Твоя Вселенная

Глава 5. Олиман

Новый день принёс новые известия.

Ранним утром на полу у входной двери Саша обнаружила короткий свиток, распространявший дивный уже знакомый проясняющий аромат. В нём без труда читалось небольшое аккуратно выведенное послание:

Я решил оставить тебя в покое, предоставить самой себе. Занимайся, чем хочется, впитывай родную атмосферу – она обязательно поможет, и когда наконец будет чем порадовать – сообщи. Если что-то понадобится, свяжись со мной через фир, а когда будешь готова выступить перед наставниками, дай мне знать, я предупрежу собрание.

Белог

С чувством свободы и покоем в сердце без ненужного давления наставника девушка занялась исследованием местности.

Изо дня в день она прогуливалась по селению, стараясь не уходить далеко от дома, и начинала всё лучше ориентироваться здесь благодаря разным размерам и оформлению жилищ. Она гуляла от Зала Собраний, расположившегося на севере селения, до холмов, раскинувшихся на юге, по уже проторенной дорожке, и всегда её путь пролегал мимо Зала Сияний, находившегося в самом центре селения.

В дневное время здесь часто воздвигали шатры, призванные оберегать от солнца выставляемые под ними проИзВедения живописи. А вечерами в самом Зале Сияний устраивались совместные импровизационные концерты.

Когда жители не занимались искусствами и не посещали выступлений, пожалуй, каждого из них можно было повстречать на улице. Одни располагались на мягких скамейках со свитками в руках; другие любовались на разные деревья, произраставшие обширными семействами, каждое в своём районе селения; третьи играли с детьми, бесконечно бегая за ними или валяясь в траве.

Саша облюбовала одну скамеечку с видом на холмы и то и дело возвращалась к ней. Сегодняшний вечер не стал исключением, и девушка уселась понаблюдать за причудой природы в зареве закатного солнца.

Она размышляла о предстоящем выступлении, к которому никак не решится подготовиться. Что готовы услышать эти люди? Что окажется полезным для них? Разнообразными вопросами вставали и размышления о Мише, о памяти, и о том странном певце. Не находя ответов, она оставляла вопросы, но поток мыслей приводил к ним опять.

Крутой спуск от самых её ног превращался в широкую возвышенность и где-то за пределами взора снова опускался вниз. Словно рябь по воде поверхность земли то вздымалась ввысь, то опадала, то мелкими зубцами сливалась в одно целое, то разрывалась, как нечто несовместимое.

Не меньше девяти линий возвышенностей насчитала она, утопавших в далёкой белизне, и тут заметила человеческую фигурку, двигавшуюся ей навстречу.

Его седая борода сливалась с белым одеянием и серебрившимся в руке посохом. Кожа была тёмно-синего цвета и усеяна такими же мелкими звёздочками, как у каждого из голубокожих наставников.

По лицу его расплылась блаженная улыбка, а светло-серебристые волосы оказались заплетены в тугую толстую косу, которую Саша заметила, когда он усаживался рядом с ней.

Она продолжала украдкой разглядывать его самого и закрученный спиралью посох в его руке, увенчанный камнем густого синего цвета, и вздрогнула от неожиданности, когда старец мечтательно заговорил:

- Холмы, это земля, пожелавшая воссоединиться с Солнцем, – изрёк он и со значением посмотрел на Сашу. – Эта земля преисполнена мудрости и готова наполнить ею любого, изъявившего желание быть наполненным.

Старец вздохнул, уставился вдаль холмов и долго сидел, отрешённо, но словно сканируя молчаливого ребёнка всем своим существом. И вдруг снова заговорил:

- Что-то страшит тебя. Я вижу высокую стену, которую ты выкладываешь перед собой камень за камнем. Ты боишься того, что таится за ней, и бесконечно укрепляешь её.

Девушка в изумлении воззрилась на него и поспешила подтвердить его точное описание её состояния:

- Я должна забыть прошлую жизнь, но не хочу забывать, – она запнулась, предположив, что старец и понятия не имеет, о чём она ведёт речь, что придётся рассказывать ему подробности, и потому спросила: – Вы понимаете меня?

- О, дитя, очень хорошо понимаю. И даже готов дать тебе совет.

Саша смотрела на старца в ожидании, и он просто произнёс:

- Не забывай.

- Но как же? Все говорят: забудешь одно, вспомнишь другое.

- А ты отдайся атмосфере здешних мест и потихоньку впускай в себя старую память, а новую не утрачивай. Мы думаем, что одно заменяет другое, но секрет очень прост: всегда решаешь Ты. Решишь, что возможно вспомнить, только заменив воспоминания, так оно и будет.

Он безмятежно вглядывался вдаль холмов и вдруг негромко засмеялся своим мыслям:

- В иных Мирах вообще считают, что память хранится в теле, представляешь? – Саша нерешительно улыбнулась в ответ, хотя никогда даже не задумывалась об этом. – Думают, что можно удариться головой и всё забыть. И не поверишь! – ударяются и забывают! А чтобы вспомнить не хватает знания и смелости.

Он ласково глянул на девушку и с улыбкой произнёс:

- Не ударяйся головой.

Они ещё долго сидели, любуясь пейзажем, и девушке передалось благодатное умиротворение старца. Она не спеша размышляла о его словах, но вдруг сообразила:

- Но мне нечего в себя впускать. Я имею в виду, за всё то время, что я нахожусь здесь, не возникло и намёка на какое-то хотя-бы малюсенькое воспоминание.

Олиман хоть и заложил ответ на подобный вопрос в своём предыдущем размышлении, но решил ответить ребёнку открыто:

- Что ты делала, Саша, когда узнавала о наличии необходимой тебе вещи в каком-то магазине? Ты допускала возможность своего появления там, чтобы её приобрести, – он внимательно посмотрел на девушку. – Допусти возможность помнить не одну свою жизнь. Прочерти тропу в магазин в своём сознании.

Немного поразмышляв, девушка вновь отдалась расслабляющей атмосфере и задремала. А когда вернулась из своего лёгкого воздушного сновидения, рядом уже никого не оказалось.