Я прижалась лбом к холодному окну автомобиля. Снаружи шёл дождь, и потоки воды быстро стекали по стеклу, размывая картинку, оставляя лишь темноватые жёлто-оранжевые пятна осенних деревьев. Настроение у меня было примерно такое же, как и у погоды — унылое. Я бы даже поплакала с ней за компанию, если бы уже не устала. О сегодняшней бессонной ночи, полной слёз, напоминали только всё ещё припухшие глаза, синяки под которыми я хорошо замаскировала консилером. Просто не хотела, чтобы мачеха радовалась моим страданиям, ей и так хватило.
Машина скакнула на очередной кочке и совершенно неожиданно выехала на гладкую, явно новую, дорогу. Я отлипла от стекла и чуть наклонилась в бок, чтобы выглянуть в лобовое окно, где быстро-быстро работали дворники. Мы ехали по неприметной дороге, окруженной по бокам хвойными деревьями, отчего оранжевые пятна стали холодными зелеными, разметки на дороге не было, только табличка, которую я чудом успела прочесть: «Частная собственность!».
— Подъезжаем, — сообщил водитель, кинув на меня взгляд через зеркало заднего вида.
В ответ я кивнула и вновь откинулась на сидении, прикрыв глаза. Очень хотелось открыть их и выяснить, что всё это сон: отец не брал в жёны ту мегеру, а я никого случайно не калечила. Меня передернуло от воспоминания того случая, когда из носа обидчика вдруг пошла кровь, а затем из глаз, ушей… Меня никто не обвинял, кроме мачехи и её отвратного сынка, но я и сама знала, что виновата. От этого было ещё обиднее слушать их нападки. При отце-то они вели себя сущими ангелами, а наедине…
— Приехали, — объявил шофёр, останавливая машину.
Мужчина выскочил под дождь, обошел автомобиль, на ходу раскрывая чёрный зонтик, и открыл мне дверь. Я вышла и прихватила свою «ручную кладь» — перламутровый рюкзак. Как оказалось, мы подъехали к большему серому особняку с чёрной крышей; он был похож на такие дома, которые показывают в фильмах ужасов: большой, старый и в нём водится всякое… Я поёжилась частично от своих мыслей, частично от ветра. И вот это «хорошая частная школа, где о тебе позаботятся»? Не удивлюсь, если узнаю, что мачеха наплела всякой чуши отцу, тот ей поверил, а на самом деле это место — психушка.
Шофёр открыл дверь, ведущую в особняк, запуская меня внутрь. Дверь открылась на удивление беззвучно — я-то ожидала жутких скрипов. Нас встретила невысокая дама в длинном чёрном платье и с короткой стрижкой. Она приветливо улыбнулась мне:
— Добро пожаловать в нашу школу!
Школу. Как же, скорее, тюрьма для провинившихся подростков. Я не стала делать вид, что ужасно счастлива здесь находится, но всё же дружелюбно кивнула в ответ.
— Идём, я провожу тебя в комнату, где ты будешь жить. Но сначала, — женщина выразительно посмотрела на грязные кроссовки, заставив меня стыдливо покраснеть.
Мне выдали чёрные балетки, в которые я сразу же и переобулась. Мы поднялись на второй этаж и прошли почти в самый конец коридора, остановившись у одной из дверей.
— Сейчас идут занятия и твоей соседки пока нет, так что познакомишься с ней чуть позже. Хочешь есть? — женщина тактично стояла в сторонке, пока я оглядывалась.
— Да.
— Что ж, тогда идём, покажу столовую, — улыбнулась она.
Я оставила в комнате рюкзак, забрав с собой только телефон с наушниками, а затем спустилась за женщиной. Столовая оказалась довольно большой и светлой, только столы и стулья были матово-чёрными. Меня усадили и предложили крем-суп с брокколи. Выбирать не приходилось, так что я просто кивнула.
— Ненавижу овощи, — вдруг раздалось у меня за спиной.
