Феникс обернётся пеплом

0. Сон

Безжизненная растрескавшаяся земля, источающая густой пар с едким запахом ладана. Ветер такой сухой и горячий, что слезятся глаза, и слёзы, пройдя едва ли половину пути до подбородка, испаряются, оставляя белые солёные следы на обгоревшей коже. Сквозь красно-серые тяжёлые облака не видно ни кусочка неба, от них исходит тусклый свет, окрашивающий всё вокруг в зловещие кровавые тона. И тишина, жадная, плотная, почти осязаемая, не слышно даже собственного дыхания, биения сердца, мучительная тишина. Тенер, обессиленный, обуреваемый жаждой, медленно идёт по этой выжженой пустоши, еле переставляя ноги. Мутная пелена на глазах мешает видеть ясно, но даже почти лишённый зрения юноша осознаёт, что ад, в котором он находится, - это его дом, Эннерион. С каждым шагом он всё отчётливее понимает, что ходит по костям, которые рассыпаются в пыль под его ногами. Он совсем один в этом погибшем мире, и невыносимое чувство потери охватывает всё его тело. Руки сводит судорогой, Тенер падает на колени, и из иссушенных лёгких вырывается беззвучный полный отчаяния крик, который выводит его из сна.

Тяжело дыша, он резко вскочил и, поморщившись, сдёрнул с себя промокшее от пота одеяло. В носу всё ещё стоял удушающий запах ладана, и Тенер бросился к окну, постаравшись как можно тише открыть его, чтобы не разбудить соседа по комнате. Свежий ветерок проник внутрь, рассеивая остатки кошмарного сна, в голове наконец-то стало ясно. Бешено бьющееся сердце постепенно успокаивалось. “Что это было? Как будто вовсе и не сон”, - обеспокоенно размышлял Тенер. “Может, я потратил слишком много энергии в Ханасе? Пожалуй, нужно сделать перерыв и отдохнуть от магии”. Вчера он вернулся с важной практики, которую традиционно проходят все пятикурсники перед последним годом обучения. Высший балл за неё получили лишь три студента за всю историю академии Энгыр, каждый из них впоследствии прославился как величайший маг своего времени, и Тенер всерьёз рассчитывал стать четвёртым. Он был лучшим учеником на курсе, а занимающий второе место в рейтинге мрачный тихоня Сэнай безнадёжно отставал от него в мастерстве. И всё же следует поберечь себя: случаи, когда маги, переоценив свои силы, погибали от вышедшей из-под контроля энергии, не были редкостью. Поэтому Тенер, будучи благоразумным, решил, что утром перед торжеством в честь нового учебного года первым делом зайдёт во врачебное крыло, чтобы его осмотрели и при необходимости дали подходящее лечение.

Сна не было ни в одном глазу. Горизонт лишь едва начал светлеть, ознаменовывая первую робкую попытку утра сменить спокойную тихую ночь. Тенер не привык бодрствовать в такое время, он не был ранней пташкой - преподаватели академии уже настолько привыкли к его опозданиям, что шутили, что день, когда он явится на занятия вовремя, станет последним днём существования мира. Будь на его месте любой другой ученик, с ним бы не церемонились, и после нескольких строгих выговоров поставили бы вопрос о наказании или даже отчислении, но Тенер благодаря своим исключительным способностям и неиссякаемому обаянию был в особенном положении в Энгыре, его очень любили и на многое закрывали глаза. Он знал, что некоторые ученики считали это несправедливым и злились, что столько привилегий было у мага, который с таким безразличием относится к дисциплине, правилам и, как им казалось, учёбе в целом. В то время как другие проводили долгие часы за нудной зубрёжкой и изматывающими тренировками, Тенеру зачастую требовалось один, максимум два раза пробежать глазами страницы учебника, в воображении воссоздав заклинание или процесс создания зелья, и вот он уже был готов идти на экзамен, не сомневаясь в получении высшего балла. Учёба в лучшей академии Эннериона давалась ему с удивительной лёгкостью, но юноша не придавал этому особого значения и не кичился этим. Напротив, он избегал разговоров, восхваляющих его персону, так как не считал это своим достижением. Успехи в учёбе не были его заслугой - он просто родился таким. Зато ему приносило удовольствие помогать другим, и за пять лет он оброс репутацией отличного учителя, за право позаниматься с которым чуть ли не дрались. И этой репутацией Тенер уже гордился: его увлекал процесс обучения кого-то, он старался находить свой подход к каждому, и если не получалось сделать это сразу, то он не бросал дело на полпути, а ещё больше загорался азартом и пробовал до тех пор, пока не получалось достичь цели. Хемед, его сосед по комнате и лучший друг, любил в шутку говорить, что если Тенер не станет в итоге одним из величайших магов Эннериона, то по крайней мере прославится как один из величайших преподавателей.

