Сердце

Сердце

Весна. Сегодня выдался чудесный день - расцвела под окнами целая черемуховая аллея. Сладковатый аромат цветов проникал через приоткрытую форточку в окно одноместной палаты на третьем этаже больничного комплекса. Эту самую палату, оборудованную по последнему слову техники, почти как год занимала некогда веселая и бесшабашная Соня.

Девушка была ещё совсем молода, в прошлом месяце ей исполнился 21 год. Вы бы видели, какой грандиозный праздник ей закатили родители прямо в палате. Да, родители Сони были очень обеспеченными и уверенными во всемогуществе денег. Только столкнувшись с неожиданной и очень серьезной болезнью дочери, они понемногу осознали, что не во всех вопросах деньги решают всё.

Конечно, наличие средств, облегчало многие моменты, связанные с медицинским обслуживанием, наличием личных круглосуточных сиделок, приобретением дорогостоящих лекарств, возможностью проведения операций в лучших клиниках страны и даже за рубежом. Но не решало основной проблемы - наличия донорского сердца.

Да-да, вы не ослышались, Соне была жизненно необходима пересадка сердца. С донорством органов в стране и так не очень хорошая обстановка. В России не принято думать о смерти в таком ракурсе, когда нужно давать заранее согласие на донорство. Зачастую донорами становятся близкие кровные родственники, подходящие по нескольким критериям. Но сердце - это тебе не почку пожертвовать и даже не часть печени, сердце невозможно разрезать на половинки, оно должно остаться у кого-то одного.

Так и пришлось Соне из мажорки превратиться в ожидающую смерти обычную девчонку.

Друзья Сони первые пару месяцев наведывались к ней в больницу, интересовались здоровьем, но когда всем стало понятно, что шанс у девушки выжить один на миллион, эти самые друзья быстренько испарились. Отправились дальше вкушать все прелести богатой, молодой и сытой жизни. Тогда Соня смогла оценить ценности дружбы, понять, насколько она ошибалась в людях, которых считала своими лучшими и надёжными друзьями. Так Соня осталась одна: смертельно больная и наедине со своим существованием, точнее с тем, что осталось от её некогда полноценной жизни. Диагноз поставил с ног на голову все её мысли, представления, мечты и надежды, сведя к минимуму её некогда обширные желания. Соня желала только одно - выжить, пусть и ценой чужой смерти. Специально она смерти никому не желала, да и трудно представить человека, чье сердце, она бы хотела поселить в своей груди.

Время шло, влияние родителей значительно продвинуло Соню в очереди на донорский орган, но только подходящего именно ей сердца, никак не могли найти. Девушке с каждым днём становилось хуже, да, ей помогали поддерживающие препараты, но и они были не всесильны. Её собственный мотор работал неправильно и от этого очень быстро изнашивался, грозя в любую минуту остановиться.

Соня еле-еле передвигалась, но оставаться круглосуточно в одиноких четырех стенах палаты ей было невыносимо, поэтому она потихоньку выбиралась в холл, где можно было встретить таких же, как она, "обречёнников", так Соня про себя их называла. За прошедший год ей встречались совершенно разные люди, они были разного возраста, разного пола и с разным отношением к своей болезни. Одни показывали себя стойкими и сильными борцами, не теряющими надежду и волю к победе над недугом. Другие же наоборот, причитали, стонали, страдали и жалели себя. Но и те и другие со временем исчезали из больницы, а на их месте появлялись новые. Соня поначалу интересовалась, спрашивала, куда исчез тот или иной знакомый, но вскоре перестала, потому что в большинстве случаев, люди попадали в морг, реже выписывались, отвоевав у болезни период ремиссии. Девушка предпочитала не знать дальнейшую судьбу случайных "больничных попутчиков", стараясь их запомнить живыми, пусть и не совсем здоровыми.

Так в одну из вылазок в холл, Соня познакомилась с Пашей - мальчишкой пятнадцати лет, практически не расстающимся с кислородной маской, альбомом и карандашами. Он сразу привлек её внимание необычным живым блеском темно-карих глаз. У всех до этого встречавшихся "обречёнников" глаза имели тусклый и выцветший вид, будто человек уже сейчас мертв. А у этого парня глаза светились внутренним светом жизнерадостности и оптимизма. Про свою болезнь Пашка говорить не любил, но если и говорил, то говорил об этом как о чем-то вполне обыденном, словно о чистке зубов или о походе в магазин за хлебом. Соня и не напрашивалась на подробности, сама не любила рассказывать о своем диагнозе.

О Пашке она только и знала, что у него больные лёгкие с самого его рождения и что врачи давали прогноз, что он не доживёт и до 7 лет. Даже предлагали Пашкиной матери оставить ребенка в роддоме на попечение государства, но та, молодец, мужественная женщина, не отказалась от своей кровиночки. По сути, именно благодаря упорству, и самоотверженности матери, Павел всеми правдами и неправдами давно перевалил за семилетний порог и дожил уже до 15 лет.

Жили они вдвоем с матерью, Пашка почти каждые пару месяцев проходил курс лечения в больнице, средства на его лечение собирали всем миром, через благотворительные фонды и с помощью неравнодушных людей. Которых, по словам того же Пашки, у нас в стране очень много.

Из-за болезни он не посещал обычную школу, обучаясь по интернету дома, и очень любил рисовать. Он смотрел на вещи под своим необычным углом, и от этого его картины казались живыми, красочными, и вселяющими на смотрящего оптимизм.

Своим оптимизмом, совершенно не присущим "обречённикам" он и зацепил Соню. Пашка совершенно легко относился к своей жизни, не строил грандиозных планов и старался жить сегодняшним днём, будто он в его жизни самый последний. К повисшей у него над головой смерти Пашка давно привык и смирился, веря, что смерть - это не конец, это всего лишь начало чего-то более грандиозного.