Хорошо, что у меня есть самообладание, иначе уже взвизгнула и схватилась бы за сердце, да и подавилась бы наверняка. А так я лишь медленно обернулась, не переставая жевать хлеб. Рядом стояла худощавая женщина в чёрном платье до щиколоток с длинным рукавом, на ногах у неё были полусапожки на высоком каблуке и со шнуровкой, её каштановые волосы были уложены в высокую прическу, а на носу сидели круглые очки.
— Я бы с радостью заменила тут всё на мясо, — сообщила она, выдвигая стул и изящно присаживаясь на него, — однако тут большинство — это растущие организмы, им витамины подавай, а меньшинство — старухи. Как удивительно! Им тоже нужны витамины! Впрочем, я в их числе, в числе старух.
Незнакомка с отвращением поглядела на суп, который мне заботливо принесли, вытащила откуда-то серебряный портсигар с гравировкой и открыла его. Внутри оказались рядком уложенные тонкие сигареты, одна из которых лежала вверх тормашками.
— Надеюсь ты не против, — женщина воткнула одну из сигарет в рот и прикурила от пальца, заставив меня практически уронить челюсть на грудь, — Marlboro. Мне они нравятся. Так что насчет тебя, дорогуша? Тебе сообщили, куда ты попала?
— А-а-а… — только и смогла протянуть я, всё ещё впечатленная фокусом.
— Школа-интернат, — начала женщина, — Школа-интернат для девочек. Для особенных девочек. Для ведьм.
Я всё-таки подавилась. Воздухом.
— Твоя мать не очень-то лестно отзывалась о тебе…
— Она мне не мать! — рявкнула я, нахмурившись.
— Да, да, мачеха, — кивнула женщина, затягиваясь и обдавая меня довольно приятным ментоловым дымом, — Вы с ней не ладите. Понятно. В любом случае, мне ведь удалось убедить её, что наша школа — лучшее место для такой, как ты. Что ж, Алиса, приятно было познакомиться, добро пожаловать в Школу Ведьм.
— Постойте! — воскликнула я, глядя, как женщина удаляется, — Кто вы?
— Директриса, — бросила она так, будто это вовсе не имело значения.
Это точно не психушка? Очень похоже. Я поставила недоеденный суп на поднос и отнесла последний к столам, после чего по памяти дошла до своей комнаты. Там всё ещё было пусто, только два моих чемодана уже стояли здесь.
Я присела на свою кровать, стоящую напротив другой, уже занятой. Всё, что я могла сказать о моей пока неизвестной соседке — она была не слишком-то аккуратной и, похоже, мрачной. Вся мебель была сделана из чёрного дерева, стены были белыми, а пол обычным паркетом. Однако, у кровати и стола, принадлежавшей моей соседки всё было облеплено разнообразными чёрными бумажками, будь то плакат формата А3 с изображением очень хмурой дамы или мелкие открытки с цитатами на латыни. Со вздохом я откинулась на кровать и прикрыла глаза, как показалось, лишь на секунду, однако бессонная ночь дала о себе знать.
— Эй, новенькая, — мою ногу, свесившуюся с кровати, беззастенчиво пнули, — Половина шкафа твоя. Мои вешалки не трогать, мои вещи тоже. Вообще ничего моего не трогай, и мы поладим. Усекла?
Сонно щурясь от света, я уставилась на девушку, стоящую надо мной. Высокая, худощавая, с прямыми чёрными волосами, аккуратным вздернутым носиком и холодными голубыми глазами, губы были накрашены чёрной помадой.
— Рыжая, ты что, глухая? — обратилась она ко мне, поправляя чёрное платье.
— Нет, — растерянно отозвалась я.
— Класс. Так что? Ты услышала?
— Да.
— Славно, — девушка села на свою кровать, стягивая чёрные ботинки.
Потянувшись, я встала и принялась разбирать вещи. Это занятие немного отвлекло меня от царящего вокруг меня безумия, которое началось с того самого момента… Момента, когда я заставила задиру из своей старой школы истекать кровью.
