Любовница

Пролог.

Сидя на стуле, возле кабинета врача-психолога, я в нерешительности теребила подол тоненького платьица, нежно кремового цвета. Пропустила в очереди впереди себя уже двоих людей. Первый вышел через 20 минут, второй торчит в кабинете больше часа. О чем можно столько времени говорить?
Девушка, что числится секретарем у врача, уже в который раз бросает в мою сторону подозрительно-брезгливый взгляд. Почему она так смотрит? Какое право имеет эта разукрашенная, полу-силиконовая курица осуждать меня? Ведь она даже не знает, почему или для чего я сюда пришла!
Дверь кабинета открылась, издавая тихий жалобный плач. Девушка, что зашла час назад, вышла, пряча глаза за темными очками. Она ушла вниз по коридору, к выходу. Неужели плакала? Что же с ней приключилось? Бедняжка...
"Глупая, - ругаю себя мысленно, - кто бы тебя пожалел?".
- Следующий, - послышался женский голос из-за двери.
Поднимаюсь со стула, ноги тяжелые, словно к ним привязаны десяти килограммовые гири. Тяжело, Господи, как же тяжело нести этот крест. Молю Тебя, помоги!
Толкаю дверь "от себя", взору открывается светлая комната. Обои, мебель, персидский ковер на полу - все в бежево-коричневых тонах. Доктор сидит за овальным письменным столом из дубового дерева. На столе куча бумаг, врач аккуратно что-то печатает в своем ноутбуке. Не поднимая головы, приглашает сесть, указывает на мягкое кресло напротив. За ее спиной ряды полок во всю стену, на которых лежат всевозможные книги по психологии, различные грамоты, фотографии с важных мероприятий. Наконец, решаюсь посмотреть на саму докторшу. Красивая - первое, что приходит на ум. Ухоженная - второе. Волосы цвета спелой пшеницы, изящные тонкие брови, миловидный маленький носик, на кончике которого красовались очки для работы с компьютером. Прикусила нижнюю губу в алой помаде. Под белым халатом виднелась дорогая розовая блузка. На бейджике читаю заученное имя - Марина Генадиевна. Она вдруг поднимает на меня глаза, и тело пронзает небесная синева, обрамленная радугой густых темных ресниц.
"Слишком красивая, " - эта мысль зарождает во мне комплекс неполноценности.
- Слушаю вас, - произносит Марина Генадиевна, - что привело вас ко мне?
Я понимаю, что любуюсь ею, что она завораживает своей красотой. Хочется разинуть рот и во все глаза пялиться на нее.
"Дура!" - кричит на меня внутренний голос.
- Понимаете, - не узнаю собственного голоса, не хочу произносить этого вслух, но приходится, - я любовница.