Тайны герцога Вельфа

9

-Мы не подаем милостыню! – резко ответила старуха с крючковатым носом и попыталась захлопнуть входную дверь.

Благодаря своей отличной реакции, Вестэль среагировал мгновенно. Он успел вставить ступню между косяком и дверью, не дав последней закрыться.

-Я не за милостыней. Мои друзья здесь. Комната записана на имя Арманда Блэквотера.

Старуха молча распахнула дверь и повела его за собой. Молодой Вельф на нее совсем не обиделся. Прошествовав мимо большого зеркала в прихожей, он  успел оценить свой внешний вид. Без шляпы, со всклокоченными волосами и перекошенной бабочкой юноша никак не походил на джентльмена, имеющего за плечами несколько десятков поколений благородных предков. Последним штрихом, придающим ему окончательное сходство с трубочистом, стала пыль, осевшая на лице Вестэля серыми полосами. Из-за нее светло-русые волосы юноши приобрели оттенок седины. Тайный ход был настолько тайным, что слугам (даже тем, кто знал о его существовании) было запрещено в нем убираться. Только сейчас молодой господин понял, что воспользоваться им для побега, вероятно, было не такой уж и хорошей идеей. Но попытка спуститься вниз из окна пятого этажа была бы еще хуже. Поэтому юному Вельфу ничего не оставалось, кроме как на время смириться со своим внешним видом и как можно быстрее добраться до назначенного места.

-Ты долго, - были первые слова Артура Клиффорда, стоило его университетскому приятелю преступить порог комнаты.

-Принесите таз с теплой водой, - приказал Вестэль старухе. Затем он развернулся к друзьям и, начав раздеваться, пояснил: - Я хотел срезать дорогу, поэтому поехал через кампус. Но мне не повезло. Студентов, оставшихся на каникулы в университете, собрали на выступление агитаторов. Видимо, Верховный Главнокомандующий готовит что-то серьезное, раз военные вновь стремятся любыми способами увеличить набор рекрутов.

-Третий раз за полгода! И почему мы должны слушать всю эту чушь? Как будто кому-то есть дело до этой войны? – задал риторический вопрос Клиффорд.

Будучи эгоистом до мозга костей, он считал, что весь мир крутится вокруг него, и не желал знать о чем-либо, что не входит в круг его, пускай и довольно обширных, интересов.

-Как ты можешь такое говорить, Артур? – возмущенно взревел Блэквотер. – Империя Запада – наша родина, а Империя Востока – враг. Вот уже скоро будет сто лет, как идет война между нами. Столько крови наших соотечественников было пролито! Мы не успокоимся, пока последний из этих вонючих восточников не будет гни…

-Ой, заткнись, - пренебрежительно перебил его Морган. – Твои националистические взгляды нам всем известны. Мне вот интересно другое: что на это скажешь ты, Вельф?

Вестэль почесал подбородок, на котором собралось приличное количество грязи, и произнес:

-Победа в этой войне – дело очень важное для нашей страны. Проиграв, мы не только потеряем большое количество денег и территории, но и народный дух сразу же упадет. Это может повлечь за собой мятежи и восстания, а, может даже быть, и революцию. Нет, нам ни за что нельзя проигрывать. Ведь существует серьезный риск развала государства. Раз уж мы начали эту войну, то нужно довести ее до победного конца.

Однако агитаторы выбрали неправильную аудиторию. Больше восьмидесяти процентов студентов – дворяне, остальные  - представители более низких сословий, семьям которых, чтобы отправить своих детей учиться сюда пришлось приложить большие усилия. И потому никто из студентов, обладающих разумом, не пойдет на фронт, тем самым проявляя черную неблагодарность по отношению к своим родителям. Что до нас, аристократов, то я считаю, что как лица обличенные властью, мы можем совершить гораздо больше блага здесь, чем на линии фронта. Героически умереть за спасение приграничных районов, даже не достигнув зрелости, не такая уж и завидная судьба, как некоторым может показаться. Набирать рекрутов нужно в деревнях, где проживают многодетные крестьянские семьи или в бедных кварталах среди мещан. Для низших слоев населения война – это шанс не только наесться досыта, но и выбраться в люди. В наших владениях в Лиденбурге живет множество купцов и ремесленников, которым открыть свое дело помогло вознаграждение за военные заслу...

-Да что может эта чернь?! – пренебрежительно воскликнул Артур, перебивая тем самым Вестэля.

Маркиз посмотрел на него странным взглядом и ответил:

-Многое. Очень многое может. Впрочем, как и любой человек.

На мгновение в комнате установилась ошеломительная тишина. Вельф-младший не шутил, не злился и говорил, будучи абсолютно уверенным в своей правоте. Он редко бывал так серьезен.

Некомфортную атмосферу, воцарившуюся в комнате, разбавило появление служанки с тазиком. Пока Вестэль умывался, его друзья курили кальян и начали новый разговор, в котором обсуждались студенческие будни. Легкая и приятная беседа. Однако сам Вельф не мог так просто успокоиться. В отличие от своих друзей ему был чужд аристократический снобизм. И он не позволял себе смотреть с презрением на бездомных, нищих или рабов. В лицее, в котором учились он и Ольфсгайнер, не было общежития. И в Генциге, где находилось это учебное заведение, у Вельфов не имелось владений. Обычно это не являлось проблемой, так как все лицеисты были детьми богатых родителей, а неподалеку располагался квартал, полностью состоящий из гостиниц и съемных квартир. Но обустройством быта молодого маркиза занимался никто иной, как Адальберт, получивший на этот счет особые распоряжения от герцога. Двое двенадцатилетних детей поселились в самых трущобах города. Словно ягнят, их бросили на растерзание волкам. Спорить с герцогом на этот счет было бесполезно, в чем Вестэль и убедился на собственном опыте. Северин был непреклонен.