Улей

18

Ян приходил в себя, бессмысленно шаря руками по стенам, будто пытаясь уцепиться за реальность покрепче. Спутанные соломенные волосы стали темными от пота и крови. Знатно он приложился, голова разбита, как после хорошей драки. Желто-зеленую пену со рта Ян вытер рукавом и попытался очистить от рвоты китель.

- И часто с Вами такое бывает, господин офицер?

Подрастерял я пиетет к высшему командованию васпов, хотя в моем положении ничего удивительного в этом не было. Трудно блюсти субординацию, провисая на вывернутых из суставов руках.   

- Вопросы здесь … задаю я, - ответил Ян, нашарив на полу потерянную повязку, - для неофита выпускника … ты слишком дерзок.

Давай, двинь мне за это в челюсть, только на ноги сначала встань.

- Человек … не выдержал бы, - проговорил преторианец, усаживаясь на пол и закрывая повязкой уничтоженный когда-то глаз, - орал, скулил и просил пощады. Ты крепкий. Но не такой, как васпы. Рано отключился.

Собственно Ян был прав. Цзы’дарийцы действительно сильнее людей, но до их генно-модифицированного варианта нам, все же, далеко. Не знаю, что решат ученые, но мне не хотелось бы ради того, чтобы лишний час молчать на пытке, превращать родную планету в один огромный Улей.  

- Запаха …нет, - продолжил Ян, сидя на полу и надсадно дыша, - шрамов нет. Не учил тебя сержант. Ни Вурс, ни Шин, ни какой другой.

Про шрамы я уже понял. Это как система «свой-чужой», медаль за стойкость и выносливость. А вот запах не давал мне покоя. Если на специфический тошнотворно-приторный аромат, исходящий от васпов, обращают так много внимания, значит это не просто особенность вида, а нечто определяющее.

Слова преторианца о группе крови я прослушал. В глазах опять потемнело, и пустой желудок сжало спазмом. Горела уже не только спина и руки, а все измученное тело. Тьма затягивала, как болото: мягко, медленно, неотвратимо, смыкаясь над головой и воруя последний глоток воздуха. На этот раз обошлось без видений, я просто сразу очнулся.

Преторианец залил мне уксус, который опалил носоглотку и оставил пламенный след на пищеводе до самого желудка. Я взвыл и задергался и только тогда понял, что больше не болтаюсь над полом, а лежу на нем, со связанными за спиной руками. Плечевые суставы горели, но, кажется, Ян уже их вправил.

- Рано собрался… отдыхать, - раздался справа от меня голос офицера, - я с тобой не закончил.

Пока я заново учился нормально дышать обожжённым горлом  и болезненно глотал невесть откуда взявшиеся в таком количестве слюни, палач молча сидел рядом. Обманчиво неподвижный и такой же замученный, как я. Не проведи я в Улье столько времени, возможно, и попробовал ввязаться в драку и сбежать. Быть убитым при попытке к бегству все же лучше, чем быть замученным пытками и разболтать перед смертью все, что преторианец захочет услышать. Я молчу, пока я в состоянии контролировать свои мысли и свой язык. В конечном итоге в руках мастеров говорят все.

- Я чувствую … твою ярость, - заговорил Ян, - страх и отчаянье. Ты боишься смерти. Васпа не боится ничего. Ты не васпа. Тебя будет приятно … ломать.

Чувствует? Он сказал, что чувствует? Я удивился так же, как если бы услышал, что статуя заплакала.

- Ты сопляк. Еще мог бы жить, - продолжал преторианец, - зачем полез в Улей?

Проклятье. Прекрасный вопрос! Еще неделю назад я, не задумываясь, ответил бы, что исполнял приказ. Но Улей, пытками и запретами заставляющий неофитов эволюционировать в преторианцев, у меня вызвал обратную реакцию. Теперь в голове так много сомнений и неуставных мыслей, что в пору возвращаться обратно в Училище.

- Тот второй … из третьего Улья. Такой же, как ты? - спросил Ян.

Я замер, не в силах вздохнуть. Если преторианец действительно эмпат, то должен почувствовать охвативший меня ужас и тогда рядышком со мной на дыбе повиснет Тезон.

- Нет, - я старался, чтобы голос звучал максимально спокойно, - я мутант. А он нет.

И ведь даже не соврал. У отца имелась одна вредная и очень редкая генетическая мутация, передавшаяся мне по наследству, которой у Тезона просто не могло быть.

- Кто ты? – переспросил офицер, потом помедлил и нехотя добавил, - Что такое … мутант?

Невероятно. Генетический мутант не знал значения слова мутант. Либо Ян меня разыгрывал, либо это крайне важный и сочный штрих к образу васпов. Я начал перебирать в уме синонимы, не зная, в каком виде их выдаст биопереводчик. Придется наугад.

- Чудовище. Не такой, как все, - начал я и запнулся, давясь избыточной слюной и пытаясь поудобнее устроить больное тело на полу, - родился нормальным, рос нормальным, как брат. А потом в двенадцать лет стал замечать, что сильнее деревенских мужиков. Бегаю быстрее, устаю меньше. Ссадины, царапины заживают, будто и не было их. Косились на меня. На мать косились. Родила, говорили, от васпы чудовище.   

Сочинял на ходу, поэтому часто останавливался, демонстративно икал и сглатывал слюну, чтобы успевать думать между словами. Как оригинально пригодился ожог от уксуса.

- Жили мы бедно. Кушать нечего, - и снова вплеталась правда в выдумку, придавая мне уверенности, - залезли с братом на склад за едой, там нас мужики и поймали. Били люто. Брата старшего ногами в живот. Я сдачи дал. Одному, другому. Всех повалил. Брата схватил и бежать. Мужики разозлились, что от пацана, сосунка, по мордам получили. В дом наш пришли, орали, что удавят выродка, мутанта. Мать защищать бросилась.

Я вдруг так поверил в выдумку, что свою мать вспомнил. Как стояла она на пороге с глазами, полными слез. А чужой, хмурый дядька уводил меня по тропинке в катер. Голос дрогнул сам собой.

- Я и дернул из дому. По лесам бродил, прятался. Брат нашел. Вернись, говорит, дурной. А куда я вернусь? Нет мне места среди людей.