– Нет, – прадедушка поднялся, упираясь руками в стол. – Медичесы присвоили кинжал! Не отдали! История получила огласку. Многие Медичесам поверили. С Мединосами никто не хотел иметь дело. А воры Медичесы боялись открыто показаться с кинжалом, они его спрятали.
– Это Мединосам поверили, а с Медичесами долго никто не хотел иметь дело. В этой версии нет логики, – усмехнулся Барт. – А ножны где? Зачем прятать свои ножны? Это Мединосы спрятали ножны с кинжалом похоже, что в замке Медичесов.
– А где здесь логика, Джек? – едко поинтересовался прадедушка. – Зачем Мединосам прятать свой кинжал, хотя и предполагать смешно, что они его спря...
– Чтобы бросить подозрение на Медичесов! – отрубил Барт.
– Возможно, это сделал кто-то третий, – умоляюще сказала Женни.
– Некому! – отрезал Барт. – Чужих не было. И как ты объяснишь, что и кинжал, и Глаз Бури пропали из мировой истории бесследно. Рафаэль искал. Никаких больше упоминаний!
«Это в любом случае необъяснимо», – подумала Женни.
– Свадьба расстроилась. Безутешная невеста... – не удержалась бабушка.
Барт перебил ее возбужденным смешком:
– Утешилась. Вышла замуж. С тех пор кровь Медичесов течет у одной королевской семьи. Рафаэль нашел сведения о невесте. Рафаэль – это мой брат. Вот кто помешан на истории, – пояснил Маленьким Бартоломью и повернулся к Женевьеве. – А знаешь, как ее звали, невесту? Раф раскопал. Женевьева! Женевьева Медичес!
– Нет! – закричали все Мединосы хором.
– Нет, – покачал головой прадедушка, – моя правнучка, дочь моего старшего внука от старшего сына не может носить имя из рода проклятых Медичесов. Это наше имя, Мединосов!
– Джек Смит, – Женевьева твердо взяла Бартоломью за руку и повела к двери, – тебе пора. Скажи «до свидания» и пошли.
Ошеломленный Барт покорно вышел.
На пороге они молча посмотрели друг на друга, Барт развернулся и побежал куда-то вниз по улице.
Женни села на порожек и спрятала лицо в коленях. Вот и все. Вот и случилось. Ну и хорошо. И писать ничего никому не надо.
– А-а-а-а! – кричал где-то внизу Барт. – Ме-ди-нос! А!
Залаяли собаки, кто-то пригрозил вызвать полицию.
Женни слышала это как в полусне. Вот и все. Она его больше никогда не увидит. Он не вернется. Женни не плакала. Нет. Она пролила за последние дни столько слез, сколько за всю предыдущую жизнь не выплакала. Вода иссякла. «И о чем это я», – грустно улыбнулась Женни, поднимая голову.
Перед ней стоял Барт.
– Думала спрятаться, ничего не объясняя? – насмешливо спросил он. – Как будто я тебя не найду!
– Я хотела рассказать про все в письме! – Женни поднялась и распрямила плечи.
– Почему-то я тебе не верю... – в голосе Барта просквозила ирония.
– Мединосы не лгут! – вспылила Женни, достала из кармана черновик. – Вот! Видишь! Я начинала. Несколько раз. Не так это просто...
Барт выхватил листочки из ее рук, развернул и попытался прочесть.
– Что за район! У вас даже фонарей нет! – поморщился он, отходя к освещенному окну.
– Как ты смеешь брать чужое! – Женевьева попыталась отобрать свои бумажки обратно.
– Как это чужое? Раз ты писала мне – значит, мое! – не отдавал Барт письма.
– Раз я еще не отправила, значит, не твое!
– Вот как... – тянул Барт время, пробегая глазами строчки.
Дочитал.
– На. Мне чужого не надо!
Встретил насмешливый взгляд Женевьевы и возмутился:
– Медичесы не воруют!
– Да что ты говоришь! Ты никогда дважды не подумаешь, если тебе что-то нужно взять!
– Ты о чем?
– Даже мелочи... – вдруг вспомнила Женни. – Кто взял краски в театре?
– Какие краски? Ах, краски! Ты серьезно? – опешил Барт. – Директор просто из вредности запретил их трогать. Мне же надо было чем-то рисовать!
– А кто вывез древние черепки с раскопок? – поинтересовалась Женевьева.
Так уж и быть: мелочи она не будет брать во внимание.
– Разве это воровство? Да в той стране они даром никому не нужны! Не забрал бы я, взял бы себе в Англию руководитель раскопок! Воровство – это когда у человека берут то, что ему нужно, важно...
– Нет! Воровство – это просто взять чужое. Без спроса, – заметила Женевьева и решила добить «поверженного» врага:
– Если черепки такие ненужные, то почему ты их выдал за мой багаж, когда стало ясно, что меня никто не собирается проверять?
– Если бы тебя проверили, то я бы сказал, что это мой чемодан, можешь не сомневаться! – начал было оправдываться Барт, но решил, что лучше перейти в наступление: – Если ты такая правильная, то почему вспомнила об этом только сейчас? Почему тогда промолчала? Может, потому, что ты очень легко относишься ко лжи? Да тебе самой ничего не стоит притвориться...
– А кто говорил, что я плохая актриса? – съязвила Женни.
– Одно дело – чужой сценарий, другое – свой собственный! У тебя хорошо получается! Все эти «Джеки Смиты»...
Они как два вымотанных боем боксера стояли друг против друга и тяжело дышали. Раунд еще не закончен, а сил ударить уже нет.
– Многие музеи, если следовать твоей логике, показывают краденое, – Барту непременно хотелось оправдаться.
– Сравнил себя с музеем!
Как-то до сегодняшнего дня Женевьева меньше всего думала о музейной этике, но, наверное, музеям такое можно. Или нет?
#1158 в Детективы
#48 в Исторический детектив
#1729 в Разное
#277 в Приключенческий роман
Отредактировано: 26.07.2022