— Привет! — в комнату, отвлекая меня от грустных воспоминаний, влетела невысокая стройная девушка со светлыми вьющимися волосами. Она сразу же заметила меня и заулыбалась:
— Ты новенькая, да? Я Ева! Ты уже познакомилась со своей соседкой? Думаю, не особо, она у нас не очень-то разговорчивая! Ой, у тебя такие глаза красивые, зелёные! Прям, как у директрисы! Ты уже видела её? Кира, чего ты лежишь? Опять, наверное, вела себя отвратительно!
— Привет, — только и смогла ответить я, так и сжимая в руках свой свитшот, который взяла ещё до того, как Ева вошла.
— Блин, ты можешь прекратить тут орать? — поморщилась моя соседка, привстав на локтях.
— Я не ору, Кира, — Ева показала язык и повернулась ко мне, — Как тебя зовут?
— Алиса, — пробормотала я.
— Какое имя красивое! И волосы у тебя изумительные! Рыженькие! Ой, как жалко, что мне уже Лору подселили! Только ей не говори! Она тоже милая, не хочу её обижать.
— Стерва она, — лениво протянула Кира со своего места.
— Ты тоже, — пожала плечами Ева, — Но дружу я с вами обеими, а вот Алисе туго придется. Бедняжка! Ничего, если что, можешь ко мне обращаться, от Киры помощи не дождешься! Я напротив живу, заходи в любое время!
— В любое время, когда не будет Лоры, — иронично заметила Кира, — Она така-ая стерва… Даже для меня!
— Н-да… В общем, обращайся! — Ева дружески похлопала меня по плечу и ушла.
Остаток дня я провела, раскладывая вещи, а в кровать легла даже раньше отбоя, как и Кира. Соседка укуталась в чёрный плед и увлечённо читала книгу в чёрном переплете. Чёрный-чёрный-чёрный… Я поежилась, накрываясь одеялом и пялясь в потолок. Думала — не усну, но нет, уже через пять минут я провалилась в сон.
Утро встретило меня туманом и мрачным хвойным лесом, отлично просматривающимся из нашего окна. Кира проявила очень хорошо замаскированную заботу, толкнув меня в бок и заставляя проснуться. Я благодарно улыбнулась и пошаркала к небольшой комнатке, где умещалась душевая, туалет и умывальник. Вода была только холодная, и я старалась побыстрее разделаться с утренними процедурами. Кира к тому времени уже надела то же чёрное платье с серебряной нашивкой в виде семиконечной звезды.
— Эмблема школы, — заметила девушка. — Твоё вон висит. Обувь можно любую.
Сама Кира предпочитала тяжелые кожаные ботинки, а я отдала первенство кедам, тоже чёрным, чтобы не портить общую картину. Платье пришлось впору, хотя боялась, что не подойдет, мне всегда казалось, что я слишком уж полная. Волосы просто завязала в высокий хвост и уставилась на Киру, закончившую подкрашивать губы.
— Всё? Пошли, урок совместный, — соседка поморщилась и вышла, а я поспешила за ней.
Кира закрыла дверь на ключ, протянув мне такой же и зашагала к лестнице. Людей в коридорах было немного, все девушки, ещё попадались женщины постарше, видимо, учителя. Мы спустились и прошли по коридору влево. Кира дернула одну из дверей и вошла, я за ней. Это оказался самый обыкновенный класс, только доска не привычно тёмно-зеленая, а чёрная, как и все столы, сама аудитория была выполнена в белых тонах. Все парты были одиночные. Я села на свободную первую у окна.
По коридорам раздался какой-то гул, но судя по тому, как повели себя другие девушки — это был звонок на урок. В класс вошла женщина в чёрной узкой юбке и тёмно-синей свободной блузке, она прошла к учительскому столу и кисло улыбнулась:
— Надеюсь, вы выспались лучше меня.
— Ну-у, — протянула какая-то девушка, — Если не спали из-за мужчины…
Я пораженно уставилась на говорившую: она что не понимает, что нельзя говорить такое учительнице? Последняя, впрочем, отреагировала совсем не так, как ожидалось:
— Если бы мужчина! — фыркнула она, — Ладно, у нас тут общий урок для шестнадцатилеток. Если кто-то забыл, то скоро Самайн.
