Я не злой

Я не злой

Привет. Меня зовут Петя, а может быть и Вася, хотя чаще всего ко мне обращаются просто на "эй". Пусть так, я не в обиде. С самого своего рождения у меня не было собственного имени: мне просто его кто-то дал, но оно не моё.

Имя – вообще странная штука. До сих пор не до конца понимаю зачем оно хоть кому-то нужно. Разве недостаточно просто сказать "эй" и посмотреть друг на друга?

Хотя сейчас, наверное, не об этом. Я хотел поговорить о людях. Не знаю, повезло мне или нет, но я жил в 3 разных семьях с разными положениями, как финансовыми, так и социальными, разными правилами и совершенно разным отношением к, казалось бы, одним и тем же вещам. Но перейдём ближе к делу. В первой было всего 2 человека – отец и сын. Отец с виду весь из себя суровый и строгий. Часто он, приходя с работы, ругал меня и своего сына. Иногда даже бил... Тем не менее через какое-то время всегда извинялся и делился всякими вкусняшками. Помню случай, когда мы с ним просидели всю ночь на пролёт на балконе. Хорошо, что это было летом, когда даже в тёмное время суток – тепло. Тогда он многое рассказал, но об этом я, пожалуй, умолчу. Сын же под стать своему отцу – постоянно приходил побитый, но гордый. Его, вроде бы, Боря звали. Постоянно рассказывал папе, как он защищал кого-то или просто, так сказать, "стоял за себя".

Они меня радушно приняли, заботились и в принципе помогали по жизни. Место же, где мы жили, было маленьким. Хотя, наверное, даже не так – крошечным. Буквально одна комната и всё. Они вдвоём спали по очереди на диване, а я же, практически всегда на полу. Но если везло и диван не был занят, то можно было пару часов там полежать. Хотя, если задуматься, диваном это сложновато называть – матрас на трёх табуретках и пара самодельных подлокотников. Но отец говорил: "наш диван просто дизайнерский и сейчас это модно", после чего всегда улыбался. Туалет и кухня были общими для всех в доме. Кушали мы обычно немного, хотя иногда могли и попировать парой-тройкой кусочков мяса.

Помню, как однажды, когда отец повёл меня к врачу, он постоянно ворчал и ругался, мол, почему не лечат бесплатно. Когда выяснилось, что я заболел, даже Боря отказался от своих карманных денег. Сказал, что мне нужнее. И даже когда меня ко врачу повели переживал и не пошёл на уроки. Из-за болезни, я не очень помню, как всё в точности произошло. Но через примерно полчаса как мы вышли из дома услышал крики и проснулся. Оказалось, папу, нёсшего меня на руках и Борю, бежавшего рядом, сбил какой-то непонятный человек на большой чёрной машине. Впервые я видел именно такую – вся блестит, переливается, ещё и мигалка была. Это было последнее, что я запомнил перед тем, как снова уснул из-за полного отсутствия сил.

Через какое-то время я очнулся. Но, как понял, был уже в приюте. Там меня кормили, иногда даже выпускали поиграть с другими. К нам не относились плохо, но было как-то тоскливо, и я чувствовал, что мне не хватало чего-то, что было у папы и Бори...

Так прошло ещё некоторое время. Я выздоровел и подрос. Именно тогда я впервые встретил следующих важных людей в моей жизни. Это была молодая пара – девушка-студентка и парень чуть постарше. Оформление документов не затянулось надолго и уже очень скоро я оказался в совершенно новом "доме".

В этот раз я жил в довольно просторной квартире. И кухня, и туалет тут были только нашими. Парня звали Антон, а девушку – Мария, но они обращались друг к другу совсем другими именами. Хотя, рассуждая об этом сейчас – наверное, это были просто их прозвища.

Если говорить конкретно про жизнь с ними, то мне нравилось. Мне разрешали ходить где угодно в доме, разве что на улицу редко выпускали. Мы все ели вкусную еду, хоть и разную. Маша всегда ругала нас за то, что мы едим мясо... Откровенно говоря, она была немного странной, но хорошей. Она, кстати, купила мне собственную кровать – она была довольно большой и мягкой. Антон же большую часть времени вёл себя безразлично и отстранённо. Сколько я не пытался с ним поговорить, он всегда отвечал что-то вроде "я тебя совсем не понимаю, лучше просто помолчи и не мешай". Он даже несколько раз приводил другую девушку домой, пока Маши не было дома. Меня он запирал в туалете и говорил сидеть тихо. Но однажды ему не повезло. Она вернулась раньше, чем обычно. После этого они очень много ссорились и ругались. Маша ушла от него. Она сделала это очень быстро и оставила меня с Атоном. Он ещё очень долго злился и вымещал это на мне. В конце концов он просто выгнал меня. Я до сих пор считаю, что Антон плохой и был не прав.

И вот я снова один.

Некоторое время поскитавшись по городу, ночуя в переходах и подвалах, я неожиданно для себя заметил, что дома сменились с высоких на низкие, с каменных на деревянные – и деревянных было всё больше и больше. И однажды я наткнулся на огромный железный забор. Посидел у него сколько-то, как вдруг услышал: "откуда это ты тут такой взялся?". Это говорила милая на лицо женщина в годах. Я посмотрел ей прямо в глаза, потом перевёл взгляд на дом за непроходимой стеной. Она повернула голову в сторону дома и улыбнувшись сказала: "Ой, милок, он не мой. Я-то местная – деревенская, а это дом кого-то из городских". Она очень сильно разговорилась. Задавала очень много вопросов, ответить на которые я был не в силах. Пожалела ли меня или я ей чем-то приглянулся, но в итоге взяла меня с собой. В отличии от того большого, её дом был деревянный и старый, но очень уютный. Мне очень нравилось жить вместе с ней. Особенно здорово было зимой спать на печке или летом на чердаке. Правда, иногда меня долго не могли найти, и она начинала волноваться.

По утрам соседка накидывала на стёртое плечо коромысло с двумя массивными вёдрами и плелась к выходу, кряхтя и скрипя тяжёлой деревянной дверью. И про меня не забывала – часто на столе находилось чего съестного, будь то кусочек хлеба, или оставленная в качестве завтрака тарелка вареников. По возвращении, хозяйка дома, тихо ахая, снимала двумя руками колодезную воду с плеча, накрывала вёдра железными крышками и уходила к себе в спальню: в её любимое кресло. Конечно, я к ней часто захаживал – старушка читала, и ежеминутно переводила на меня взгляд, спрашивая: «Всё понял?». В ответ ей я каждый раз кивал; на самом деле ничего не понимая – мне просто было приятно проводить с ней время.