Поняв, что желания вернуться в объятия сна ждать не стоит, юноша решил сначала сходить в душ и очиститься от мыслей о кошмаре, а после прогуляться по академии и насладиться последними часами тишины перед предстоящим торжеством. Сегодня не планировалось никаких серьёзных занятий - в День Обновления, открывающий новый учебный год, для студентов готовился шикарный праздник со зрелищными представлениями от преподавателей, музыкой, танцами и пиром, нередко затягивающимся до глубокой ночи. И хотя Тенер уже пять лет отмечал этот день в Энгыре, шестой раз он ждал с не меньшим предвкушением и волнением, чем первый. К тому же, это был его последний год обучения, и он планировал насладиться торжеством в полной мере, запечатлеть в памяти каждую мелкую деталь. Юноша признавал, что в глубине души был немного сентиментальным: ему нравилось предаваться приятным воспоминаниям, сохранять разные безделушки, которые ассоциировались у него с какими-то важными событиями прошлого или людьми, так или иначе оставившими след в его сердце. Он берёг изящный шёлковый платок, оставшийся от его кормилицы, и хотя её лица он уже и не помнил, свежий запах сирени до сих пор пропитывал этот маленький кусочек ткани, и для Тенера не было запаха роднее и слаще. Хранился платок в небольшой грубо сколоченной деревянной коробке, которую ему подарил его первый учитель Айтар. Невысокий, с острым чуть длинноватым носом, щедро разбавленными сединой волосами, зачёсанными назад, блуждающей загадочной полуулыбкой на тонких губах и пляшущими озорными искорками в вечно прищуренных глазах, он не был похож на всех остальных учителей в замке, в котором Тенер провёл детство. Невозможно было сказать, сколько ему лет: хитрый лабиринт морщин на его лице выдавал почтенный возраст, но живой взгляд и звонкий мальчишеский голос, слегка дрожавший в моменты долгих длинных дискуссий, неизменно сбивали с толку любого его собеседника. Айтар заменил ему отца, он был для него не только учителем и наставником, но и лучшим другом, а порой и напарником по шалостям, от которых содрогался весь замок, но при этом никто никогда не мог поймать парочку с поличным. Именно Айтару юноша был обязан своей неиссякаемой любознательностью, стремлению к знаниям и жаждой справедливости. Возможно, именно поэтому он так привязался к Анавару, преподававшему в Энгыре основы управления энергией хцэй*, обладавшему острым незаурядным умом и похожими озорными глазами при общей внешней строгости. В той же коробке Тенер хранил и другие памятные безделушки: неувядающую ромашку, зачарованную его подругой Эймой на первом курсе, любовное письмо, написанное для неё годом позже, но так и не дошедшее до получателя, - чувства постепенно переросли в дружескую привязанность, и теперь юноша вспоминал о них со смесью смущения и светлой ностальгии, небольшой томик стихов, через который они с Хемедом когда-то передавали друг другу забавные послания, - надо было открыть его на определённой странице и прочесть последние две строчки. Мальчишки изощрялись в остроумии и каждый раз придумывали новые шутливые фразы, завершающие пафосное высокопарное стихотворение о безответной влюблённости автора. Вспоминая об этом, Тенер выскользнул из комнаты, бесшумно прикрыв дверь, и неспешно двинулся по длинному, неярко освещённому маленькими магическими огоньками коридору.