Девушки одобрительно загалдели, а учительница открыла чёрный ежедневник и села на стол, совершенно не обращая внимание на всеобщую воодушевленность. Когда все немного притихли, она оторвала взгляд от ежедневника и подняла голову на нас:
— Все всё знают, мы вам ещё в прошлый год все уши прожужжали, да и в начале учебного года, но почему-то им всё ещё кажется, что вы ничего не поняли. Я бы повторила, да лень, — учительница обвела скучающим взглядом класс, останавливаясь на мне. — Хотя у нас тут новенькая из шестнадцатилеток. И она ни черта не знает. И, похоже, до сих пор пребывает в твёрдой уверенности, что мы тут обычные и ничем не примечательные, кроме обилия чёрного цвета…
Я удивленно глядела на учительницу. Вот интересно, а что я должна думать? Что они ведьмы? Ну конечно! Стул мой вдруг оторвался от пола, мне не удалось сдержать визг, а руками я впилась в неожиданно взлетевшую часть мебели, да так, что костяшки побелели. Учительница безэмоционально наблюдала за этим, другие же предвкушающе ухмылялись. Стул опустился прямо на учительский стол.
— Итак, новенькая, Алиса, — учительница указала на меня, — Кто что предложит?
— Давайте её в мышь превратим! — с восторгом предложила одна.
— Банально, — ответила учительница, — Ещё?
— Может на метле прокатим?
— Несанкционированный полёт, да и вообще, кто доверит ей метлу? Дальше?
— Может беса вызовем?
— Несанкционированный призыв. Предложите что-нибудь законное.
— Мысли почитаем?
— Было.
— Давайте фамильяра просто покажем.
— Да! Мне нравится, — кивнула учительница, выглядывая за дверь и тихо насвистывая что-то.
Из коридора послышались довольно странные звуки, будто по полу стучали когти, похоже на то, как Динга, наша собака, слонялась раньше по квартире. Слух меня не обманул практически ни на йоту — в аудиторию зашёл волк. Серый. Хотела было закричать, но заметила, что остальные сохраняют абсолютное спокойствие. Так это у них вместо собачки, а они меня напугать решили? Не выйдет! Я сложила руки на груди, хмуро уставившись на волка.
— Алиса, это Фаргос, Фаргос, познакомься с новенькой, — насмешливо сказала учительница.
— Привет, Алиса, — раздался чей-то приятный мужской голос.
От такого я чуть не сверзилась со стула, что было бы болезненно, но всё же смогла удержаться и всего лишь удивленно оглянуться. Звук голоса был рядом, будто мне говорили в самое ухо.
— В ответ так же положено здороваться, если ты не знала, — издевательски продолжил неизвестный.
Почти со священным ужасом я осознавала, что голос не говорит в прямом смысле этого слова. Голос думает прямо мне в голову, ага! Моё перекошенное лицо повеселило всех, и учительница снизошла до пояснений:
— С тобой говорит Фаргос. Он мой фамильяр. Я ведьма, как и остальные девочки и чем раньше ты это примешь, тем лучше для тебя и меньше хлопот для нас.
Я чуть подрагивала на стуле от такого-то, но решила, что так действительно будет лучше, к тому же многое объяснит, а потому судорожно кивнула в ответ. Мой стул вернулся на место всё тем же путем.
— Зови меня тётушкой Ташей, — ухмыльнулась учительница, — Я буду твоей наставницей и проводником в этот мир безумств. Дам тебе на осознание этот день, за который я как раз высплюсь, а завтра обсудим наши занятия и чёртов бал, на который мне придётся тебя собрать. Что же касается остальных, то вы можете разбредаться по своим наставницам и пудрить им головы, всего хорошего!
Таша прихватила ежедневник и вышла, за ней последовал волк. Девушки тоже стали собираться и вставать со своих мест, чтобы покинуть помещение. Я мельком заметила Еву, которая ободряюще улыбнулась мне и побрела к двери за общей толпой. Некоторое время я всё так же сидела на месте, приводя мысли в порядок. Похоже, оскорбление мачехи — «ведьма» — можно считать пророчеством.