Хьюстон

Ты мог бы быть пилотом небольшого частного самолетика. Ты бы зарабатывал на жизнь тем, что устраивал воздушные экскурсии для туристов и романтические свидания для влюбленных. С высоты ты бы видел, как остров зеленой шапкой торчит из лазурной воды, и только острые скалы тут и там взрезают кроны деревьев; а на отмелях, с востока и с запада розовеющих под прозрачной набегающей волной, плещутся дельфины.

Ты проходил бы по взлетному полю, залитому солнцем, в белых льняных штанах и форменном кителе, садился бы в кабину, надевал наушники, поправлял микрофон.

У тебя был бы какой-нибудь непримечательный позывной, к примеру, «Хьюстон».

- Центр, это Хьюстон, к полету готов, - говорил бы ты в микрофон, и из открытой форточки в кабину врывался бы ветер и ерошил бы твои волосы, прилипшие ко лбу. Утрами там было бы уже жарковато, и спасение от изнуряющего пекла было бы в море или небе. Ты бы, конечно, выбрал небо.

Я была бы голос в наушниках. Голос бы говорил:

- Вылет разрешаю, Хьюстон. Доброго пути!

И ты бы улыбался, различая мой голос среди других голосов в трескучем пространстве эфира.

Ты бы делал два, иногда три вылета в день, и, загоняя самолет в ангар, говорил бы, вопреки всем инструкциям:

- На сегодня всё, Центр, спасибо за работу!

Только бы мне говорил, никому больше.

И ты снимал бы наушники, выходил из кабины, и, наискось, шел по взлетному полю. А голоса в эфире метались бы над островом:

- Запрашиваю посадку. Центр, жду посадки!

- Хьюстон, ожидайте. Ожидайте. Полоса занята, ожидайте. Хьюстон, я вас не вижу. Я вас не вижу, Хьюстон! Хьюстон!

Ш-ш-ш-ш-ш…