Там нет меня

Глава 6

Вот уже две недели я дома. Ощущения непередаваемые! Какое удовольствие - просыпаться в стенах, знакомых и любимых с детства. Моя комната не была типично девичьей. Нет, ну плакатов Мерлина Менсона и фанатичных постеров «Трансформеров» в ней не было, но и розовенькое стеганное покрывало тоже не украшало мою кровать. После приезда я облачила спальню в оттенки мятного и цвета молодой травы. Так как комната находилась почти на чердаке, одна из ее сторон была несколько скошена под изгиб крыши дома. Этот угол я сделала зоной отдыха: стул-кушетка и рядом книжная полка, заполненная моими любимыми произведениями русских классиков и фантастическими романами Райчел Мид, Кирстен Гир и Сьюзен Коллинз. Книги всегда были моей особенной страстью. Даже, когда времени было совсем в обрез, я находила несчастные 15 минут, чтобы получить дозу литературного «опиума». Мари говорила, что я таким образом пытаюсь убежать от реальности. Не знаю, наверное, она права. Но мне плевать, книги от этого я любить не перестану. В противоположном углу расположился полукруглыйой письменный стол из кипариса. На него я поставила фото айсберга, того самого. Он будет мне напоминанием о том, что любой лед исчезает, стоит проявить к нему лишь капельку теплых чувств. В самом дальнем углу комнаты стояла кровать-полуторка. Да, любая бы девчонка предпочла бы комфортабельную двуспалку, а я хотела только полуторную. Мне кровать нужна была, чтобы спать на ней. Никаких пижамных вечеринок с кучей бешенных подружек, помешанных на шмотках и мальчиках, я не устраивала. Поэтому аэродром, чтобы расположить всех их, мне был не нужен. С моим ростом в 165 см и весом в 55 кг (сейчас возможно меньше) полуторки было достаточно. Во всяком случае бока и жир с ее краев у меня не спадали. Мари настаивала, чтобы я купила дорогое бархатное покрывало, но я отказалась. Наводя порядки, я отыскала у себя в шкафу одеяло, когда-то подаренное мамой на мое 12-тилетие. Оно было сшито ею собственноручно из лоскутков моей детской одежды. Да, я прекрасно знала, что оно не впишется в деловой и модерный стиль моей спальни. Но наплевала и на это. Это была память о маме. Каждый кусочек ткани хранил в себе воспоминания той жизни, о которой я всегда мечтала и которую так быстро потеряла.

Я умылась и в который раз бросив быстрый взгляд в зеркало, хотела уже спускаться вниз. Но буквально перед дверью в ванную остановилась и обернулась. Снова взглянула на свое отражение. Мой Бог, сколько еще я буду так ходить? Эти ужасные волосы, бледная, шелушащаяся кожа и потрескавшиеся губы. Я решила сегодня пойти привести себя в порядок (ну, как минимум, окрасить волосы в единый цвет).

На кухне уже вовсю хлопотала Мари. Когда маму забрали, а я сбежала, мой отец предложил свояченице перебраться с сыном к нам в дом. Я уверенна, что он это сделал скорее из удобства для себя, чем из благодарности к Мари за то, что она согласилась ухаживать за его женой. Сам он никогда бы не смог позаботиться о ком-либо должным образом, ведь это претило его самолюбию.

Мне на встречу выбежал Пет с блинчиком в одной руке и бананом во второй.

- Петер! Сядь и доешь за столом! Ну что за несносный ребенок! – кричала ему вслед Мари, но Петер не слушал ее.

Он увидел меня и довольная, хитрая ухмылка появилась до его ангельском личике.

- Ани! Побезали епить снегоика! В саду идет снег! Посли! Сколее!

Я удивленно вскинула брови и посмотрела на Мари.

- Выпал снег? Первый за эту зиму?

- Ага, во дворе все белым-бело, - она улыбнулась. – А в саду вообще сказка! Вероника обожала это время года…Ее абрикосовые деревья становятся особенно очаровательными…,- улыбка поникла и в глазах цвета утреннего неба заплескалась тоска.

- Да, я знаю…Мари, когда я уже смогу ее навестить? Мне просто не терпится ее увидеть. Я так виновата перед ней и хочу попросить прощения…

- Да, виновата. Вот только она не поймет твоих извинений. Она…Понимаешь, она не знает тебя…

- Как это не знает? Я ее дочь! Она меня родила! Она меня воспитывала! Она не может меня не знать! Ты же написала мне, что она спрашивала обо мне…Значит, она помнит…

Мой голос с крика резко упал до сипения. Меня душили слезы, боль, злость. Она моя мать. Как мать может не знать своего ребенка? Как?

- Ани, успокойся. Я писала, что она спрашивала о тебе…Точнее, она спрашивала о некой Анне. То, что ты ее дочь, она не помнит.

- Мари, что за бред? Как она тогда узнала мое имя, если не в курсе, что я ее дочь?

- Понимаешь, я пришла утром к Веронике в больницу. Она была чем-то обеспокоена. Я спросила, в чем дело. Оказалось, что ей приснился сон, в котором была девушка по имени Анна. В ее сне вы вместе готовили абрикосовый пирог. Вероника сказала, что вы вели себя, как близкие люди. Но она не могла вспомнить тебя.

- Ты…Ты рассказала ей?

- Нет. Прости…

- Но почему? Мари! Это был единственный раз, когда мама говорила обо мне за два года! Это был мой единственный шанс снова быть рядом с ней! Ты лишила меня его!!!

Я была в таком шоке, что невольно снова перешла на крик. Во мне бушевала ярость! Я по первому зову примчалась черт знает откуда! А оказалось, что зря…

- Я ничего тебя не лишала, Анна, - спокойно ответила Мари. – Ты сама себя всего лишила. Если бы я сразу рассказала ей о тебе, то она бы обязательно задала бы вопрос, почему за два года она ни разу! Слышишь? НИ РАЗУ! Не видела, чтобы ты приходила к ней…, - теперь и Мари перешла на крик. – Ты уехала…и я не была уверенна в том, вернешься ли ты когда-нибудь…

Похоже, она поняла, что теряет над собой контроль, и постаралась быстро взять себя в руки. После ее слов я словно в Северно-Ледовитый океан окунулась. Вся ярость куда-то исчезла, а на смену ей пришло ощущение разочарования с примесью отчаяния. Я понимала, что она права…Я и вправду сбежала и самое страшное, что за эти два года меня не посетила мысль о том, чтобы увидеть маму. Я трусливо отсиживалась на краю света, пока моя мать страдала…Я повела себя как…как отец. Эгоистично, самолюбиво и безжалостно. Думала лишь о том, что МОЯ жизнь рухнула, что МНЕ сложно, что СЕБЯ нужно спасать…Бедная, несчастная сволочь! Отвращение к себе затопило мое сознание на пару с презрением.