Ведающая

Глава 1.Славна. Нежданно, негаданно.

Я вымоталась. Устала пахать как проклятая. Заколебало быть сильной и независимой. Хочется побыть просто любимой. Достало, что всем должна.

В чём я виновата? В том, что посадила себе на шею всех, кому не лень? Хотела быть помощницей, наставницей, а стала должницей всем и каждому?

А как всё хорошо начиналось. Родители, которые любили. Жених, а потом и муж — опора и отрада. Детки здоровые и радостные.

Что-то я сделала не то если к сорока пришла к тому, что чувствую себя ломовой лошадью, загнанной и никому не нужной.

Пришла в пустую квартиру, муж в командировке, готовить не стала. Попила чай с печеньем и завалилась спать. Засыпая, подумала:

— Вот дожила, никто даже не позвонил, не узнал, как я себя чувствую. Может, я уже сдохла, а никому и дела нет. Пошло оно всё в болото, и я звонить не буду. Еле заснула, все какие-то мысли муторные в голову лезли. Отключилась уже под утро и последней мыслью было:

- Как завтра на работу пойду? У меня же отчёт. Пропади он пропадом.

Проснулась утром с ощущением, что проспала. Перед глазами деревянный потолок. Оглянулась, лежу на печи, самой настоящей русской печке. Закрыта каким-то кожушком. На голове платок. И ручки махонькие- не мои. Всё же возраст, как ни ухаживай виден, по шее и рукам. Ничего в этом страшного не вижу. Но я же вчера маникюр сделала, а тут нет не только маникюра, но и кольца обручального. Трогаю лицо и уши – серёжек моих любимых не наблюдаю.

О боже, сколько же я здесь лежу, что у меня коса. Самая настоящая светло-русая коса, вот кончик в моих руках игриво завивается.

Ловлю себя на мысли, что всегда хотела вьющиеся волосы.

Я вскакиваю как оглашённая, чуть не набив шишку о притолоку. Притормаживаю, закрываю глаза. Считаю до десять, открываю. Осознаю, ничего не поменялось. Смотрю на свои тоненькие ручки и ножки. Боже я смертельно заболела и похудела. Снова ложусь и закрываю глаза. Пытаюсь привести в порядок мысли. Если болею, должна лежать в больнице. Но то место, где я нахожусь точно не больница. Может, мои отчаялись и отвезли меня как последний шанс к бабке знахарке? Вот хочется стукнуть себя по голове, но кое-как картинка складывается.

Снова открываю глаза и смотрю на руки. И опять ничего не понимаю. Чем же я больна, что так уменьшилась, ладно похудела, но руки у меня не только худые и молодые, они детские.

У меня был 37 размер ноги, а сейчас дай бог, если 30. И тут снова чувствую полный раздрай.

У меня галлюцинации. Они проявляются при нескольких заболеваниях, в том числе отравлениях.

Нужно успокоиться и вспомнить, что я вчера ела, из-за чего меня так вштырило? Ничего такого разумного в голову не приходит. Вряд ли обычнее печенья и чай купленный в супермаркете вызывают такой эффект.

Так надо спуститься с печки и осмотреться, может, хозяева отыщутся и что-то мне объяснят.

Печь с лежанкой, и у бабушки была, а у этой ещё припечек, с него и спускаться, и подниматься удобно.

Осматриваюсь и принюхиваюсь. Узкий длинный стол. Две широкие лавки. На крючках пучки трав. Наверно, и из-за них в комнате стоит ни с чем не соизмеримый аромат «избы», пахнёт хлебом, соломой, и «добротным» деревом. Вокруг чисто, и просто. Неужели ещё кто-то так живёт?

Поднимаю глаза и столбенею- нет привычной мне лампочки на потолке. Господи помилую, я сейчас сума сойду. Или, уже сошла?

Шорох за дверью не даёт мне возможность впасть в панику.

Она открывается и в комнату входит старушка махонькая, сухонькая с виду невесомая. Когда она быстро идёт ко мне по маленькому своему дому, кажется, что ноги её не касаются пола. Она очень лаконично вписывалась в этот деревенский дом и смотрится неотделимой его частью, в отличие от меня. Когда она мгновенно оказывается рядом, вижу, что на вид ей лет шестьдесят и не такая уж она старая, как мне показалась в начале.

Она нежно берет меня за руку, усаживает на лавку. Сама садится, напротив, и голосом, похожим на шелест листьев, говорит:

- Внученька, Славушка, пошто(зачем) вскочила? Яко занедужило (что болит)? Оприкосил(сглазил) тебя лешак, вот я до него доберусь, попомнит меня.

Я прислушиваюсь к её странному говорку и радуюсь, что почти всё понимаю. Выучила же я два языка, так и этот осилю. Далее осматриваю своё новое тело. И отвечаю уже спокойнее

- Нет, ничего не болит. А что должно болеть? - не утерпела я с вопросом.

Старушка на мой ответ просияла, перебралась ко мне, обняла порывисто.

- Солнышко, голубонька, в себя пришла, а то уж я, забедовала (отчаялась) , думала не прострети (не вытяну) тебя, не спасу. Обняла, покрепче всхлипнув и я, машинально уткнувшись в ее передник, пахнувший травами, подумала:

- Вдруг, не всё, так и плохо.

Посидев немного, старушка спохватилась и побежала в сени причитая:

- Оголодала. Ужо (сейчас), махонькая, накормлю.

Я, пользуясь временным одиночеством быстро снова осматриваю комнату- просто и уютно, всё на своём месте.

Кроме, комнаты мне хочется и себя увидеть. Понятно, что по бедности зеркал нет, но, к своей радости, обнаруживаю кадушку с берестяной кружечкой. Для первого раза - пойдёт.

Уже понятно, по каким-то причинам меня забросило в век 15-16, судя по обстановке. Из положительных моментов: я здорова, молода, рядом любящий человек и я понимаю язык, значит в России.

Ловлю себя на мысли, что хочу быть ворожеей, колдуньей. Сразу успокаиваю свой внутренний голос, скептически: