Мир Духов 2. Слабость силы

Глава четырнадцатая

Ника пришла в себя когда день уже был в самом разгаре. Не сказать, чтобы не пыталась раньше, но теплая тьма то ли сна, то ли обморока отступала крайне неохотно. Несколько раз сознание почти выныривало из беспамятства, ловило обрывки чьих—то фраз и расплывчатые образы, а потом устало скатывалось обратно.
Но, похоже, на сей раз получилось.
Ника с хрипом выдохнула и приподняла тяжелые, словно каменные створки, веки. Тело казалось чужим и непослушным, чем—то туго стянутое плечо болезненно пульсировало а свет резал глаза, но осмотреться необходимо. Мало ли что могло случиться за то время, пока она была без сознания?
Впрочем, открывшаяся взгляду небольшая комнатка с простыми деревянными стенами и огромным кленом за окном заставила облегченно выдохнуть. Лекарские покои. Похоже, ее все же успели доставить к целителю ― и судя по тому, что рядом нет Миоку, жизни ничего не угрожает.
Ника глубоко вдохнула напоенный ароматами лета воздух и чуть улыбнулась. Все не так уж плохо. Ее успели спасти, нападавшего наверняка уже допросили… нужно будет узнать у Шинто, что именно рассказал этот самоубийца. Ведь не мог же он рассчитывать на побег!
Хотя убийство у него почти получилось.
Ника устало прикрыла глаза ― мысли шевелились тяжело и со скрипом, мир вокруг чуть заметно пошатывался, а во рту царил филиал Сахары. Нужно позвать кого-то и попросить воды. И задать несколько вопросов ― вряд ли младшие целители знают много, но хоть что—то должны слышать. И попросить, чтобы известили отца, Лорада, Таи… они наверняка волнуются.
Ника уже почти собралась с силами, чтобы подать голос, когда рядом застучали чьи-то быстрые шаги. С тихим шелестом отодвинулась дверь и в комнату вошел высокий, почти болезненно худой подросток в светло-зеленом. Смутно знакомый — кажется, один из многочисленных учеников-подчиненных Миоку.
Впрочем привычным усилием воли коснутся Дара Нике это знакомство ничуть не помешало. И пусть сила отозвалась с неохотой, отомстив вновь нахлынувшей слабостью, она готова была терпеть. Такое нападение — в самом сердце клана, на члена главной семьи — более чем достаточное основание для паранойи.
Тем временем мальчишка в лекарских одеяниях сделал еще один шаг к пациенту — и резко замер, наткнувшись на тяжелый взгляд цвета расплавленного золота.
— Молодой господин, вы очнулись! — в голосе похоже, все-таки, помощника целителя можно было услышать тщательно замаскированную радость. Впрочем, подходить он не стал — наоборот, выставил перед собой пустые руки и отступил на полшага. Понимает, что с ним может сотворить обладатель дара, только что очнувшийся от последствий покушения. Прецеденты бывали. — Как вы себя чувствуете?
— Лучше. — В горле было сухо, а голос казался вороньим карканьем, но Ника чуть заметно улыбнулась, показывая, что нападать без повода не собирается. — Миоку?
— Господин главный целитель просил известить его, как только вы придете в себя. — облегченно выдохнул мальчишка. Хотя почему мальчишка — судя по внешности, он даже чуть старше ее, Ники, тела, а взрослеют здесь быстро. — Если позволите...
— Да.
Миг — и один из служителей лекарского крыла буквально растворился в воздухе, оставив после себя дробный звук шагов, а Ника облегченно вздохнула и прикрыла глаза. Кому—кому, а Миоку можно доверять полностью.
Тяжелые, чуть шаркающие шаги старого целителя Ника услышала, не прошло и минуты. Похоже, тот в самом деле напряженно ждал известий, ничем иным объяснить такую скорость было невозможно. Только вот почему? Излишним чинопочитанием Миоку никогда не страдал, а значит, либо рана оказалась куда серьезнее, чем она определила своим дилетантским взглядом, либо...
Что "либо" Ника додумать не успела. Потому что глава целителей клана встретил ее горящий огнем Дара взгляд и зашипел, словно разъяренный бойцовый кот.
— Молодой господин, прекратите сейчас же! — только старик Миоку мог произнести, по сути, почтительное обращение как "глупый мальчишка". — Вы потеряли слишком много крови, чтобы так напрягаться!
Ника послушно погасила собственный Дар, чуть заметно поморщившись от накатившей боли. Откат — ожидаемый, но непривычный и от того неприятный вдвойне. Ведь обычно она даже не замечала столь мизерного расхода сил.
— Хотите пить?
Ника осторожно кивнула — и тут же получила высокий бамбуковый стакан с каким-то остро пахнущим отваром. Давешний мальчишка осторожно усадил ее на постели, стараясь не задеть раненое плечо, а в стакан воткнул соломинку. Предусмотрительно — сейчас Ника вряд ли смогла бы ничего не расплескать.
