что пара по «травкам-муравкам» проводилась в зоне, до которой не пришлось добираться, преодолевая мрачные дебри Туманного Лабиринта, или то, что она все-таки перестала изображать фаната естественной закалки организма и сменила шорты на теплые спортивные брюки. Теперь она была счастливым манекеном для кофты и брюк, принадлежащих Луми, и футболки Шани. Все еще влажная футболка Маккина отправилась в корзину для грязного белья следом за футболкой Джадина. В какой-то момент Аркашу осенило, что возвращать нефилиму одолженную вещь без предварительной стирки будет крайне невежливо.

И что в итоге? Прошло чуть меньше недели, а она уже успела нацепить на себя вещи четырех студентов (трое из них парни!). Для полного стыдобища оставалось смириться со статусом побирушки, войти в раж и перемерить наряды еще пары сотен учащихся Блэк-джека.

Погода в зоне Вечной Весны шептала о долгих меланхоличных прогулках. Солнышко лениво пригревало макушки. Утомленные после спортивных занятий учащиеся злобно бурчали себе под нос нецензурные ругательства. А Эрнст Немезийский – ныне цветущий и вполне отдохнувший – мурлыкал задорный мотивчик, выводя своих студентов на широкую поляну, окруженную кустарниками вечнозеленого шиповника. Пока преподаватель с упоением объяснял, как важны совместная работа и взаимодействие, и ходил с мешочком, наполненным розоватыми лепестками, от одного студента к другому, Аркаша с подозрением оглядывала присоединившуюся к студентам Сириуса компанию. Занятие объявили совместным, но помимо оптимистично настроенного второго курса, возглавляемого Грегори, к студентам первого курса Сириуса добавились первокурсники и второкурсники Фомальгаута.

Напыщенные фейри не спешили смешиваться с пестрой массой Сириуса, а стояли чуть в стороне и тихонько переговаривались.

Кроме одного крайне шумного субъекта.

Староста факультета Фомальгаут Флориан Руфус продвигался сквозь толпу, расчищая себе путь весьма оригинальным способом: размахивал многослойными рукавами очередной кричаще белой сдобренной кружевами блузы, изображая таранящего облака аиста, и беспощадно шоркал рюшами по лицу всякого, кто не додумывался вовремя отпрыгнуть в сторону.

В принципе было понятно, какую цель наметил себе Флориан, но Грегори, все же понадеявшись на справедливость бытия, сделал попытку укрыться за спиной Константина Шторма.

– Утю-тю-тю, раз-два-три-четыре-пять, Грегори пойду искать! – восторженно отреагировал Флориан. Изящно вильнув в сторону, он поднырнул под локоть Константина и выпрыгнул прямо перед носом старосты Сириуса. – Я нашел, теперь жду приз! Выполняй любой каприз!

Между Грегори и Флорианом энергично втиснулась Лакрисса.

– Коли к папке сунешь рожу, по задам отхватишь тоже!

Флориан вытянул губы трубочкой и обиженно надул щеки.

– С грубиянками беседу не веду, – буркнул он.

– А с нахалками? – заинтересовалась Лакрисса.

– Для нахалок у него разработан график. – Грегори подцепил пальцем капюшон кофты Лакриссы и потянул на себя, заставляя девушку отступить. – Чего тебе, Руфус?

– Что ж так неприветливо, Рюпей? – Щеки старосты фейри едва не затрещали – столь усердно он их надувал, изображая обиду.

– Это моя заранее заготовленная реакция на перспективы будущего хаоса, который директор так опрометчиво называет «взаимодействием».

– Что я слышу? – Флориан сощурился. – Жалобы от Рюпея? Того, кто за идею межрасовых «взаимодействия, лояльности, дружбы, шапки-ушанки» первый на амбразуру? Разве не ты с недавних пор горой стоишь за идеологию Скального?

– Горой, – подтвердил Грегори. – Но я все же за постепенность. Тихонечко тут пообщались на дополнительных курсах, там организовали взаимодействие, здесь за одним столом откушали. А не так чтобы БАХ! – и ставили перед фактом, что у нас теперь почти каждое занятие будет проводиться совместно с каким-либо факультетом. В том году такой шоковой терапии не было.