Жена из другого мира

Глава 1

 

Во рту, заглушая жжение в горле, полыхнул обжигающей мятой Холс. Отбрасывая обёртку и чек из аптеки в урну, открыла дверь в подъезд, опять проклиная этот адски неудачный день.

Проспала, промокла под дождём, покуковала в двух сломавшихся на рейсе маршрутках. В бухгалтерии уронила горшок с кактусом и схлопотала от девушек недавно впечатлившее их китайское проклятие «что б тебе жить в интересное время». Порвала любимые джинсы (хорошо, что в незаметном месте), промаялась с головной болью и першением в горле, порвала бисерную фенечку, подаренную ещё в школе, обнаружила у себя температуру, была отправлена домой, теперь любимую секцию пропускала. И телефон на работе забыла. Ну что за день, а?

Цепляясь за перила, с трудом поднимала ноги. Родной второй этаж вдруг оказался как-то слишком высоко, а рюкзачок за спиной – неожиданно тяжёлым. Ступень за ступенью преодолела скрипящую песком под кроссовками лестницу. Ослабшие руки отказывались снимать рюкзак, искать в нём ключи.

Я привалилась лбом к мягкой обивке новой двери и люто жалела, что Павлик сегодня на подработке: вот бы завалиться в кровать, и чтобы он чай горячий с лимоном приготовил, и градусник дал, и одеялком укутал.

Лимона, правда, нет, и телефона тоже, чтобы позвонить и попросить купить по дороге. Наконец нащупала среди спортивной одежды и кроссовок клыкастую черепушку брелка и вытянула связку из трёх ключей. В новый замок ключ вошёл не в пример мягче, чем в старый, и провернулся бесшумно. Дверь тоже открылась бесшумно, и на меня плеснулся частый скрип койки и недвусмысленные охи.

Сердце ухнуло куда-то в неизвестность, руки повисли, и рюкзак тихо плюхнулся вниз. Горло будто перехватило невидимой сильной рукой. Вдохнуть не получалось, точно в полусне я шагнула вперёд.

Стоны стегали плетьми, я шла сквозь светлую прихожую, вздрагивая в такт им и скрипу кровати.

«Нет, только не это. – Меня будто замораживали изнутри. – Может, он кому-нибудь ключи дал, попользоваться разрешил…»

Но здравая часть разума упорно отмела эту надежду: брезгливый Павлик никому не позволит воспользоваться нашей кроватью для такого. В прихожей стояли его туфли. И светлые босоножки на шпильках.

Сквозь рифлёное стекло двери в спальню проглядывала светлая, скачущая фигурка.

Протянула руку. Сердце ёкнуло, предупреждая, что если открою дверь – пути обратно не будет. В груди разливалась боль. Я с силой распахнула створку.

Воздух из груди вышибло, точно ударом: верхом на Павлике скакала Светка, потряхивая силиконовыми сиськами, на увеличение которых я одалживала деньги. Моё лицо свело судорогой. Увидев меня, Светка ойкнула и хитро, с надеждой глянула на округлившего глаза Павлика.

А я не знала, что сказать.

Моргнула. Скрестила трясущиеся руки на груди.

– А ты почему не в секции? – сипло спросил Павлик.

– А ты почему не на подработке? – тихо спросила я.

Наконец Светка отклеилась от него и, обернувшись покрывалом, двинулась на меня, но я стояла в дверях, и она благоразумно сохранила дистанцию. Впрочем, мне было так холодно, что я ничего не могла бы ей сделать.

Так мы и застыли. Самое плохое – Павлик не прятал взгляд и не выглядел виноватым. Скорее даже злился. Ну конечно, я помешала развлечению.

Мы продолжали чего-то ждать. Нервно заправив за ухо осветлённую прядь, Светка опустила густо накрашенные ресницы:

– Саш, пропусти, пожалуйста.

Механически отступила в сторону. Светка подхватила игривое бежевое платьице, набитую косметикой сумочку и кошачьей походкой от бедра двинулась на выход, оставив в постели кружевные трусики и бюстгальтер.

А Павлик смотрел ей вслед жадным, восхищённым взглядом.

Высокая и гибкая, как пантера, она прошла мимо, обдав меня ароматом духов и запахом моего мужа, и с потрясающей наглостью свернула в ванную комнату. В приоткрытую дверь было видно, как она поправляет светлые, идеально уложенные даже сейчас волосы, оглаживает четвёртого размера груди с торчащими сосками.

Меня замутило. Шагнула в спальню и захлопнула дверь. Стекло зазвенело.

– Почему? – только и могла спросить я.

Презрительный, оценивающий взгляд Павлика резал сердце, выбивал из колеи и замораживал, замораживал ещё сильнее, хотя это казалось невозможным. А я стояла перед ним и ждала, хотя всё уже безвозвратно уничтожено и в его ответе смысла нет.

– А ты не понимаешь? – Павлик взял с прикроватной тумбочки тонкие дамские сигареты Светки и закурил, нарушив (вероятно не впервые) данное мне слово больше не вдыхать всякую никотиновую дрянь. Дым от первой затяжки на миг прикрыл его лицо, в следующий Павлик тлеющей сигаретой указал на меня и как бы обвел по контуру. – Ты в зеркало себя видела?

Плотнее стиснула скрещённые руки, да так крепко, что подвеска с черепом больно вдавилась в предплечье и грудь.

– Джинсы, все эти твои детские фенечки, воронье гнездо на голове, кроссовки и майки с тупыми надписями были милы, когда тебе было пятнадцать, даже в восемнадцать это выглядело ничего, но теперь, Саш… – Он поморщился. – Ты же взрослая женщина, а выглядишь как какая-то гопота из подворотни. Мне стыдно с тобой на людях появляться.



Отредактировано: 22.01.2017