Вторая смерть Лейко Штрауса

Вторая смерть Лейко Штрауса

Полночь давно минула, и луна скрылась за горизонтом, погрузив окружающий пейзаж в непроглядную тьму, но Лейко, трепетно прижимая к груди драгоценный инструмент, продолжал как ни в чём не бывало пробираться среди старых могил, прячась между надгробий.

Ночного кладбища он не боялся, тропинки за годы успел выучить наизусть, легко двигаясь в нужном направлении и без помощи зрения. А вот того, что приметить могут его самого, разумно опасался.

А ведь до прошлой недели на погосте всё было тихо – никаких тебе призраков, вурдалаков или кровожадных упырей. Одни могилки, каменные склепы да часовенка в углу, почти у самого забора. А в прошлый вторник ранним утром во время обхода сторож нашёл труп. Свежий и полностью обескровленный. И не какого-то там бродяги или пьянчуги, а целого городского бургомистра. Ох, что тогда началось!

Лейко столько служивого народу не видал прежде. Всё ходили, вынюхивали, в каждый склеп заглядывали, так что побегать ему пришлось знатно, чтобы не попасться на глаза никому из Управления. Была мысль сбежать, раз такое дело, Лейко даже до кладбищенских ворот после заката дошёл, но выйти так и не осмелился. Ну что ждало его там, в городе? Ничего хорошего. А тут и работа какая-никакая, и крыша над головой – склепы-то никто не запирает, так что ночь скоротать самое то.

А днём он играл. Не особо талантливо, а подчас и скверно – всего год музыке проучился, – но скорбящие из траурных процессий откупались парой монет или угощением, чтобы помянуть усопшего. Ему этой мелочи вполне хватало на жизнь. Но с прошлой недели всё пошло наперекосяк, а сегодня Лейко стало по-настоящему страшно за своё будущее.

Некроманта он узнал сразу, с первого взгляда, хоть ни разу прежде не видел никого из их братии. Маг явился почти к закату, подкатив к воротам в клубах пыли на огромном кармитово-красном монстре. Автомобиль рычал, точно дикий зверь – низко, утробно, совсем не так, как медленные и ленивые катафалки, подъезжавшие порой по несколько раз на дню. От одного этого звука у Лейко по спине побежали мурашки, а пальцы мёртвой хваткой сомкнулись на старенькой медной трубе, верой и правдой служившей своему хозяину уже не первый год.

Некромант о чём-то переговорил со сторожем и двумя служивыми из Управления, а затем уверенно ступил на кладбищенскую землю и демонстративно принюхался. Лейко, вздрогнув всем телом, опрометью метнулся на противоположный конец погоста, подальше от жутких, отливающих зеленью глаз, но взгляд будто преследовал, неприятно зудя между лопатками.

Почти четыре часа Лейко провёл, спрятавшись в обветшалом, наполовину обвалившемся склепе, снаружи и изнутри заросшем лишайником. А после полуночи, устав бояться, выбрался наружу, настороженно оглядываясь.

Некромант как сквозь землю провалился. Лейко пересёк половину кладбища, но даже следов не заметил. Передвигался осторожно, перебежками, жался к мраморным памятникам и плитам с полустёртыми именами и датами жизни. Этой части городского кладбища было больше пары веков, и Лейко по-настоящему любил это место за тишину и спокойствие. Посетители сюда не заходили, а здешних мертвецов, давным-давно обратившихся в прах, тем более не стоило опасаться. Даже странно, что бургомистра нашли совсем неподалёку, у могилы основателя города.

Лейко как раз крался мимо помпезного захоронения, украшенного монументальной статуей, и остановился, залюбовавшись. Массивный всадник верхом на коне, вставшем на дыбы, приковывал взгляд, а в темноте, едва подсвеченной звёздным светом, казался не каменным, а настоящим. Копьё в правой руке направлено в бархатно-синее небо, левая спокойно покоится на лошадиной сбруе, взгляд мужественного, вырезанного из мрамора лица, направлен вперёд... Кто бы ни ставил памятник, личности основателя города он явно польстил – Лейко видел в энциклопедии прижизненные портреты, ничего общего со статуей не имевшие.

Огромную тень с косматым загривком он заметил краем глаза – что-то мелькнуло в стороне, слишком быстро и для человека, и для лесного зверя. По спине повеяло холодом, причём куда более неприятным, чем от косого взгляда некроманта. Лейко, шумно сглотнув, начал тихо отходить за памятник, чтобы привычно спрятаться в одном из склепов, но до заветной двери добраться не успел. Резкая вспышка ослепила, от гортанного заклятия зазвенело в ушах, и Лейко, споткнувшись о корень кряжистого дуба, полетел на землю, звонко приложившись коленями, едва не выронив свою драгоценную трубу.

К счастью, инструмент от падения не пострадал, да и самого Лейко лишь слегка оглушило. Отряхнувшись, он повернулся туда, где заметил тень, но вместо потустороннего существа увидел вполне себе человекообразного мага, неподвижной статуей высившегося среди могил.

Некромант в его сторону не смотрел, тщательно осматривая мраморные плиты, и Лейко предпринял вторую попытку скрыться на время в соседнем склепе.

Юркнул в приоткрытую дверь, да так и затаился у самого входа, с любопытством выглядывая наружу. Дураком Лейко не был и прекрасно понимал, что градоначальника убили. И не кто-то там, а самая настоящая нежить.

На его памяти бургомистр частенько заглядывал на кладбище, причём приходил всегда в одиночку, под вечер, когда посетителей уже не оставалось, и бродил среди старых, никем не навещаемых захоронений. И возле помпезной статуи основателя города, где в итоге градоначальник и нашёл свою кончину, Лейко также видел его нередко. Одышливый, но не старый ещё мужчина с пышными русыми усами и наметившейся на макушке блестящей лысиной деловито копошился у постамента, думая, что его никто не видит. То ли сорняки рвал, то ли мрамор лошадиных копыт полировал – непонятно издали, а приближаться Лейко не рисковал. В последнее же время бургомистр повадился приходить под покровом ночи, с лопатой и небольшими мешочками за пазухой. Лейко нарочно не следил, но видел поутру свежие лунки, наспех прикрытые дёрном. Одну даже раскопал любопытства ради, но кроме горсти мелкого битого стекла в чёрном бархатном мешочке ничегошеньки не нашёл.