Колдовстворец

Часть седьмая. Осенний бал

- Позвольте поинтересоваться… За чей счет этот банкет?

Цитата из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию».

      Алина сидела рядом со мной, в задумчивой неге вырисовывая на конспекте мое лицо. Учитель истории в очередной раз отошел от темы и яростно спорил с Владимиром о внешней политике Болгарии. Я недовольно щурилась от солнца, которое буквально заливало светом аудиторию.

      Близился осенний бал. И от этого мне становилось плохо. Я ненавидела всяческие празднества и прочие «балы». Пустая трата времени. Еще и деньги на платья тратить. Иногда у меня возникал вопрос, не отметился ли в моем роду чистокровный еврей.

      - Ты на каникулы куда? — Я безразлично пожала плечами. Может, впервые за полгода навещу отца. А может и нет.

      - Больно ты сегодня неразговорчива, мать. Что случилось? — Я все так же безразлично пожала плечами. Груз проблем давил на плечи, пригибая меня к земле. Недосып только усугублял ситуацию. Был четверг. Завтра выдадут табеля и отпустят на все четыре стороны.

      Какой осенний бал? У нас уже снег, блядь, выпал. Придумали тоже.

      - Я до сих пор не сдала проект по биологии. И с чарами у меня тоже напряженная ситуация. Настроения нет, — и снова безразличное пожатие плечами. На самом деле, о биологии я даже не думала. Все мысли занимал этот ублюдок Адам.

      Но признать то, что он мне нравится — накликать на себя беду. А впереди еще встреча с отцом, который хочет забрать меня из школы на каникулы.

      И вот он сидит, весь такой превосходный, мрачный и задумчивый. Похоже, он аристократ. Или мне так только кажется?

      Телефон тихо завибрировал. Очередная статья. Я тут же удалила уведомление, даже не взглянув на экран. Очередная шуточка-прибауточка про скорые отношения между Фомягиной и Блэром. И чем чаще я смотрела в их сторону, тем сильнее в этом убеждалась.

      Бросив осторожный взгляд на Блэра, я вспыхнула. Он смотрел на меня и странно улыбался. Торжествующе. Я тут же отвернулась, стараясь скрыть свой румянец. Неловкость, мать ее.

      Под конец урока Владимир и препод чуть ли не не дрались, доказывая друг другу свою точку зрения. Но как только прозвенел звонок, Владимир встал со стула, поправил одежду и с плутовской улыбкой пожал преподу руку.

Мужчины весьма странные существа.
 

***

      Тот случай на истории так и не выходил у меня из головы. Казался странным, личным, немного интимным. Этим не хотелось ни с кем делиться, словно это были только наши воспоминания. И ничьи более.

      Завтра бал, а я собираю вещи. Сразу после уроков отец будет ждать меня около ворот. Ворох грязного белья, список учебников, две мантии и туева куча домашки. Вот и все. Алина с интересом крутила в руках мою розовую майку. Класса с третьего в шкафу валяется.

      - О, мисс, вы весьма гламурны, — я скривилась, повязывая на руку тонкую нитку — старая порвалась.

      - Могла бы и не язвить, — обрезав лишнее, я поправила рукав кофты.

      - Да что ты говоришь. Ты точно завтра не собираешься идти на осенний бал? У меня есть отличное платье для тебя, — я отрицательно помотала головой. Там наверняка будет Адам. А мне оно надо?

      - Нет. Отец сразу после уроков заберет, — закрыв сумку, я откатила ее в дальний угол.

      - Ой, как у тебя с оценками в этой четверти? У меня все так же превосходно, — она самодовольно улыбнулась и встала с моей кровати.

      - Хреновенько. Но жить можно. Надеюсь, что отец благоразумно проигнорирует мой табель в этой четверти, — я вышла в коридор, ехидно улыбаясь. Прямо напротив моей комнаты стоял Адам. И эта Фомягина. Не сказать, что они обнимались или что-то в этом духе, но они были в более близких отношениях, чем обычные друзья. Ох, блядь.

      Фомягина была на удивление красивой девахой. И воспитанной. Вообще она очень сильно отличалась от своей матушки. Высокая, с русыми волосами и постоянной улыбкой на лице она производила приятное впечатление. Но это не мешало моему желанию выцарапать ей глаза. Даже увеличивало его - я, отнюдь, пай-девочкой не была и быть не собиралась. А сейчас любят милых, тактичных и вежливых.

      Я схватила Алину за руку и практически потащила её в сторону выхода из коридора.

      - Эй, Таня! Подожди! — я сбавила шаг и остановилась около окна. Вздохнула. Повернулась к улыбающийся Виктории.

      - Да, Вика, что ты хотела? — как я не зашипела на неё — большой вопрос.

      - Я бы хотела извиниться за то, что увела у тебя роль. Мне очень жаль, — глядя в её огромные голубые глаза, я в это искренне верила. Но хотела снять с неё кожу.

      - О, ничего, я все понимаю. Я пойду? — Алина молчала и лишь как-то ехидно улыбалась, глядя за спину Фомягиной.

      - Мне просили это тебе передать. Пока-пока! — она слащаво мило улыбнулась, помахала мне рукой и пошла к Блэру. Чёртов ублюдок. Я покрутила в руках конверт. Из пергамента. Итак.
Поднесла конверт к носу, принюхалась. Запах лилий и, кажется, мускуса. Аромат лилий у духов Вики. Она, видимо, несла письмецо во внутреннем кармане куртки. Но мускус… Определенно Владимир.

      - Кто? — Алина упрямо смотрела в след Блэру и Фомягиной. Шли они на расстоянии ладони. Ревность в моей груди свернулась спокойной змей.

      - Крам, кто ж ещё. Нахал, — я вскрыла конверт, вытаскивая из него свернутый лист бумаги. В конверте все равно что-то лежало. О, браслет. Круто и одновременно банально.

      - «Я хочу вернуть все обратно», — зачитала я вслух, неприятно улыбаясь.

      - А у вас что-то было? Вы же только дружили, если судить по слухам, — я привела на подоконник.

      Выдернув ручку из волос, я покрутила её в руках. Странно. Но все же решила воспользоваться почтовым патронусом.

       «Я готова обсудить это предложение», — и патронус сбегает от меня, проносясь мимо пятиклашек.

      Письмо я оставлю себе.