Влюбись. Люби. Разлюби?

Глава 1

22 декабря 2023

- Если ты правда ее искренне любишь, то я желаю вам счастья.

- Что такое искренне, я уже и сам даже не знаю, поэтому ничего не могу сказать. В любом случае надеюсь, появится у тебя такой человек, который сделает тебя намного счастливей, чем я смог…

Три года спустя.

Глава 1

Песня: Друзья или предатели СОЯ

Кристина

Раньше я думала, что все так не любят питерский март из-за его омерзительной погоды. Справедливо ли это? Переехав в Москву, могу сказать однозначно нет. Здесь погода не сильно отличается от нашей. И сейчас в полумраке, от которого даже столичные огни не спасают, я наступаю в грязную субстанцию, издавшую хлюпающий звук. Пару холодных капель попадают в уже успевший испачкаться сапожок, хотя я протерла его при выходе из универа. Я задумалась, остались ли еще влажные салфетки, но с выдохом поняла, что нет.

В последнее время я особенно тщательно следила за внешним видом. Да, не скажу, что раньше такого не было, но в один период это стало для меня слишком важно. Особенно с появлением работы, которая обязывала всегда выглядеть с иголочки.

Еще в Питере я начала писать тренинги, разрабатывать собственные программы, а вскоре и реализовывать их в жизнь. Это помогло на первом курсе магистратуры устроиться в хорошую фирму и развиваться дальше в этом направлении. Правда, сложно совмещать с учебой. Психфак маги это вам не шутки, особенно когда до этого никогда углубленно этим не занимались.

Я шла уставшая, но счастливая, ведь через пару минут я окажусь в самых родных объятиях, и никакая холодная слякоть не будет страшна. Меня согреют, а потом еще и Леа пощекочет свей кучерявой шерсткой.

Скоро я буду дома.

Это вызвало у меня улыбку. Наверно, это выглядело странно. Стоит девушка и смотрит на мокрый, грязный сапожок и улыбается. Но разве может быть иначе?

И вот я уже у своей парадной. Да, за полтора года в Москве, я так и не начала называть их подъездами. Но это не было странно для местных жителей. Все-таки этот город собрат десятки разных диалектов.

С той же счастливой улыбкой ввожу код от домофона и поднимаюсь на шестой этаж. Олег уже должен быть дома, а меня ждет только через часа два. Я не стала писать ему, что последнюю пару отменили, так как преподу стало плохо и его забрали на скорой. Валентин Георгиевич на самом деле один из моих любимых преподавателей, хоть он имел довольно специфический характер. До нас дошли слухи, что четверокурсники довели его и у него случился сердечный приступ, но сейчас ему уже лучше, хоть еще пару дней его подержат в больнице.

Телефон в кармане еще раз напомнил о сегодняшних событиях легкой вибрацией. Ребята обсуждали в беседе, что можно отправить ему в больницу: цветы, конфеты или все вместе. Наша староста вызвалась съездить к нему завтра и завезти презенты, и к ней в компанию набивались пару оболтусов, которые появлялись на его предмете от силы пару раз и теперь хотели выслужиться перед летней сессией. На эту тему и разгорелся спор.

Проглядев последние сообщения, я свободной рукой повернула ключ в замочной скважине.

Я дома. Тут даже пахнет все по родному, хотя живу я здесь всего лишь год. Я не сразу переехала к Олегу. До конца первой сессии я жила в общаге и, несмотря на многократные предложения, боялась переезжать к нему. И даже после переезда я продолжала вносить деньги за койку в нашей небольшой комнате, чтобы было куда вернуться, если что-то не получится. И только в этом семестре отказалась от нее, после того как меня поставили перед фактом: либо спи здесь, либо освобождай место другим.

Моя улыбка расползлась шире, когда в прихожей рядом радостно запрыгала Леа. Она у меня чудо – маленькое, пушистое чудо с черными глазками бусинками. Счастливый вечный двигатель, но на удивление очень тихий. Лаяла она только на чужих, когда чувствовала угрозу, а со мной вела себя тихо.

Не сняв пальто, я присела на корточки и только хотела поприветствовать свою крошку, как взгляд зацепился за незнакомую мне женскую обувь. Сердце сделало кульбит. И тут до меня донеслись тихие, протяжные стоны из другого конца квартиры. Дышать стало тяжело, а пошевелиться вообще невозможно.

Леа продолжила ластиться, совершенно не понимая почему я не радуюсь, как она, нашей встречи, ведь она очень соскучилась. В последнее время у меня даже не хватало времени с ней погулять из-за выросшего в разы количества работы из-за грандиозного проекта, которым я занималась уже больше полугода. Это делал… Олег.

Осознание никак не хотело приходить. Я просто сидела и смотрела на шпильки идеально чистых сапог и слушала… слушала, как стонет их владелица. В нашей спальне.

Нет, мне все это мерещится. Это не может повториться.

Не знаю сколько времени прошло, но звуки прекратились. Послышались тихие шаги босых ног и звонкое девичье хихиканье. А потом приглушенное «Ой»…

Окаменевшая шея не хотела поворачиваться на звук. Не хотелось видеть ничего. Никого. Это все просто дурацкий сон. Да, мне достаточно часто снятся яркие сны, в которых тяжело определить реальность ли это. И сейчас мне больше всего хотелось проснуться. Открыть глаза и понять, что Валентин Георгиевич не попадал в больницу, Женя не звонила мне и не звала на интервью для какого-то женского журнала, по работе не давали новую группу и не было этих идеально черных кожаных сапог у меня в квартире.