Отвар оказался кисловато-горьким и приятно освежающим — а, возможно, еще и напитанным каким-то Даром или техникой. Во всяком случае, сделав последний глоток, Ника почувствовала себя куда лучше. Не настолько, чтобы встать и уйти в свои покои, но достаточно. Даже пульсирующее тупой болью плечо, казалось, стало болеть меньше. Только вот обычно целитель не злоупотреблял столь сильными средствами, предпочитая вести пациентов по пути исцеления медленно, но верно. А это значит…
 — Дедушка Миоку?
О чем его желали спросить, целитель понял сразу — во всяком случае, мальчишка—помощник, на которого бросили весьма выразительный взгляд, испарился практически мгновенно. А потом Ника сама посмотрела в усталые, покрасневшие глаза старого целителя — и медленно выдохнула, успокаивая вдруг судорожно заколотившееся сердце.
 — Все серьезно? Настолько, что надо поставить меня на ноги как можно быстрее?
 — Вам не придется сражаться, молодой господин — но да, стоит дать объяснения. И время не терпит. — негромко раздалось справа.
Ника развернулась так резко, что раненое плечо дернуло острой болью — и тихо, на грани слышимости зашипела. Шинто. Ну конечно… Она и не сомневалась, что молочный брат Кайрана появится здесь почти сразу — вот только, похоже, он не просто появился в палате, а буквально ждал здесь. И это настораживало. Даже почти пугало.
Что не так с этим нападением, прокляни его духи? Нет, покушение на младшего сына главы серьезно само по себе, тем более в такое время, но…
 — Что случилось?
 — Я не могу сказать, господин. — судя по теням под глазами и сурово сжатым губам, Шинто нынешняя ситуация крайне сильно не нравилась, но ничего поделать он был не в состоянии. — Мы просто должны выяснить что произошло, и как можно скорее. Вы способны отвечать на вопросы?
Ника прислушалась к себе и медленно, но уверенно кивнула. В теле, конечно, чувствовалась противная слабость, сердце колотилось глухо и судорожно, а плечо мерзко пульсировало болью — но голова была ясной, как и память. И если все действительно настолько серьезно…
 — Я готов. Прямо сейчас?
 — Нет. — Шинто сжал губы еще сильнее, хотя, казалось, это было совершенно невозможно. — Допрос будет проводиться в присутствии представителя Алого Заката и… другой стороны.
Ника широко распахнула глаза, уловив почти незаметную, но на слишком многое намекающую паузу. Что? На нее действительно напал кто-то из свиты послов? Но тогда…
Проклятье, да что вообще происходит с этими переговорами?
 — Господин, вынужден спросить — в день покушения не произошло ничего такого, о чем не стоит говорить в присутствии членов другого клана? — голос Шинто был до невозможности официален, но где-то в глубине непроницаемых глаз горел тревожный огонек. Волнуется, перестраховывается, дает шанс обдумать линию поведения…
Прикрывает — на случай, если младший сын главы в самом деле сделал нечто… неподобающее. Только вот бесполезно. Она понятия не имеет, что произошло.
 — Нет. — Ника выпрямилась сильнее, не обращая внимания на прострелившее болью плечо, и прямо взглянула в лицо тени главы клана. — Мне нечего скрывать, Шинто. Но благодарю за беспокойство.
Она в самом деле чувствовала благодарность — или, точнее, ее тень. Для полноценной благодарности Ника слишком хорошо осознавала, что Шинто волнует не столько она сама, сколько Кайран и репутация клана, да и произошедшее шесть лет назад никогда не добавляло в их отношения теплоты. Но сейчас… сейчас, похоже, он на ее стороне. И этого достаточно.
 — Как скажете, молодой господин. — судя по не слишком глубокому поклону, ей не совсем поверили. Впрочем, Ника на это и не надеялась — день, когда Шинто поверит кому-то без доказательств, можно будет считать концом нынешнего мира. — Тогда вынужден проводить вас…
Договорить он не успел.
— Я иду с вами. — резкий, чуть надтреснутый голос полузабытого за разговором старика едва не заставил вздрогнуть. Шинто развернулся.
 — Господин целитель.
 — Я. Иду. С вами. — голосом старика Миоку можно было крушить камни, а взглядом — горы. Ника неволько поежилась — она никогда не видела главного лекаря клана в подобном состоянии, но таким он внушал безотчетную опаску на грани с благоговением. Проклятье… — Я не могу предотвратить допрос — слишком он важен для будущего клана — но вы не заставите меня отойти от молодого господина хотя бы на шаг. 
 — Это нарушение договоренностей. — в голосе Шинто скользнуло нешуточное напряжение.
На лице старого целителя заиграли желваки.
 — Посмейте помешать. Молодой господин ранен, и ему нужна помощь. А возможно, — пауза была незаметной, но отчетливо намекающей, — не только ему.
Два взгляда скрестились с почти ощутимым грохотом. Ника медленно выдохнула — это было ожидаемо. Старик Миоку не позволит увезти у себя из-под носа пациента, тем более, только что очнувшегося пациента. Никогда. Какие бы ни были причины.
Но если Шинто пожелал ввязаться в безнадежную битву — что ж, она с удовольствием на это посмотрит.