Пересвет

Часть 1

Всадники на лохматых конях бросились в речку, и высоко разбрызгивая воду, выскочили на другой берег. Шестеро или семеро из них помчались по неширокой луговине, у воды осталось около десятка. Они разворачивали коней, что-то кричали и махали руками. Пересвет видел их напуганные лица.

Он начал прикидывать, что со своей полусотней мог бы запросто перемахнуть речку и пойти в угон банде явно струсивших татар. Его бойцы, разгорячённые недавней схваткой, нетерпеливо поглядывали на него, ожидая команды. И как будто прочитав его мысли, татарин в ярко-синем колпаке горестно завопил и начал понукать своего коня. Но тот крутился на месте, не желая скакать к спасительному лесочку. Остальные татары тоже завопили, загалдели и явно испуганные стычкой с московскими всадниками, ринулись подальше.

Пересвет не выдержал, и оскалившись, уже вскинул руку, чтоб дать команду на погоню, как услышал спокойный голос Осляби.

— Молодец, брат, удержался, — сказал он.

С Пересвета будто свалился морок, он оглянулся. К его полусотне подъехали парни караула Осляби. Они начали кричать татарам обидные слова. Видя, что никто их преследовать не собирается, те перешли на шаг и засмеялись. Татарин в синем колпаке сплюнул и поскакал догонять своих.

— Заманить тебя хотели, — Ослябя, привстав на стременах, огляделся. — Вон, смотри, луговина справа вниз идёт, в кусты. Ну-ка, Кошкомой, дай туда стрелу, — обернулся он к одному из своих всадников.

Тот быстро натянул лук и задрав его к небу, пустил стрелу. Заметившие это татары что-то предупреждающе закричали. Стрела скользнула в кусты и через несколько секунд оттуда начали выезжать всадники. Один держал перед собой небольшой кожаный щит и раскачивая рукой, выдёргивал застрявшую в нём посылочку от Кошкомоя.

— Заманили бы к лесочку и сзади окружили, видишь, в овражке прятались, — Ослябя повернул коня. — Ладно, поехали, князь ждёт. От Деметрея гонцы приехали. Он дней через пять на Непрядве стан разобьёт. Разгонит всех куликов там. Зря только соколов взяли мы с собой.

— Каких куликов? — Пересвет махнул своим рукой, те разворачивались, уже не глядя на татар.

— Там, на берегах Непрядвы, сейчас куликов немеряно, — сказал Ослябя. — На юга полетят, в стаи сбиваются. Поля куликовы просто, травы не видать.

Пересвет замолчал, что-то его насторожило. Сзади болтали всадники, его полусотни и караульщики. Уже начали хохотать над чем-то.

— Поле куликово, — медленно сказал Пересвет и машинально погладил приклад дробовика, торчавшего из кожаного кабура с правой стороны седла. — Куликово поле. Пересвет и Челубей. Мама дорогая, это же про меня!

Он прищурился, что-то вспоминая, и начал загибать пальцы. Поморщился и дёрнул за рукав Ослябю, ехавшего рядом.

— Когда половина года была? Первое сентября? — спросил Пересвет. — Ещё Андрея Стратилата праздновали.

— Так третьего дня, — ответил Ослябя. — А год от сотворения мира нынче шесть тысяч восемьсот восемьдесят восьмой. И завтра год, как ты вылез из кустов на Волге и облобызал епископа Дионисия, аккурат в день Агафона-проповедника.

— А где поле это, где кулики-то? — Пересвет тяжко выдохнул, вытащил пачку сигарет и закурил. Про облобызание Дионисия он внимания не обратил, Родя постоянно его подкалывал той внезапной встречей.

— Да тут повсюду, — Ослябя махнул рукой. — Ты же сам видал, везде птица жирует, наедается перед отлётом. Что ни поле, то и куликово.

Лошадь под Александром Светловым всхрапнула, дёрнулась, потянулась к пучку травы. Он не стал мешать, лихорадочно размышляя. Если он и есть тот самый Пересвет, то его непременно убьют на Куликовом поле, причём в самом начале. В учебниках так написано.

За суматохой многих событий последних дней этот факт как-то и не всплывал у него в мыслях.

Ещё весной в Москву прибыли гонцы от царя Мамая. Властелин Орды приказывал князю Дмитрию московскому собрать войско к летнему солнцевороту. Также гонцы сказали, что поедут в Литву, к Ягайле. Мамай просил его о помощи, обещал отдать земли по Днепру. Рыжий царь татар и булгар готовился к бою — хан Токтамыш шёл войной на Орду.

Мамай опасался встречаться с ним в степях: где-то там рядом, в мареве южных пустынь маячили гулямы — непобедимые воины Тамерлана, союзника хана. Властелин Орды решил заманить Токтамыша на север, где в лесах и оврагах можно было раздробить его войско и разбить по частям. А Хромой Тимур, помогавший Токтамышу, вряд ли послал бы так далеко своих хмурых гулямов.

Князь Дмитрий, третий год метавшийся между московскими боярами, князьями и купцами, тянувшими его к Мамаю и епископами, толкавшими князя на объединение всех русских земель своей властью под покровом православной веры, не знал, что делать.